Судьба наизнанку - [14]
– Поедем как можно быстрее, – инструктировал сослуживцев Андрей, – резко маневрируя, чтобы сбить чекистам прицел. Вот и всё. – Он оглядел внимающих ему коллег, – ничего сложного нет. Пока они прочухаются, мы уже выскочим на асфальт, а там нас никто не догонит. Держитесь сразу за мной. Погнали!
Почему он назвал советских военнослужащих чекистами, Андрей даже самому себе не мог объяснить. Сказал и всё. Направив машину с холма, он не думал о философских и лексических тонкостях. Главное было удержать бешено несущийся грузовик на дороге.
Мимо мелькали деревенские хаты, отчаянно хлопали подрезанными крыльями гуси, разбегаясь от ревущего монстра. Кажется, несколько птиц он успел задавить, но на скорость это событие не повлияло. Плюнув на всё, Андрей вдавил ладонью клаксон, разгоняя домашнюю живность. Бредущие к выпасу коровы шарахнулись во все стороны, ломая чёрно-белыми телами плетни и загородки. Ширины улицы на всех не хватило, часть стада понеслась вперёд, на свободу, но выскочить оставшиеся коровы просто не успевали. Сжав зубы, Андрей крутанул руль, направляя машину в наибольший зазор между бегущими телами. Правый выступ бампера вспорол бок глупой скотине, отбрасывая несколько сот килограмм ещё живого мяса в сторону. Машина содрогнулась, разворачиваясь в сторону невинно убиенной скотины, руль едва не вырвался из рук прапорщика, но вцепившись в баранку, прапорщик смог выровнять грузовик. Подпрыгнув, «шишига» вылетела на оперативный простор. Бросив взгляд в боковое зеркало, Андрей убедился, что «уазик» так же благополучно преодолел деревенский слалом.
Теперь можно было подумать о находившихся правее советских войсках. Колонна из подвод и грузовиков, направлявшая на северо-запад, уже остановилась. Вокруг растянутой цепочки машин суетились крошечные фигурки, быстро перемещаясь между транспортными средствами.
Андрей вдавил педаль газа в пол, запретив себе думать о причинах столь быстрого реагирования. Надо было проскочить каких-то два с половиной километра до перекрёстка, повернуть и не снижая скорости, гнать и гнать до железобетонного моста. Проблемой было разделявшее военнослужащих разных времён расстояние.
Арьергард колонны состоял из четырёх подвод и половины всего автотранспорта – такой же «полуторки», как и у застреленного Андреем милиционера. К грузовику была прицеплена маленькая полевая пушка.
«До перекрёстка от колонны почти четыреста метров, – на глаз прикинул Андрей, – если они сейчас развернутся, то оседлают дорогу раньше, чем мы успеем подъехать. Сколько у них скорость по грунту? Чёрт, не помню. Ладно, хрен с ним. Успеем», – бесшабашно подумал он, заметив отсутствие всякого движения в опасную для украинских военных сторону.
Он ошибся. Не успел он проехать и двести метров, как полуторка, отбросив пушечный хвост, развернулась и двинулась к перекрёстку. «Что они задумали?», – удивился Андрей, соотнеся скорости грузовика и «шишиги». Точку рандеву Загорудько проскакивал с хорошим запасом. Пока он сравнивал, дульный срез второпях развёрнутой расчётом пушчонки выбросил в сторону украинских машин факел яркого пламени.
«Бл…!» – взвыл Андрей, ударяя по тормозам. В поле слева, немного спереди, распух земляной фонтан. Замысел красного командира стал ясен – подбив или на худой конец замедлив продвижение непонятных машин, успеть выбросить на дорогу группу солдат. Артиллерия бы контролировала события с безопасной дистанции, а там и остальные красноармейцы подтянутся.
Сбросив скорость до сорока километров в час, Андрей ехал, считая секунды. Вот сейчас заряжающий загоняет в казённик снаряд, вот командир даёт поправки наводчику… Андрей рванул рычаг передач на пониженную, втопил газ в пол до упора. Грузовик начал разгоняться, но Загорудько казалось, что медленно, медленно!
Раздавшийся сзади и слева разрыв подтвердил верность расчёта. Теперь можно было гнать, выкручивая мотор до упора. Директриса стрельбы проходила слишком близко от штурмующего дорогу грузовика и он мог попасть под «дружественный огонь».
