Судить буду я - [4]

Хуршид Азизович Камалов после неожиданной встречи с Миршабом в "Лидо", где внезапно решил помянуть жену и сына по пути с кладбища, на котором побывал впервые после тяжелой аварии в сентябре, когда и сам чудом остался жив, направляясь к машине, уже жалел о своей несдержанности. Не стоило давать понять, что он знает, кто стоит за убийством его жены и сына, за покушением на него самого на трассе Коканд-Ленинабад. Теперь действия Миршаба могли стать непредсказуемыми, он мог попытаться исчезнуть, затеряться в бывших владениях хана Акмаля, или с помощью его людей мог легко перебраться в Афганистан. В войну контрабандисты наладили надежные коридоры, а связи, судя по всему, у человека из Верховного суда были, да и деньги водились. А если его дружок Сухроб Ахмедович Акрамходжаев, по кличке Сенатор, бывший заведующий отделом административных органов ЦК, а ныне отправленный им самим, прокурором Камаловым, в московскую тюрьму с романтическим названием "Матросская тишина", успел стать доверенным человеком хана Акмаля из Аксая, то сегодня Салим Хасанович вполне мог быть распорядителем миллионов бывшего директора агропромышленного объединения, дважды Героя Соцтруда, депутата и прочая, прочая, а короче — аксайского Креза, личного друга Шарафа Рашидова. Вот какие планы на будущее он, сам того не желая, веером расстелил перед Миршабом. Но существовал и другой путь, более радикальный, который у них уже дважды срывался, — попытаться снова убрать его. Этот путь наверняка Миршабу больше подходит; в случае удачи — концы в воду, и Сенатору путь на свободу забрезжит, скажут — оболгал Беспалый кристально честного человека, борца за демократию и справедливость по наущению прокурора Камалова.

Как ни крути, выходит, дал промашку, рассуждал прокурор, отыскивая глазами на просторной автостоянке машину Нортухты, того самого парня-"афганца", с которым они в прошлом году попали в засаду Арифа во время ферганских событий. Но что-то сопротивлялось однозначной оценке событий. Да, по логике, вроде сделал ошибку. Но не все же должно оцениваться в жизни как в математике, только со знаком "плюс" или "минус", горячился он, и вдруг понял: такой оценке в нем противится не хладнокровный прокурор, а просто мужчина, у которого убили любимую женщину, сына. Вот с этой позиции он поступил верно, намеренно открыл карты, дал понять, что пощады им от него не дождаться и расплата предстоит по высшей мере: око за око. Поступил по-мужски, открыто, сказал в глаза, таким поступком следовало гордиться. А что испортил праздник — вышло случайно, он не ставил себе такой цели, сегодня, наверное, Миршабу и Новый год будет не в радость, страх на его лице был виден четко. Эта мысль не только успокоила прокурора, но и подвела к неожиданному выводу: ведь Миршаб может подумать если прокурор заявился в "Лидо", чтобы открыто заявить, что знает, кто выписал лицензию на его отстрел, значит, у него уже достаточно собрано материалов и готов ордер на арест. Вряд ли станет такой человек бездарно блефовать. Разве не могла прийти человеку из Верховного суда такая мысль? "Вполне", — ответил сам себе прокурор и улыбнулся. А из этого следовало только одно — Миршаб начнет действовать. Времени на раскачку у него уже не осталось.

Бежевая казенная "Волга" Нортухты оказалась припаркованной между двумя роскошными моделями "Мерседеса" с ташкентскими номерами, а сам он разглядывал вишневого цвета "Вольво", стоявшую напротив. Мельком глянув на респектабельное "Вольво" с турбодвигателем, Камалов тут же вспомнил майора ОБХСС Кудратова, зятя крупного хапуги из Совмина, полгода назад повесившегося в собственном саду, — кто-то из прокуратуры предупредил, что готовятся документы на его арест. Кудратова-то и потрошил Беспалый вместе с неким рэкетиром по имени Варлам, они знали, что обэхээсэсник собирается купить "Вольво" за 225 тысяч, и как раз вишневого цвета. А не Кудратова ли это машина, мгновенно подумал прокурор, и на всякий случай срисовал номер. Солидная публика собирается отмечать Новый год в "Лидо", заметил прокурор и пожалел, что нет возможности заснять помпезный бал на видеопленку, интересное получилось бы кино. Нортухта, увидев прокурора, поспешил к машине. Выезжая со стоянки, он лукаво спросил:

— Мне показалось, вы знаете хозяина "Вольво", хотя машина наверняка появилась в городе месяца два-три назад, когда вы находились в больнице…

— Да, ты прав. Хозяин машины, по-моему, Кудратов, работник милиции, но на всякий случай проверь мою интуицию, ведь я полгода не у дел, не в форме.

— Еще не вошли в рынок, а как много стало в Ташкенте роскошных иномарок, наша "Волга" рядом с ними смотрится колымагой, — сказал грустно шофер.

— Интересно, когда появится первая "Мазерати" в столице республики и кто будет ее хозяин? — поддержал разговор прокурор, пытаясь уйти от мыслей, связанных с "Лидо".

— А я про такую и не слышал, что, очень престижная машина?

— О да, автомобиль экстра-класса, супер-люкс, делается на заказ в Италии, персонально, учитывая все прихоти хозяина. Я видел всего три-четыре в Париже…

К дому на Дархане подъехали быстро, и Камалов, посмотрев на часы, сказал: