Судебная петля: Секретная история политических процессов на Западе - [286]

Присоединяясь к Эйзеншимлу, Шелтон считает, что Стентон был заинтересован в убийстве Линкольна, что он надеялся в обстановке растерянности, которая должна была последовать за устранением президента (его преемника тогда всерьез еще не принимали в расчет), приобрести фактически диктаторские полномочия и потом тем или иным путем добиться их формальной закрепления на длительный срок. Этим планам должен был сочувствовать Л. Бейкер, который мог стать в этом случае главой тайной полиции при новом диктаторе. Вероятно, он даже подталкивал к действиям нерешительного Стентона, бывшего оппортунистом по природе[744]. В своем зашифрованном послании (которое было открыто Р. А. Неффом) Бейкер лживо пытался переложить всю вину на Стентона.

Какое же все это, однако, имеет отношение к «молчаливому великану», точнее, к «двойникам» Пейну и Пауэллу? По мнению Шелтона, самое непосредственное.

Стентон посетил дом Сьюарда вскоре после тяжелого ранения государственного секретаря неизвестным преступником. Очевидно, военный министр хотя бы бегло опросил лиц, которые видели этого преступника. Тем не менее из первых телеграмм Стентона следует, что он считал покушение на Сьюарда делом рук Бута. Но ведь актер был среднего роста (примерно 170 см), его черные, обрамляющие рот усы являлись характерной приметой. Искали также низкорослого худого юношу с козлиной бородкой. Все это мало напоминает великана Пейна, который не носил ни бороды, ни усов. Но можно ли в таком случае доверять показаниям свидетелей — домочадцев Сьюарда, впоследствии утверждавших, что они хорошо разглядели преступника и опознали его в подсудимом Пейне? Тем более что, по свидетельству тех же лиц, газовые фонари, освещавшие прихожую в доме государственного секретаря, оставляли ее погруженной в полумрак. Описание внешности Пейна появляется только в первом плакате, объявляющем о награде за поимку убийцы президента и его соучастников, который был напечатан по приказу Бейкера. На основе анализа ряда косвенных данных, в том числе мемуаров Бейкера, Шелтон склонен полагать, что этот плакат был вывешен лишь во вторник 18 апреля, а не днем раньше, как это было принято считать в литературе. Разница эта очень существенна. 17 апреля, незадолго до полуночи, был арестован Л. Пейн, и, если плакат появился на следующий день, вполне возможно допустить, что описание внешности Пейна Бейкер взял не из показаний родственников и слуг государственного секретаря, а привел внешние данные человека, которого арестовали в доме вдовы Саррет[745] (Шелтон пытается отвести показания детективов, задержавших Пейна, что они видели плакат о награде до начала обыска у миссис Саррет). Но если это предположение верно, действительно ли Пейн нанес тяжелые ранения Сьюарду и другим обитателям его дома?

Автор книги «Маска измены» прилагает много стараний, чтобы убедить читателя в противоречивости показаний трех свидетелей, видевших Пейна, хотя остается неясным, какие мотивы могли побудить по крайней мере одного из них — майора Сьюарда — возводить вину за тяжелое ранение своего отца на невинного человека и выгораживать настоящего преступника.

Каковы же другие аргументы, подтверждающие, что человеком, ворвавшимся в дом Сьюарда, был не Пейн? В окрестностях семеро-восточнее Вашингтона нашли серое пальто с пятнами крови. В кармане находились накладные усы и перчатки. Это была важная улика, которую почему-то не представили суду. Не потому ли, догадывается Шелтон, что у великана Пейна были маленькие руки и перчатки ему явно не подходили? В пальто была также найдена визитная карточка некоей Мэри Гарденер, но следствие явно не пожелало найти эту женщину. Очевидно, она могла сообщить суду что-то не соответствующее официальной версии.

Пейна все время отождествляли на процессе с неким Вудом, не раз посещавшим дом Саррет и встречавшимся с Бутом. Однако имеются (не представленные суду) показания, что во время некоторых из этих встреч Вуда и актера Пейн находился в Балтиморе. Миссис Саррет категорически отрицала знакомство с Пейном. Власти делали вид, будто очень опасаются, как бы Пейн не покончил с собой в тюрьме, и в то же время позволяли ему держать в кармане большой складной нож. Впрочем, Пейн и так не выдал своей тайны. Имеются данные, что в первые несколько часов после ареста он давал какие-то показания, но вскоре замолк, может быть, понял бесполезность попыток убедить власти в своей невиновности или принял решение умереть. Пейн отказывался предоставить адвокату какой-либо материал в свою защиту — позиция, необычная для закоренелого убийцы, каким он предстал на процессе.

Шелтон пытается доказать, что Пейну было многое известно из биографии его двойника Льюиса Пауэлла. Но кое-что Пейн не знал, путал, обнаруживая, что он не тот, за кого себя выдает. Этот факт был известен некоторым свидетелям, например Маргарет Брензон и ее сестре Мэри (последнюю даже не вызывали в суд, и само ее существование скрыли от адвоката, защищавшего Пейна). Показания сестер, данные на предварительном следствии, непонятно куда исчезли, а свидетельство Маргарет на суде — это уже результат нажима, шантажа со стороны властей. Шелтон думает, что ему удалось обнаружить, хотя и неясные, следы Пауэлла, его поездок, встреч с различными людьми в то время, как Пейн уже сидел в тюрьме, впоследствии — бегства в Канаду и долгой жизни под фальшивыми именами во Флориде. В книге Шелтона приводятся даже параллельные биографии Пейна и Пауэлла.