Судьба - [31]

— Что ты здесь делаешь? И где Ксюша? — спрашиваю, так и не открыв глаза.

— Она ушла, — спокойно отвечает он.

— Как тебе удалось ее выпроводить?

— У меня свои методы, — усмехается он. Слышу, как он встает с кровати, выходит из комнаты. Тут же возвращается. Открываю глаза, у него в руках моя кружка. Подходит ко мне.

— Тебе надо это выпить, — говорит, протягивая мне кружку. Чувствую запах лекарства.

— О, нет, — ною я, — мне уже лучше, я не хочу это пить. Ненавижу лекарства.

— Пей! Немедленно! — приказывает он. Его брови сдвинуты, губы сжаты в жесткую линию. О, черт, он злится.

Быстро беру кружку, от чего чуть-чуть напитка капает мне на пижаму. Морщась, выпиваю теплую, противно сладкую жидкость.

— Умница, хорошая девочка, — хвалит он меня как маленького ребенка.

Забирает кружку, ставит ее на тумбочку, садится рядом со мной, трогает мой лоб. Его рука такая холодная или я очень горячая? Но мне так приятно ощущать его прохладные прикосновения. Роберт гладит мое лицо, убирает со лба прилипшие, мокрые от пота волосы. Смотрит на меня невероятными обсидиановыми глазами. Завораживает. Гипнотизирует.

— Ты вся мокрая, тебе надо переодеться, — он встает с кровати. — Где у тебя одежда? — спрашивает, осматривая комнату.

— Там, — указываю на комод. — В верхнем ящике есть футболки, — говорю я, наблюдая за Робертом. Он, как всегда, в чисто белой футболке. В комоде много разных футболок, но он достает именно белую. Подходит ко мне, садиться рядом, начинает расстегивать пуговицы на моей пижаме. Я ловлю его руки, останавливая. На меня неожиданно накатывает стеснительность.

— Я сама могу переодеться, — тихо говорю я, отпуская его руки.

Роберт усмехается, качает головой, продолжая медленно расстегивать мою пижаму. Я слежу за его руками. Вот они расстегивают последнюю пуговицу. Аккуратно спускают ее с моих плеч. Нежно пробегаются по моим рукам. Отшвыриваю одежду на пол. Под пижамой я совершенно нагая. Мое дыхание учащается и это никак не связано с моей болезнью. Роберт шумно сглатывает. Прикасается подушечками пальцев к моим затвердевшим соскам. По моему телу проходит дрожь. Он убирает руки, зажмуривает глаза. Трясет головой. Быстро надевает на меня футболку. Встает с кровати.

— Думаю, штаны тебе лучше снять самой, — охрипшим голосом говорит он, и выбегает из моей комнаты.

Я быстро снимаю штаны, встаю с кровати, иду в ванну. Кидаю мокрую пижаму в корзину для белья. Смотрю на себя в зеркало. Испытываю ужас от увиденного там. Косметика немного размазана, красные воспаленные глаза, влажные от пота волосы, растрепанные в разные стороны.

Быстро умываюсь теплой водой. Расчесываюсь, пытаюсь хоть как-то привести себя в порядок. Возвращаюсь в комнату, вижу Роберта, сидящего на кровати. Он поправляет мои подушки, рядом на тумбочке стоит поднос с бульоном, белым хлебом, горячим чаем. Роберт пробегается взглядом по моим голым ногам. Откидывает одеяло.

— Ложись! — приказывает. Он — такой командир. Я быстро подхожу к кровати, сажусь, откидываюсь на заботливо поднятые подушки. Роберт укрывает мои ноги одеялом. Ставит поднос рядом со мной.

— Я не хочу есть. Я выпью только чай, — понимаю, что сейчас веду себя как капризная девочка, но мне действительно не хочется есть.

— Елизавета Андреевна! Вы больны. И вы будете есть, хотите вы этого или нет! — говорит он серьезным и опять приказным тоном. Берет ложку бульона и подносит к моим губам.

— Любишь покомандовать? — спрашиваю я, приподняв бровь.

— Да! Ешь! — уголки его губ немного приподнимаются.

— Хорошо, — говорю я, вздыхая. — Но я могу, есть сама, не обязательно меня кормить. — Хочу забрать у него ложку, но он не дает. Я хмурюсь и смотрю на него.

— Не спорьте со мной, Елизавета Андреевна. Ешьте, — уже мягче говорит он, тепло мне улыбаясь. И я ем. Этот мужчина не терпит отказов.

Он скармливает мне почти весь бульон, иногда отламывает кусочки белого хлеба, кладет мне их в рот, намеренно задевая мои губы. Где-то на третьей ложке понимаю, что я действительно проголодалась. Ксюха сварила очень вкусный бульон. Чай, слава богу, мне разрешают выпить самой. Роберт уносит поднос на кухню. Быстро возвращается, встает возле кровати, долго смотрит на меня. Молча снимает футболку, я с интересом рассматриваю его красивое подтянутое тело. Он подмигивает мне, усмехается. Достает из кармана джинс свой телефон, ключи от машины, бумажник. Складывает все на прикроватную тумбу. Снимает джинсы, остается в одних черных боксерах. Тут уже я шумно сглатываю. Не могу оторвать глаз от его тела.

— Нравится? — интересуется он, хищно мне улыбаясь. Я ничего не говорю, спускаюсь ниже, накрываю лицо одеялом. Я и правда, сегодня веду себя как маленькая девочка. Может это болезнь так действует на меня?

Чувствую, как прогибается кровать. Роберт стягивает с меня одеяло. Я закрываю глаза, чтобы не смотреть на него. Чувствую его теплое дыхание.

— Лиза, открой глаза, — мягко и нежно просит он. Я открываю. Встречаюсь с его черными океанами глаз. — У тебя невероятно красивые глаза, — шепчет он в мои губы. Нежно целует, всасывает мою нижнюю губу, слегка прикусывает. Он нависает надо мной, опираясь на руки.