Командир стреляющего на поражение артрасчёта не знал такого слова из военного сленга двадцать первого века и третий разрыв справа едва не накрыл подвижную цель. Машину тряхнуло, осколки разбили зеркала и стёкла, грузовик потащило в сторону. «Пробили колёса», – подумал Андрей, на ощупь включая подкачку. Виляя, всего на шестидесяти километров в час, грузовик успел-таки проскочить мимо ползущей ещё метрах в пятидесяти от дороги полуторки и повернуть. Сзади захлопали выстрелы, что-то громко защёлкало по кабине и кунгу, грузовик неимоверно трясло и мотало по всей невеликой ширине грунтовой дороги.
Перед самым асфальтом Андрей остановил машину, открыл дверь и оглянулся назад. «Уазика» там не было. Загорудько подождал минут пять, горько сплюнул и погнал машину в сторону видневшихся признаков современной цивилизации. Уже на мосту он снова посмотрел назад. Из-за поворота так никто и не появился. Андрей захлопнул дверцу, положил голову на обхватившие руль ладони. Надо было куда-то ехать и что-то делать. После всех событий последних часов он вдруг понял, что остался совершенно один в этом мире, никому лично не нужный и в принципе не интересный. На службе в перспективе громоздились большие проблемы, родственников, к которым он бы мог обратиться за помощью, в Харьковской области у него не имелось. Кому он здесь нужен, без денег и с висящим на совести трупом?
Есть места на планете, которые являются символами неумолимости злого рока. Одним из таких мест стала Катынь. Гибель самолета Президента Польши сделала это и без того мрачное место просто незаживающей раной и России и Польши. Сон, который лег в первоначальную основу сюжета книги, приснился мне еще до трагедии с польским самолетом. Я работал тогда в правительстве Президента Калмыкии Кирсана Илюмжинова министром и страшно боялся опоздать на его самолет, отправляясь в деловые поездки. Но основной целью написания романа стала идея посмотреть на ситуацию, которую описывалась в фильмах братьев Вачовских о «Матрице».
«…Половина бойцов осталась у ограды лежать. Лёгкие времянки полыхали, швыряя горстями искры – много домашней птицы погибло в огне, а скотина – вся.В перерыве между атаками ватаман приказал отходить к берегу, бежать на Ковчег. Тогда-то вода реки забурлила – толстые чёрные хлысты хватали за ноги, утаскивали в глубину, разбивали лодки…».
Гротескный рассказ в жанре альтернативной истории о том, каким замечательным могло бы стать советское общество, если бы Сталин и прочие бандиты были замечательными гуманистами и мудрейшими руководителями, и о том, как несбыточна такая мечта; о том, каким колоссальным творческим потенциалом обладала поначалу коммунистическая утопия, и как понапрасну он был растрачен.© Вячеслав Рыбаков.
Продолжение серии «Один из»… 2060 год. Путешествие в далекий космос и попытка отыграть «потерянное столетие» на Земле.
Вор Эддиса, мастер кражи и интриги, стал царем Аттолии. Евгенидис, желавший обладать царицей, но не короной, чувствует себя загнанным в ловушку. По одному ему известным причинам он вовлекает молодого гвардейца Костиса в центр политического водоворота. Костис понимает, что он стал жертвой царского каприза, но постепенно его презрение к царю сменяется невольным уважением. Постепенно придворные Аттолии начинают понимать, в какую опасную и сложную интригу втянуты все они. Третья книга Меган Уолен Тернер, автора подростковой фэнтэзи, из серии «Царский Вор». .
Что, если бы великий поэт Джордж Гордон Байрон написал роман "Вечерняя земля"? Что, если бы рукопись попала к его дочери Аде (автору первой в истории компьютерной программы — для аналитической машины Бэббиджа) и та, прежде чем уничтожить рукопись по требованию опасающейся скандала матери, зашифровала бы текст, снабдив его комментариями, в расчете на грядущие поколения? Что, если бы послание Ады достигло адресата уже в наше время и над его расшифровкой бились бы создатель сайта "Женщины-ученые", ее подруга-математик и отец — знаменитый кинорежиссер, в прошлом филолог и специалист по Байрону, вынужденный в свое время покинуть США, так же как Байрон — Англию?