Судьбы и сердца - [49]

И сердце то, как глупая коза,

Бродило среди ложных представлений,

Смотрело людям в души и глаза

И все ждало каких-то потрясений.

А людям что! Они домой спешили.

И все улыбки и пожатья рук

Приятелей, знакомых и подруг

Ни счастья, ни тепла не приносили.

Быть может, мне в такую вот грозу

Вдруг взять и стать «хозяином-мужчиной» —

Да и загнать ту глупую «козу»

Обратно в дом суровой хворостиной!

Возможно б, тут я в чем-то преуспел,

И часто это нравится, похоже,

Но только я насилий не терпел

Да и сейчас не принимаю тоже.

И вот над нашей сломанной любовью

Стоим мы и не знаем: что сказать?

А совы все давно в своих гнездовьях

Живут, жиреют, берегут здоровье,

А нам с тобой — осколки собирать…

Сегодня поздно ворошить былое,

Не знаю, так или не так я жил,

Не мне судить о том, чего я стою,

Но я тебя действительно любил.

И если все же оглянуться в прошлое,

То будь ты сердцем намертво со мной —

Я столько б в жизни дал тебе хорошего,

Что на сто лет хватило бы с лихвой.

И в этот вечер говорит с тобою

Не злость моя, а тихая печаль.

Мне просто очень жаль тебя душою,

Жаль и себя, и молодости жаль…

Но если мы перед коварством новым

Сберечь хоть что-то доброе хотим,

То уж давай ни филинам, ни совам

Доклевывать нам души не дадим.

А впрочем, нет, на трепет этих строк

Теперь, увы, ничто не отзовется.

Кто в юности любовью пренебрег,

Тот в зрелости уже не встрепенется.

И знаю я, да и, конечно, ты,

Что праздник к нам уже не возвратится,

Как на песке не вырастут цветы

И сон счастливый в стужу не приснится.

Ну вот и все. За окнами, как свечи,

Застыли сосны в снежной тишине…

Ты знаешь, если можно, в этот вечер

Не вспоминай недобро обо мне.

Когда ж в пути за смутною чертой

Вдруг станет жизнь почти что нереальной

И ты услышишь колокольчик дальний,

Что всех зовет когда-то за собой,

Тогда, вдохнув прохладу звездной пыли,

Скажи, устало подытожа век:

— Все было: беды и ошибки были,

Но счастье раз мне в жизни подарили,

И это был хороший человек!

УЛЕТАЮТ ПТИЦЫ

Осень паутинки развевает,

В небе стаи будто корабли —

Птицы, птицы к югу улетают,

Исчезая в розовой дали…

Сердцу трудно, сердцу горько очень

Слышать шум прощального крыла.

Нынче для меня не просто осень —

От меня любовь моя ушла.

Улетела, словно аист-птица,

От иной мечты помолодев,

Не горя желанием проститься,

Ни о чем былом не пожалев.

А былое — песня и порыв.

Юный аист, птица-длинноножка,

Ранним утром постучал в окошко,

Счастье мне навечно посулив.

О, любви неистовый разбег!

Жизнь, что обжигает и тревожит.

Человек, когда он человек,

Без любви на свете жить не может.

Был тебе я предан, словно пес,

И за то, что лаской был согретым,

И за то, что сына мне принес

В добром клюве ты веселым летом.

Как же вышло, что огонь утих?

Люди говорят, что очень холил,

Лишку сыпал зерен золотых

И давал преступно много воли.

Значит, баста! Что ушло — пропало.

Я солдат. И, видя смерть не раз,

Твердо знал: сдаваться не пристало,

Стало быть, не дрогну и сейчас.

День окончен, завтра будет новый.

В доме нынче тихо… никого…

Что же ты наделал, непутевый,

Глупый аист счастья моего?!

Что ж, прощай и будь счастливой, птица!

Ничего уже не воротить.

Разбранившись — можно помириться.

Разлюбивши — вновь не полюбить.

И хоть сердце горе не простило,

Я, почти чужой в твоей судьбе,

Все ж за все хорошее, что было,

Нынче низко кланяюсь тебе…

И довольно! Рву с моей бедою.

Сильный духом, я смотрю вперед.

И, закрыв окошко за тобою,

«Твердо верю в солнечный восход!

Он придет, в душе растопит снег,

Новой песней сердце растревожит.

Человек, когда он человек,

Без любви на свете жить не может.

ГОРЬКИЕ СЛОВА

Лидии Константиновне

Хворь вновь ко мне явилась, как беда,

А ты все жалишь, не щадя ни капли.

Пред нравом злым все порошки и капли,

Ей-богу же, сплошная ерунда.

Вот говорят: — Лежачего не бьют. —

А ты — ну словно ждешь такой минуты.

Ну почему такая, почему ты?

Какие бесы так тебя грызут?!

Войне не удалось меня сломить,

Враги, как видишь, не сумели тоже.

А с тыла — проще. С тыла защитить

Себя от близких мы же ведь не можем.

Есть слово очень доброе — жена,

И есть еще прекраснее — любимая.

Имей возможность слить их воедино я,

То как бы жизнь была моя полна!

Как ты со мною столько пробыла?

Откуда столько черного скопила?

Везде, казалось, все недобрала,

Чем больше благ, тем было больше зла,

А в этом зле — мучительная сила.

Бывает так: рассыплется навек

Надежды нить. И холодно и розно.

Все позади: идет колючий снег,

И счастья ждать бессмысленно и поздно.

А если вдруг случится мне упасть,

Да так, что в первый миг и не очнуться,

Мне б только не попасть тебе под власть,

Ведь тут, прости, как в проруби пропасть

Иль в клетке к льву спиною повернуться.

И лишь судьбе сейчас хотел бы я

Сказать от сердца тихие слова:

— Судьба моя, пресветлая моя,

Твои права, признаюсь не тая,

Я свято чту, как высшие права.

Пускай мне не двойным хвалиться веком,

Но дай мне сил в борьбе и поддержи,

Чтоб, вырвавшись из холода и лжи,

Стать где-то вновь счастливым человеком.

ОСМЫСЛЕНИЕ

Ты думаешь, что мудро поступила,

Что я приму почти что ничего,

Когда ты, полюбив, не полюбила

И в виде счастья нежно мне вручила

Прохладу равнодушья своего.

Но, как и хмарь финансовых невзгод

Порой грозится обернуться в голод,

Так и прохлада, нагнетая холод,