Судьба-злодейка - [48]
Но картину положили на полку по политическим соображениям. Спасибо Марку Рудинштейну. Он, как президент «Кинотавра», выкупил фильм у «Глобуса» за какие-то копейки и повез на Международный фестиваль кинокритиков в Лагов. Помню, мы приехали в Лагов, красивый город на границе Польши и Германии. Я очень нервничал, потому что фильм был необычным, рассказывал о состоянии нынешней России: как примут? Я вышел представлять фильм. Двух слов не мог связать – так волновался. Помню, последними словами, которые я произнес, были:
– Посмотрите, как я вижу свою Россию в будущем.
Эта фраза у меня как-то вдруг родилась. Я тогда не мог предвидеть, но в фильме мы предсказали, что произойдет с Россией уже через три года, предсказали августовский путч.
Я поклонился и ушел, потому что волновался, что в зрительном зале будет плохая реакция. Но картину приняли прекрасно. Она получила Гран-при фестиваля.
Теперь я думал, что фильм увидит вся Россия. Но он так и остался на полке, где пролежал восемь лет. Его люди увидели, только когда президентом страны стал В. В. Путин. Фильм стали продавать на кинорынке. Помню, у меня был день рождения, мой сын с Горбушки принес видеокассету и объявил:
– Папа, тебе подарок! Твой фильм «Система «Ниппель».
Однако после этого фильма я ушел из режиссуры. Я разочаровался в атмосфере, царившей тогда в кинематографе – в атмосфере, в которой художник не может существовать и творить. Раньше царила цензура, а теперь – деньги! Кто нашел их – тот и снимает. Мне как режиссеру до сих пор предлагают сценарии, но я отказываюсь: мне не нравится то, что сейчас в большинстве своем пишут, – мелко! Думаю, что ниже того, что я уже сделал как режиссер, мне опускаться не стоит. Теперь я бы, наверное, обратился к каким-то библейским сюжетам, как Андрон Кончаловский к фильму «Рай».
После фильма «Система «Ниппель» я ушел в актерство, и сейчас актерствую, и получаю от этого большое удовольствие.
«10 лет без права переписки»
Это один из моих любимых фильмов. Сценарий к нему режиссер Владимир Наумов написал вместе с писателем Александром Кабаковым.
Для меня было полной неожиданностью, когда Наумов предложил мне роль в этом фильме. Помню, он вызвал меня к себе. Я обрадовался, примчался к Наумову в кабинет – думал, наконец-то меня запустят как режиссера. Спрашиваю:
– Ну, что нового в Госкино?
– Что нового… сниматься будешь.
Я, разочарованно:
– Как сниматься? Я снимать хочу. Неужели опять запретили?
– Конечно, запретили. Вот, снимешься у меня…
И он дал мне сценарий. Я прочитал. Нужно было играть Кольку «Татарина», дворника в правительственном доме. Да еще без ноги, бывшего морского пехотинца.
Я снова прихожу к Наумову:
– Владимир Наумович, роль какая-то необычная. И почему меня называют «Татарином»? Там нигде не упоминается, что мой герой – татарин по национальности.
– Ну, впрямую не хочется намекать, особенно московскому зрителю, что это за дом, где происходят события фильма.
Речь шла о правительственном «Доме на набережной», из которого стольких людей уводили на расстрел, отправляли в лагеря. И причем не простых смертных, а жили там в основном чиновники из центрального аппарата. Кстати, съемки фильма в итоге проходили в том самом доме на Берсеневской набережной, и зритель, понимавший, о чем шла речь в фильме, мог легко его узнать.
Оказывается, в те годы все дворники в этом доме были татарами. Татары считались очень трудолюбивыми и чистоплотными. Вот и я должен был играть такого дворника-«татарина», но прошедшего войну в морской пехоте.
Наумов меня утвердил без кинопроб. С Наташей Белохвостиковой и Борей Щербаковым мы сыграли какие-то сценки – но больше в качестве репетиций. Камера нас не снимала.
Я начал работать над ролью. И уже на этом этапе проявилась безудержная фантазия режиссера Владимира Наумова. В сценарии были строчки о том, что я свысока посмотрел на героя, на своего друга детства Михаила. А его играет Борька Щербаков, который на голову выше меня. Я озадачился, а Наумов улыбнулся:
– Я все придумал. На заводе тебе уже делают котурны. Оденешь их под брюки клеш – на них ты будешь на голову выше Бори. Всех зрителей ошеломим. Они знают, какого роста Панкратов-Черный, а тут ты появишься – такой богатырь. Эти котурны делают из титана, они стоят безумных денег.
– А почему из титана?
– Потому что это легкий металл.
Клеш мне сшили сантиметров на 15–20 длиннее моих ног. Примерили эти котурны – очень тяжело было с ними справляться. Но где-то дня через два, пока я учился на них ходить, они сломались – отвалились. А новый заказ – это опять деньги.
– Ладно, – решил Наумов, – будешь на Борьку свысока смотреть, когда он сядет на стул или на диван.
Так же как в «Сибириаде» у Кончаловского, Наумов промолчал, что я должен быть наголо бритым. Поставил ме-ня, можно сказать, перед фактом. Кабаков разрешал Наумову отходить от сценария, предоставил ему карт-бланш. Мне кажется, Кабаков сомневался в успехе этого фильма.
И Наумов придумал сцену, когда герой Бори Щербакова начинает меня стричь наголо. Мы отрепетировали и снимали одним дублем, потому что стригли прямо в кадре.
Показали мне машинку. Я посмотрел: хорошая новая машинка. Попробовал – стрижет замечательно. Начали снимать – как эта машинка вцепилась мне в волосы! Слезы катятся, боль дикая, а камера-то работает, снимают, остановить нельзя. Наумов сидит, закрыл лицо руками. Я чувствую, он смеется, негодяй, а у меня слезы текут:
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.