Суди меня по кодексу любви (стихи и поэма) - [8]

Буду мальчиком белоголовым.

Третий час. Перевод Я. Козловского

Не ведал до тех пор

про то, что я хорош,

Покуда разговор

о том не завела ты.

Хорошая, пускай слова твои предвзяты

И слишком тороваты, но говори их все ж!

Не ведал до тех пор

про то, что я негож,

Покуда разговор

о том не завела ты.

Негожая, пускай слова твои предвзяты

И слишком угловаты, но говори их все ж!

Из жизни всей моей ты выкроила час

И хвалишь не меня, а. этот час прекрасный.

Из жизни всей моей.ты вытравила час, ,

Ругая не меня, а этот час несчастный.

Но есть и третий час, что знать бы ты должна,

И суть заключена в любой его минуте.

Я - этот третий час,

и не моя вина,

Что до сих пор постичь ты не сумела сути.

О нас и других. Перевод Я. Козловского

Вблизи горы, лежавшей, как коврига,

Остался с книгой я наедине,

Но о тебе она и обо мне

Не ведала - пустая эта книга.

А мы с тобой похожи на других,

Нас в облаках одна несет квадрига,

И получалось так, что и о них

Не ведала - пустая эта книга.

Остался с сердцем я наедине,

И рассказало с грустью и любовью

Оно и о тебе и обо мне

Земную быль, написанную кровью.

Сочли б, услышав, тысячи других

Рассказ о нас, изложенный подробно,

Что сердце честно

речь вело о них,

Нерукотворной повести подобно.

Если в мире тысяча мужчин. Перевод Я. Козловского

Если в мире тысяча мужчин

Снарядить к тебе готова сватов,

Знай, что в этой тысяче мужчин

Нахожусь и я - Расул Гамзатов.

Если пленены тобой давно

Сто мужчин,

чья кровь несется с гулом,

Разглядеть меж них немудрено

Горца, нареченного Расулом.

Если десять влюблены в тебя

Истинных мужей,

огня не спрятав,

Среди них, ликуя и скорбя,

Нахожусь и я - Расул Гамзатов.

Если без ума всего один

От тебя, не склонная к посулам,

Знай, что это с облачных вершин

Горец, именуемый Расулом.

Если не влюблен в тебя никто

И грустней ты сумрачных закатов,

Значит, на базальтовом плато

Погребен в горах Расул Гамзатов.

"Не лучший я из тысячи других...". Перевод Я. Козловского

Не лучший я из тысячи других,

Но ты, когда-то встретившись со мною,

Вообразила, будто под луною

Из тысячи я лучше остальных.

Не худший я из тысячи, поверь,

Но ты моей ослеплена виною,

И потому из тысячи теперь

Кажусь тебе я худшим под луною.

"Свечу задуть я не берусь...". Перевод Я. Козловского

Свечу задуть я не берусь

Ту, что не гаснет, как ни думать.

И о тебе боюсь я думать,

И забывать тебя боюсь.

И снова сам себе перечу,

Как будто сам с собой борюсь,

Боюсь, что я тебя не встречу,

И встретиться с тобой боюсь.

Тобой протянутую руку

Боюсь в ладонях задержать.

Боюсь, испытывая муку,

И слишком быстро отпускать.

И вновь домой из странствий дальних

К тебе, единственной, стремлюсь,

Боюсь я глаз твоих печальных,

Но и веселых глаз боюсь.

Боюсь, когда сидишь весь вечер

Ты одинешенька-одна,

Боюсь, с другим тебя замечу,

Подумаю, что неверна.

Боюсь, не все во мне ты видишь,

Боюсь, все видишь без труда.

Боюсь, что скоро замуж выйдешь,

Боюсь, не выйдешь никогда.

Боюсь я, слишком осторожный,

Тебя по имени назвать,

И боязно, что остаешься

Ты безымянною опять.

А вдруг, как многие когда-то,

С тобой прославимся, любя.

И за тебя мне страшновато,

И боязно мне за себя.

Могущество Хафиза. Перевод Я. Козловского

В голубом мерцающем тумане

Прошептали женские уста:

- Принято гадать у нас в Иране

На стихах Хафиза неспроста.

И тебе дана въездная виза,

Чтоб воочыо убедился ты,

Каково могущество Хафиза

В слове незакатной высоты.

Замерев,

гадавшие внимали

Черной вязи белого листа,

Потому что правду мне сказали

В этот вечер женские уста.

Где стоит между ветвей зеленых

На мечеть похожий кипарис,

Тайной властью тысячи влюбленных

Сделал приближенными Хафиз.

Как велит обычай,

в знак привета

Прикоснувшись к сердцу и ко лбу,

Я, склонясь над книгою поэта,

Стал загадывать судьбу.

- Отвечай,

спросил я у газели

Голосом беззвучным, как во сне,

В этот час тоскует обо мне ли

Дорогая в отчей стороне?

О себе гадал, и о любимой,

И о том, что связывает нас.

И давал ответ Хафиз правдивый

На любой вопрос мой всякий раз.

И тогда спросил я в изумленье:

- Как, Хафиз, все знаешь ты про нас,

Если от Шираза в отдаленье

Славится не розами Кавказ?

Лунный свет лила ночная чаша,

И сказал задумчиво Хафиз:

- Знай, любовь существовала ваша

С той поры, как звезды смотрят вниз.

"В горах ручьев и речек изобилье...". Перевод Н. Гребнева

В горах ручьев и речек изобилье,

В ручьях и речках чистая вода.

Из ручейков и речек воду пили

Отары туч и облаков стада.

Я ждал тебя, прислушивался, ты ЛИ

Идешь к ручьям, где чистая вода.

Но ты не шла к ручьям. К ручьям сдешили

Отары туч и облаков стада.

"С туч свинцовых белой стаей...". Перевод Н. Гребнева

С туч свинцовых белой стаей

Снег летит апрельским днем,

Но, увидев землю, тает,

Прилетает к ней дождем.

Я к тебе крутой тропою

Шел - сердитый человек,

И растаял пред тобою,

Как в апреле тает снег.

Я тебя не забуду. Перевод Р. Рождественского

По планете немало постранствовал я,

Уходил в никуда, приходил ниоткуда...

Ты - мой посох в судьбе, ты - дорога моя.

Я тебя никогда и нигде не забуду.

Все, кого я встречал, оставались в душе.

Кто - на несколько лет, кто - всего на минуту...