Судные дни - [128]

Макс заорал и принялся палить в толпу на полу. Промахнулся. Кровавые друзья, цепляясь когтями за ковер, уволокли безжизненное тело Джеда из комнаты в темноту.

Кайл светил им вслед, но не смог ни прицелиться, ни спустить курок. Эти существа были размером с детей, но взрослого мужчину тащили, как игрушку по детской. Он потянулся к ремню за файером и понял, что они остались у Джеда.

– Нам нужно выбраться! – Бледное лицо Макса дрожало. С нижней губы свисала нитка слюны.

Он выбежал из комнаты, а Кайл еще больше вжался в стену, неподвижный, как светильник в стиле ар-деко. С трудом обрел голос, попытался позвать Макса, но изо рта вырвался лишь скулеж.

Старик протопал по коридору, двигаясь в сторону холла. Прямо в птичий хор. Послышались выстрелы, а потом серия глухих ударов.

Кайл подобрался к двери и повел пистолетом направо. В свете фонаря на стволе увидел лихорадочно бьющиеся конечности, влажные руки, с чавканьем рвущие в темноте поверженную жертву: Джед. Существо подняло испещренное пятнами лицо, сверкнув белыми глазами, в луче фонаря мелькнул лоб, словно из смятой, иссушенной бумаги. Тварь зашипела, а потом вновь занялось окровавленным телом на мокром ковре.

Кайл посмотрел налево вслед за тонким лучом фонарика и задержал дыхание. Холл походил на запись с камеры наблюдения, установленной в аду. Темные фигуры на стенах, полу, потолке, грязные зубы, закатившиеся глаза, белые, как бильярдные шары, и сверкающий пистолет Макса, который все еще отстреливался. Кайл опустил руку, и холл погрузился во тьму.

«Бежать!» – вопил его мозг. Нужно выбраться отсюда. Но как? Кайл присел у двери в темноте и изо всех сил пытался не кричать и не броситься в самоубийственное бегство, прямо в объятия костяных юрких рук во тьме. Вынул камеру и включил режим ночной съемки, вырубив прожектор. «Куда идти?» Посмотрел через видоискатель на останки Джеда.

Мир казался темным, как под водой, черно-зеленым, с молочно-белыми светящимися пятнами. Он увидел, как по коридору идет на четвереньках еще один Кровавый друг, одетый в какой-то жуткий саван и, видимо, тряпки Чета. В частности, оно влезло в дорогую рубашку. Прыгнуло, как леопард, впивающийся в бедро газели, и бросилось к цели, начало рвать, бить уже мягкое тело Джеда. Кайл заплакал.

Но трое Кровавых друзей были слишком заняты трупом, а потому и не заметили человека поблизости. Только по этой причине он еще был жив. Пытаясь не расстаться с содержимым желудка, Кайл побрел в холл, смотря в камеру, чтобы найти путь к лестнице.

Не сделав и четырех шагов, он застыл на месте. Макс не далеко ушел и не расчистил дорогу.

Поначалу Кайл не понял, кто стонал и кричал: то ли сам старик, то ли бледная туша неясных очертаний, которая то ли только что появилась, то ли пряталась здесь и сбила Макса с ног, пока тот бежал к ступеням. Размером существо было с медведя и стояло на задних лапах, держа тельце исполнительного продюсера в воздухе. Подальше от тех, кого Кайл, к счастью, видел плохо и кто скакал у ног создания, мечтая присоединиться к пиру. Истощенные фигурки стонали, визжали и хрипели, в дополнение к влажному треску рвущейся кожи старика и хлюпанью костей, вывернутых из суставов.

Режим ночной съемки камеры не позволял видеть дальше лестницы, но Кайл различил рыло громадного существа, жирный черный живот и истекающие мерзкой жижей соски.

На пол перед тварью что-то влажно шлепнулось, и она с с нечеловеческим сопением и хрустом принялась подбирать куски, выпавшие изо рта… В слабом свете Кайл разглядел маленькие черные глазки за густой щетиной и мокрые клыки. Существо стояло на задних ногах. Оно было закутано в лохмотья, напоминающие облачение епископа, на четыре сотни лет лишенного своей паствы. И пока Нечестивая свинья, богохульный пастырь Сен-Майенна, пировала, покачиваясь на задних копытах, толпа чучел бесновалась у ее ног, воздевая тонкие ручки и преисполняясь новых сил от объедков, падающих сверху.

Тощая нога Макса дернулась или даже ударила свинью, и через визг пробился последний крик вскрытого заживо человека. Агония и ужас Макса, казалось, лишь усилили паучьи кривляния существ, все больше их карабкалось по лестнице в холл или выходило из темной арки напротив. Максимилиан Соломон погиб, нашел свой конец, пытаясь уничтожить то, что так необдуманно создал в 1967 году.

Через холл и лестницу не пройти. Живым оттуда не выбраться. Еле мерцающая искра разума, все еще теплившаяся среди тошноты и ужаса, велела Кайлу бежать другим путем, мимо Джеда и тех, кто его поедал. От этой мысли он задрожал, а глаза наполнились слезами, но времени плакать не было. Паника придала ему сил. Он знал, что надо бежать, куда-нибудь в глубь здания, но с трудом мог побороть неудержимое желание просто сесть и ждать, пока они не придут за ним.

Конец. Это конец. Он останется здесь. Катерина победила. Она переселится в ребенка. Ребенок. Еще один ребенок. Кайл всхлипнул. А потом вдруг ему пришла в голову идея.

Держа камеру одной рукой, он поднял пистолет и навел его на визжащую толпу в холле. Прицелился в свинью и громко заговорил. Он не понимал, к кому обращается и что пытается сказать. Его вел какой-то инстинкт. Он встал, широко расставив ноги, и пять раз выстрелил в то, что так жадно и торопливо жрало в темноте.