Судьба-злодейка - [26]

– Саша, а ты случайно не актер? Ты профессионально ведешь себя на сцене.

Я отвечаю:

– Я профессиональный актер, около трех лет работал в театре, сыграл шестнадцать ролей.

Андрон не знал, что я во ВГИК пришел после театра и с актерским образованием.

– Тебя надо снимать, – решил он.

Андрон вызвал сценаристов Рудольфа Тюрина и Валентина Ежова и дал им задание придумать мне роль. Так в сценарии появился Сашка – верховой на нефтяной вышке.

С этим персонажем связана одна забавная история. Андрон обратил внимание на то, что мой персонаж Сашка вышел из тюрьмы. В сценарии даже была такая фраза, которую произносил герой Никиты Михалкова: «Санька, не забывай, откуда ты вышел».

Андрон говорит мне:

– Если ты вышел из тюрьмы, значит, ты должен быть бритым наголо.

Я запротестовал:

– Как же так, Андрон! Ты же видел, как на меня девчонки смотрят?

А мы в молодости с Никитой Михалковым были внешне чем-то похожи. Когда мы с ним во время съемок приходили в ресторан в Томске или в Твери, нас все путали. Никита мне рассказывал, как он однажды ехал в поезде (я уже тогда снимался, был популярен), к нему подошел мужчина и попросил:

– Александр, дайте автограф.

– Какой такой Александр? – удивился Никита.

– Ну, вы же Панкратов-Черный. Что мы, не узнали, что ли!

И Никита Михалков от моего имени расписался. Ко мне тоже часто подходили:

– Никита, дайте, пожалуйста, автограф.

Я от его имени расписывался. И, учитывая огромную популярность Михалкова, я тоже пользовался успехом, в том числе и у девушек. И вдруг – наголо.

– Сань, надо бриться, – настаивал Андрон.

Я наотрез отказался. Тогда он придумал такой ход:

– Если я побреюсь, тогда ты согласишься? – спросил Андрон.

– Ну, давай. Но только пусть начнут с тебя.

Мы сели в гримерной, Андрон начал бриться. И только когда у него побрили полголовы, я сел рядом: и меня можно – и нас обоих побрили. Вся группа хохотала и над Андроном, и надо мной. Потом, когда Никита будет снимать фильм «Обломов», он тоже заставит бриться наголо Андрея Попова. Тот, как и я, будет возмущаться. Тогда Никита вместе с Александром Адабашьяном тоже побреются. То есть этот опыт Кончаловского был принят за образец.

Почти трагический случай

Был и еще один случай на съемках «Сибириады» – уже не такой веселый, даже можно сказать, почти трагический. Андрон – реалист. В финале фильма есть сцена, в которой нефтяная вышка падает на меня и герой Никиты Михалкова погибает, спасая жизнь моему герою. В первоначальном варианте сценария он спасал технику, но потом Андрона осенило, что герой должен спасать человека, пусть даже из тюрьмы вышедшего, какого-то незначительного – но человека, теряя при этом себя. Так вот в сцене меня придавливает вышка, а Никита пытается поднять эту вышку из огня и сам проваливается в тартарары, но спасает меня. Начали репетировать. Вышку опустили, я под нее заполз, стал изображать, что меня вышка якобы держит. Андрон говорит:

– Саша, все это неправда. Ты притворяешься, что тебя придавило вышкой. Мы тебя придавим по-настоящему.

– В каком смысле?

– В прямом.

Андрон всегда добивается правды от актера, правды от заданных обстоятельств, в которые тот или иной герой попадает. Кроме того, у нас были потрясающие консультанты-нефтяники. Мы отрепетировали. Я не помню, сколько тонн нефти было вылито в канавку вокруг вышки, под которой я должен был лежать, но много. Напалмом обмазали даже эту вышку. Когда начинается пожар – металл раскаляется. Если вышка попадает в огонь, она раскаляется добела. Андрон именно этого и хотел, чтобы правда была на экране.

Когда я посмотрел, где будет этот пожар полыхать (метрах в двух-трех от меня), то подумал: «Ох, жарко будет». А был конец апреля или март. Снег уже таял. Думаю: «Валенки у меня загорятся от этой жары – надо их намочить». Недалеко была лужа. Я намочил валенки, заполз под эту вышку, меня придавили, начали снимать. Андрон дал команду пиротехникам. Они зажгли огонь – и там такой жар начался, что мои мокрые валенки закипели. Я чувствую, ноги варятся в этих валенках. Я ору, слезы на глазах. На репетициях у Никиты очень ловко получалось: раз – подцепил вышку и поднял. А на съемках он, видимо, растерялся: не получается поднять – и все. Первый раз – мимо, второй раз – мимо. Я смотрю на Никиту – он сидит за этим краном, нервничает. А вылезти-то я не могу, меня по-настоящему придавили. Смотрю на Андрона, мол, вытаскивайте скорее, а Андрон у камеры стоит, плачет, как я, и говорит оператору:

– Ну, гениально! Гениально! Какая правда жизни.

Кстати, Андрон всегда сопереживает персонажу, внутренне живет вместе с героем, которого снимает.

Наконец Никите удалось подхватить вышку. Подняли вышку, меня выдернули, и я – бегом к этой луже, чтобы валенки опять намочить. Смотрю, а лужа испарилась от такой жарищи. Я бегаю кругами по площадке, ищу лужу, потому что ноги горят, а Андрон всем говорит:

– Посмотрите, из образа выйти не может. Ну, гениальный артист.

Потом он меня будет все время хвалить. И я до сих пор стараюсь его не подводить, доказывать своими актерскими работами, что Андрон сказал тогда правду.

Это был мой актерский дебют в «Сибириаде». И что интересно, Андрон, когда фильм вышел, на многих улицах Москвы повесил огромных размеров плакаты с моим изображением, хотя роль у меня в фильме была, скорее, эпизодическая. На афише мое лицо красовалось рядом с Людмилой Гурченко и Никитой Михалковым. И зрители начали спрашивать обо мне: что это за актер, которого так рекламируют?!