Судьба - [66]

— Так это Мика, — говорю я Гарретту, расширяя глаза в ожидании его решения. — Он думает, что он очень веселый.

— Я вижу это. — Гарретт качает головой, наблюдая, как Натан снимает разногласия между девушками Блоссом. Он снова далеко. Эта гигантская стена чего-то опустилась между нами, пока Мика говорил. Это заставляет мое сердце биться быстрее.

— Он пошутил насчет этих обязательств. И эта история со шлюхой. Я не притащил тебя сюда, чтобы заманить в ловушку. — Иисус. Я не могу поверить, что эти слова действительно слетают с моих губ. В какую безумную ситуацию я попала?

— Я знаю, Ангел. Ты так не работаешь.

И все же улыбка Гарретта кажется натянутой, а взгляд отсутствующим. Из любви ко всему святому, я так устала беспокоиться о том, как я отношусь к нему.

Может быть, я действительно сделаю кунг-фу и врежу Мике по яйцам.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Гарретт

Когда Мика уходит, взгляд Лукаса Хаттона встречается с моим. Отец Анджелы. Бывший морской пехотинец, который явно обожает свою единственную дочь и ни от кого не терпит дерьма. Выражение, которое появляется на его лице, — это не та беззаботная, мгновенно принимающая меня чушь, которой Анджела пыталась накормить меня ранее. Это человек, который понимает бизнес, отец, который пошел бы на войну за свою дочь, свою семью и отель, который они построили с нуля, и он не доверяет моему присутствию здесь. Он наблюдает за нами с напряжением, которое я уважаю, прежде чем привлечь внимание пожилой женщины, которая, должно быть, мать моего Ангела.

У них одинаковая улыбка.

Те же волосы.

Та же энергия свежего воздуха.

— Просто предупреждаю. — Я создаю профессиональное пространство между мной и Анджелой. — Твои родители направляются в эту сторону.

Она оглядывается через плечо. Ее широкая улыбка говорит о том, что она не чувствует никакой опасности. Она просто… счастлива.

— О, хорошо. — Анджела сцепляет руки под подбородком. — Я хотела, чтобы ты познакомился с моей мамой. Ты полюбишь ее. Она сильная и милая, и всегда знает, что нужно сказать, и, прежде, чем ты это осознаешь, она заботится о тебе именно так, как ты не знал, что тебе нужно.

— Мистер Купер. — Лукас протягивает руку, когда он подходит. — Я не ожидал увидеть тебя здесь сегодня вечером.

Я перевожу его вежливый тон и настороженный взгляд, как предупреждение. Мне здесь не место. Он знает это. Я знаю это.

— Мы с Гарреттом провели дополнительный день в Блисс, просматривая новую площадку, — говорит Анджела, и ее отец определенно замечает, что она называет меня по имени. То, как загораются ее глаза, когда она смотрит в мою сторону. То, как она наклоняется ближе, уничтожая то профессиональное пространство, которое я так тщательно создал.

— Мы прилетели сегодня и приехали прямо сюда, чтобы поговорить о подписании этих контрактов. Эта сделка хороша. Я чувствую это. — Она кладет руку мне на плечо, в то время как ее отец хмурится. — Ох. Правильно. Какая же я глупая. Мам, я хочу познакомить тебя с Гарреттом Купером. Гарретт, это моя мать, Кэтрин Хаттон. Я была рада, что вы двое встретились, потому что вы, ребята, просто полюбите друг друга.

Улыбка, которую я заставляю появиться, должна выглядеть подозрительно. Я знаю, что не стал бы доверять себе. Между Анжелой, практически вещающей, что мы спали вместе, и часами Брэнсона, тикающими весь вечер, мои нервы на пределе. Первое правило деловых переговоров? Никогда не доверяй нервным парням. И сегодня я нервный парень.

К черту мою жизнь.

— Пожалуйста, зови меня Кэт. — Мама Анджелы берет меня за руку, и по какой-то странной причине мне кажется, что она приветствует меня дома. Она полная противоположность своему мужу, теплая, а не напряженная. Скорее открытая, чем колючая. И все же, любовь, которую они разделяют, с таким же успехом может быть вытатуирована у них на лбу. — Приятно познакомиться с вами, мистер Купер.

— Если вы Кэт, то я Гарретт, — отвечаю я. — И мне тоже очень приятно.

— Это Гарретт. — Кэт поворачивается к мужу, и ее улыбка исчезает, когда она видит, как он смотрит на меня.

— У вас двоих прекрасный дом. Я… ну, для меня большая честь быть здесь. — Я заставляю себя еще раз улыбнуться.

Черт возьми, я чувствую себя так чертовски неловко.

Я хочу произвести впечатление на Хаттонов, что заставляет меня чувствовать себя неряшливо. Я перестал беспокоиться о том, что кто-нибудь подумает обо мне в тот день, когда понял, что люди заботятся только о себе. Этот мир основан на жадности и нарциссизме, и я устал участвовать в этом.

Но Хаттоны хороши. Я чувствую, как это исходит от каждого… крик этих ужасных маленьких девочек, дерущихся за последний кекс, прерывает мои мысли. Их мать подбегает, чтобы накричать на Натана, потому что каким-то образом это его вина, что ее отпрыски не знают, как делиться.

Хорошо… доброта исходит почти от каждого здесь.

Несмотря ни на что. Мне нравятся Хаттоны. И я хочу, чтобы я им нравился. Да, отчасти это потому, что сделка будет будь более успешной, если мы все поладим, но это еще не все. Я хочу, чтобы я им нравился, потому что мне нравится их дочь. Я не просто хочу трахнуть ее, я хочу быть с ней.