Судьбе вопреки. Часть первая. «Неудобная мишень…» - [42]

В хлам, а вот строевую стойку, как вдолбленную ещё в училище, принял и даже не шатается.

– Майор зап-са Ульман Николай Григорьевич, стройбат… – еле выговаривает доброволец.

Самое смешное, что больше помощников, как-то не наблюдается.

– А трезвые есть? – спрашиваю я.

Самолёт огромный, а мужики даже не шевелятся.

– Сержант запаса Жило. ДШБ Уссурийск, восемьдесят девятый год.

Я смотрю на поднявшегося мужика моего возраста.

Тогда-то я про Уссурийск впервые и услышал.

– Артиллерист, но всех нас тогда учили убивать. – развёл руками бывший десантник.

Ну, бывших военных не бывает, тем более, десантников. Во времена Советского Союза их учили отменно.

– Поступаете в распоряжение товарища капитана, – киваю, на рядом со мной стоящего, чечена…

Тот, немного довернув голову к моему уху, шепчет:

– Рустам Кардыев… капитаном никогда не был!

Также тихо отвечаю:

– Серёга, – представляюсь и я… – будешь капитаном, причём ФСБ. Цени! На тебе салон. Народу тут тьма, следи, мало ли сообщники обнаружится.

– А ты? – Спрашивает он.

– А я к главарю, вон, смотри, и красотка руками машет, зовёт.

– Удачи! Не похорони тут нас всех, хотя стреляешь ты… – он впервые улыбнулся.

Жму, протянутую, жилистую руку.

Ну, надо же, едва ли не подрались в первый момент знакомства, а тут…

– К чёрту! Не поминай лихом… – говорю я.

Улыбаюсь удивлённой Ленке и спешно выдвигаюсь в сторону перегородки между салонами.

Мелкая, дрожащим голосом, докладывает.

– В салоне никого. Во всяком случае, я не вижу там главаря, значит у пилотов. Там двери нет, тоже маленькая перегородка, пассажиры все пригнулись и молчат. Кто-то из женщин плачет. Мои напарницы в креслах, вместе с пассажирами. Почему меня эти уроды выбрали в качестве гида, даже не скажу…

– Красивая, потому что – нервно улыбаюсь и я.

Задача сложная. Как бы не погибнуть, ладно самому, а ведь могу и всех за собой потащить!

Я не Рэмбо, это точно, и уж не Сигал, а жаль, но напарника брать…

Я скривился.

На кого тогда эту кучу испуганного народа оставлять? Но надо спешить. У уродов, вот уверен, между собой связь есть, а если что главарю понадобится?

– Ты за мной, и тихо – говорю я мелкой – как приближусь к кабине пилотов, ты тут же прыгаешь в какое-нибудь кресло и не отсвечиваешь.

Проверю, между тем, обойму. Четыре патрона. Не густо. Если не удастся нейтрализовать главаря, да ещё так, чтобы он не сумел запустить адское устройство, тогда всем хана.

– Вперёд! – командую я, а у самого от страха начинают коленки дрожать. Первый впрыск адреналина в кровь прошёл, да и я уже немолод, чтобы такие стрессы безболезненно переживать.

Но повезло, просто повезло…

Я – в кабину, а урод из кабины, причём, обернулся в последний момент к пилотам, его о чём-то капитан судна спросил. Видно, уточнял, куда самолёт направлять.

Он повернулся к летунам правым боком, выставив по инерции левую руку, с зажатым кулаком, в мою сторону, но я, конечно, такого подарка не ожидал, но и не растерялся.

Мёртвой хваткой хватаю его за левую руку, жёстко фиксируя верхний большой палец на кнопке дистанционного взрывателя, а с правой, в открывшийся левый бок, всаживаю гаду все четыре пули превращая грудину со стороны сердца урода, практически, в решето.

А ведь опять повезло!

С первого выстрела удачно попал – мёртв гад!

Валится на пол, и я вместе с ним, за одно при этом, не отпуская руку твари.

– Полковник ФСб Чистяков. Россия. – выдаю я с ходу.

Пилоты, видно, от удивления и пережитого шока дар речи потеряли…

– Зина! – кричу я.

Подсмотрел на бэйджике имя очаровашки. Зинаида… красиво звучит..

Смотрю, показалась её взволнованная рожица.

– Скотч, быстро, и желательно, широкий. – командую я. – Девчат посылай, пускай пассажирами займутся. Моему напарнику, капитану, скажи, что я тут всё урегулировал, пускай по сторонам смотрит. Но сама скажи, мало ли чё подумает, увидев других девчат. Но со скотчем не задерживай. Я не смогу долго руку этому мертвяку удерживать, да и неудобно очень…

– Так, может, тогда того… – впервые подал голос правак.

Второй пилот, по-видимому.

Поворачиваюсь.

Явно ведь сборная солянка на этом самолёте! Вон, капитан, явно из арабов будет, или и вовсе турок. Я в них ни хрена не разбираюсь, а вот второй помоложе будет, и явно славянской национальности. Не скажу, что рожа у него Рязанская…, может хохол.

Не угадал, молдаванин, но нормальным парнем оказался, и русский понимает, главное, и в языках неплохо волочёт.

– Чего…, того? – переспрашиваю я, а сам чувствую, что от сильного сжатия начинают затекать ладони.

Я так точно не выдержу, и тогда всем хана настанет.

– Я в этой поездке себе мачете купил из дамасской стали, так я и говорю, чтобы вам удобней было и хоть какую-то свободу движения получить, может откромсаем этому… – он запнулся. – террористу руку. Я аккуратно.

У меня от удивления и ужаса волосы видно, мои короткие, на голове торчком встали, как только представил картину, как этот индивид промахивается, и жарит своим тесаком мне по руке…

Я же говорил раньше, что я весьма впечатлительный малый и воображение у меня, как ни у кого развито!

А потом прикинул… а ведь это, и правда, выход!

– По локоть давай…

Я тут такой, в белых турецких штанах и модной рубахе, безрукавке почти… прикинул, как буду смотреться с обрубком урода в руках и, снимая напряжение в теле, рассмеялся.