Sugar Mama - [17]

Но впереди лето. Летом все проще. Пойду в какое-нибудь рекламное агентство и стану сочинять ролики».

Иногда в автомобильных пробках приходят в голову хорошие мысли. Может быть, пробка – это одна из немногих ситуации, когда можно о чем-то поразмыслить. Странно, что многие этого не понимают: нервничают, гудят, курят сигарету за сигаретой. Ведь это здорово, когда светофор меняет цвета: зеленый, желтый, красный, зеленый, – а ты сидишь и думаешь. Тихо и хорошо. Маленький дом на колесах, с креслом и музыкой. Зачем люди нервничают в пробке? Разве что-то можно изменить? В пробке мы похожи на клетки. Живем и двигаемся, пытаясь занять освободившееся впереди место. Но до тех пор, пока в Кремль не проедет черный кортеж и пока человек не отдаст ему честь и не получит по рации приказ пускать поток, ничего в жизни клеток не изменится. Это потом, вырвавшись и утопив педаль в пол, мы начинаем думать о себе по-прежнему, с уважением. Но это потом, а пока нам изредка позволяют проползти чуть-чуть вперед по мосту с роскошным видом на Кремль. «А интересно, – подумал я, – что, если сейчас плюнуть на все, выйти из машины и пойти к метро пешком? И остальные, посмотрев на тебя, тоже выйдут из своих машин и тоже пойдут пешком. Что будет? Наверное, президент позвонит мэру и спросит:

– А что это у нас градоначальник сегодня делает?

И вечером в новостях покажут, как мэр лично руководит аварийными работами на Большом Каменном мосту. Он сидит за рулем эвакуатора, приподнимает кепку и вытирает пот с головы. Потом оператор обязательно покажет крупным планом дверь эвакуатора, и все увидят, как красив герб нашего города. Чем не повод для пиар-кампании? Если бы в жизни все было так просто, если бы было…»

Зазвонил телефон.

– Ты как? – спросил Хусейн.

– Нормально, – ответил я. – Торчу в пробке.

– Это понятно. Я про узбека твоего.

– Поговорили.

– Не стал все-таки меня слушать?

– Все нормально. Фернандель психанул и сбежал со встречи. Так что деньги мои.

– Мог и не тратить на него время. Ладно. Я вот что подумал, – сказал Хусейн. – Ты где все это переждать решил?

– На даче, наверное.

– Узбек же ее знает?

– Думаешь, припрутся?

– Без вариантов. Спалят тебя вместе с дачей, если деньги не отдашь. Тебе уехать надо, Костя.

– Куда?

– А куда хочешь. Главное – подальше. Я пообщался кое с кем. На мелких разборках отморозки беспредел творят. Так что уезжай куда-нибудь. В Крым, например. Или на восток. Тайменя ловил?

– Нет.

– Вот и половишь. У меня на Иртыше приятель егерем служит. Примет в лучшем виде. Может, и я на недельку вырвусь.

– Подумаю. Как съеду с квартиры, сразу перезвоню.

– Ну давай, на связи.

«Не зря я все-таки ездил вчера к Хусейну, – подумал я. – Если он говорит, что надо валить, значит, стоит прислушаться. Ладно, сдам утром хозяйке квартиру, а там разберемся».

Снова раздался звонок.

– Костя, это Маша. Не бросай трубку, ладно?

– Не собираюсь бросать, с чего ты взяла?

– Ну мало ли… Послушай, ты мог бы приехать завтра на станцию с деньгами? Мы сядем и обо всем договоримся. Фернандель поручил мне уладить все вопросы.

– Боюсь, что поздно.

– Ничего еще не поздно.

– Я предлагал решить по-честному. Он отказался. Два раза такие вещи не обсуждают, сама понимаешь.

– Ты хорошо подумал? У тебя могут возникнуть проблемы.

– Угрожаешь?

– Предупреждаю.

– Знаешь, Маша, тебе самое время о своих проблемах подумать, а о себе я уж как-нибудь позабочусь. Больше не звони, поняла?

Через несколько минут мобильный зазвонил снова.

– Ну даешь! – восхищенно воскликнула Лора. – Даже не представляешь, какой шухер у нас творится! Ты их правда кинул?

– А ты еще на станции? – спросил я.

– Я в «Огород» еду. Из метро выхожу. А ты где?

– В пробке стою, на Большом Каменном.

– Слушай, приезжай? Винца попьем, поболтаем.

– А ты меня Фернанделю не сдашь?

– С ума сошел? Они знаешь как испугались? Фернандель говорит, ты специально ему свою крышу приводил, типа насчет газа с учредителями договариваться, а на самом деле это такой план у тебя был. Это правда?

– Ло, подожди меня в «Огороде», ладно?

Через час всеми неправдами и переулками я добрался до «Огорода». Лора сидела за столиком и весело болтала по мобильному. К моему приезду она успела выпить две трети бутылки французского вина.

– Хорошо тут у тебя, – заметил я.

– Пока-пока. Еще позвоню, – чмокнула она трубку. – Что так рано, мог бы и попозже приехать, – сказала она мне.

– Глупый вопрос.

– Не обижайся, – протянула Лора и нарочито дурашливо захлопала ресницами. – А нальешь мне вина – осчастливлю поцелуем. Прямо взасос на глазах у изумленной публики!

Оказалось, она не шутила. Пока я наливал в ее бокал, Лора придвинула стул поближе и поцеловала меня. Ее губы пахли бордо.

– Сейчас пролью! – предупредил я, и в этот момент чья-то рука подхватила бутылку.

А Лора и не думала останавливаться. Она забралась на меня, обняла за шею и впилась в губы. И почему-то мне было наплевать, что десятки людей смотрят и обсуждают нашу распущенность. Лора тоже чувствовала их взгляды. Она специально стала постанывать и неожиданно ловко надавила коленкой там, где делать этого без особой причины не стоило.

– Ло!