Сухих соцветий горький аромат - [52]
— Спасибо, — я взяла стакан и направилась к танцполу. Но мой захмелевший разум, теперь не ведавший ни страха, ни сомнений, толкал меня к решительным действиям, а я не видела причин противиться ему. Резко изменив курс, я направилась прямо к ничего не подозревающему мужчине, который всё так же спокойно потягивал свою выпивку и задумчиво разглядывал поблёскивающий в его руке полупустой стакан.
— Здравствуйте, Олег Николаевич, — я приняла воинственную позу. Мужчина медленно повернулся и устремил на меня вопросительный взгляд. — Не узнаёте? — с вызовом спросила я.
— Здравствуйте, — ответил он. — Нет, я вас не узнаю. Чем обязан?
— Конечно, не узнаёте, — я села на высокий стул рядом с ним. — Мы с вами не знакомы. Точнее, я видела вас очень давно, но вы меня не видели, — мои одурманенные алкоголем мысли метались в голове, словно рой надоедливых мух, и никак не могли собраться в стройные предложения. — Вы же отец Марка, правильно?
— Да, — озадаченно проговорил мужчина, всё ещё не понимая, что мне от него нужно.
— А я была его девушкой тогда, когда он учился в десятом классе, — я гордо подняла голову и выпятила грудь вперёд. Эта новость в первый момент будто оглушила моего собеседника: его спина ещё больше ссутулилась, словно придавленная грузом, на переносице возникла глубокая морщина. Но через мгновение его лицо приняло прежнее выражение, и он бесстрастно взглянул на меня.
— Вы увезли его от меня! Вы разлучили нас! — я уже не контролировала себя. — Да вы хоть представляете, что мне пришлось пережить, как я мучилась, как страдала?! А как мучился ваш сын?
Мужчина всё так же прямо и бесстрастно смотрел на меня, не произнося ни слова. Я восприняла это как поощрение моей экспансивности и продолжила с удвоенным напором:
— Это была настоящая любовь, вам такого не понять! Такую любовь нельзя убить разлукой, нет! И доказательством является то, что ваш сын всё равно нашёл меня. Он меня до сих пор любит! Ничего у вас не вышло! Слышите? Не вышло! Вы такой жалкий, такой… вы… — я сморщилась, подбирая выражение, но тут он прервал мою пламенную речь.
— Достаточно, остановитесь, — сдержанно проговорил мужчина. — Ход ваших мыслей мне ясен. Хочу вам сказать вот что: если уж вы решили не скупиться на выражения, убедитесь, что в вашем словарном запасе достаточно для этого средств, — он отвернулся и позвал бармена. — К тому же вы пьяны.
Расплатившись, отец Марка тяжело поднялся со стула и направился к выходу. Он больше ни разу не взглянул на меня и не проронил ни слова.
Я вдруг почувствовала себя совершенно трезвой и поняла, что натворила. Хмель мгновенно вылетел из головы, а его место занял жгучий стыд. Что теперь подумает обо мне Марк? Как должно быть шокирован моим поведением его отец. О чём я только думала?
Вскочив с места, я бросилась искать Лену. Пробираясь сквозь возбуждённую толпу, яростно расталкивая плотно сбившихся в кучу и хаотично двигающихся людей, я, наконец, оказалась на танцполе. Моя подруга всё ещё была там, в обществе всё того же незнакомца. Но теперь их отношения перешли на следующую стадию: они забились в отдалённый темный угол, подальше от посторонних глаз, бесстыдно прижимались друг к другу и страстно целовались. Не обращая внимания на интимность момента и неуместность моего присутствия, я подошла к подруге, взяла её за плечо и принялась трясти изо всех сил.
— Лена, мне нужно с тобой поговорить! — горланила я, пытаясь перекричать гремящую вокруг музыку. — Это срочно! Слышишь?!
Лена с трудом оторвалась от своего любовника и с недовольным видом уставилась на меня. Парень тоже не был рад моему внезапному вторжению и метал в мою сторону презрительные, сердитые взгляды.
— Если ты не заметила, я немного занята, — наклонилась к моему уху Лена, затем скосила глаза в сторону парня, стоящего рядом, и легонько махнула головой, как бы указывая на предмет своего занятия. — Давай позже, — она снова отвернулась от меня и обняла молодого человека за шею.
— Лена, подожди! — я опять принялась трясти её за руку. — Я совершила ужасную глупость! Мне нужно поговорить с тобой! — отчаянно умоляла я.
Лена нехотя повернулась ко мне, затем снова взглянула на парня, который уже сознавал, что экспресс счастья мчится мимо, а он не успевает вскочить даже в последний вагон, и сказала:
— Извини, дорогой, похоже, дальше нам с тобой не по пути.
— Ничего, я понимаю, — сквозь зубы процедил он. — Было приятно познакомиться.
Проводив незнакомца жадным, сожалеющим взглядом, Лена посмотрела на меня и сердито сказала:
— Такого красавца упустила из-за тебя, — но увидев моё несчастное, растерянное лицо, смягчилась: — Что там стряслось у тебя?
— Я наговорила отцу Марка всяких гадостей. Сказала, что, несмотря на все его усилия, Марк всё равно меня нашёл и мы вместе, — я сдавила голову руками и зажмурилась. — Я сказала, что он жалкий, и ещё кучу всякого. Какая же я глупая! Давай уйдём отсюда, пожалуйста, — взмолилась я.
— Постой, — скомандовала моя подруга, — во-первых, где ты его нашла?
— Он сидел возле бара.
— И ты подошла и просто всё это на него вывалила?
— Да.
— Весьма умно, — иронично заключила Лена.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
«Человек на балконе» — первая книга казахстанского блогера Ержана Рашева. В ней он рассказывает о своем возвращении на родину после учебы и работы за границей, о безрассудной молодости, о встрече с супругой Джулианой, которой и посвящена книга. Каждый воспримет ее по-разному — кто-то узнает в герое Ержана Рашева себя, кто-то откроет другой Алматы и его жителей. Но главное, что эта книга — о нас, о нашей жизни, об ошибках, которые совершает каждый и о том, как не относиться к ним слишком серьезно.
Абрам Рабкин. Вниз по Шоссейной. Нева, 1997, № 8На страницах повести «Вниз по Шоссейной» (сегодня это улица Бахарова) А. Рабкин воскресил ушедший в небытие мир довоенного Бобруйска. Он приглашает вернутся «туда, на Шоссейную, где старая липа, и сад, и двери открываются с легким надтреснутым звоном, похожим на удар старинных часов. Туда, где лопухи и лиловые вспышки колючек, и Годкин шьёт модные дамские пальто, а его красавицы дочери собираются на танцы. Чудесная улица, эта Шоссейная, и душа моя, измученная нахлынувшей болью, вновь и вновь припадает к ней.
Один человек с плохой репутацией попросил журналиста Максима Грязина о странном одолжении: использовать в статьях слово «блабериды». Несложная просьба имела последствия и закончилась журналистским расследованием причин высокой смертности в пригородном поселке Филино. Но чем больше копал Грязин, тем больше превращался из следователя в подследственного. Кто такие блабериды? Это не фантастические твари. Это мы с вами.
Популярный глянцевый журнал, о работе в котором мечтают многие американские журналисты. Ну а у сотрудников этого престижного издания профессиональная жизнь складывается нелегко: интриги, дрязги, обиды, рухнувшие надежды… Главный герой романа Захарий Пост, стараясь заполучить выгодное место, доходит до того, что замышляет убийство, а затем доводит до самоубийства своего лучшего друга.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!