Суданская трагедия любви - [16]
Одна деталь улиц меня совсем поразила: туалеты. Они открыты для всеобщего обозрения. То есть участок огороженный стеной, разбит на несколько кабинок без дверей и без знакомых нам указателей «М» и «Ж». Люди заходят справить нужду, не обращая внимания на то, что действия твои ни от кого не скрыты. Наверное, местных жителей это не удивляет, а мне кажется невероятной дикостью.
Десятки магазинов слеплены, как соты улья, в которых непрестанно жужжат, влетая и вылетая, носясь по всем ячейкам, пчелиные покупатели. Товары выложены на витринах, ступеньках, на земле перед дверями, и можно увидеть и выбрать товар, не заходя в магазин. Но уж если заходишь, продавец тут же вскакивает с порога и становится за прилавок предлагать товар. Это всенепременно. У нас как-то продавцы не всегда спешат к покупателю. Менталитет российского продавца несколько иной.
Здесь в магазине можно легко найти экзотические товары типа шкуры льва и крокодила, повсюду лежат японские магнитофоны, китайские зонтики, чешские костюмы, советские фотоаппараты и кинокамеры, американские сигареты — словом, всё со всего мира.
Я ничего не покупаю. Мне хочется есть, но не знаю, где и как это сделать. Вижу какие-то закусочные, но что просить и как платить, если я ничего толком не понимаю в полученных мною деньгах.
Возвращаюсь в гостиницу. Юра говорил, что здесь могут мне что-нибудь приготовить. Спрашиваю Идриса, могу ли я поесть. Он интересуется, где я хочу обедать — у себя в номере или в общей комнате и что дать на обед — рыбу или мясо.
Я не приучен есть в номере, поэтому пошёл в общую комнату. Это была веранда. На полу и в креслах сидели арабы, что-то поглощая с аппетитом. Мне открыли другую комнату со столами и стульями. Здесь была чистота. Ставни на окнах закрыты, так что встретил меня полумрак и относительная прохлада.
Идрис открыл стоящий тут же холодильник и показал, что можно приготовить. Рыбу мне не хотелось, и я прошу мясо. Собственно, то, что он предложил, было печёнкой. Первых блюд не было, что меня расстроило, ибо я целый день после полёта не ел, а обед без первого блюда не представляю. Но ничего не поделаешь. Приходится обходиться тем, что есть.
И часа не прошло, как молодой араб в джелобии принёс мне нож, вилку и жареную печёнку, приправленную фасолью, зеленью, солёным огурцом. Рядом поставил перец и соль.
Печень была явно несолёной и жесткой. Глянув на соль грязноватого цвета, я предпочёл есть, не подсаливая. Скрашивали блюдо фасоль и огурец. Затем я попросил кофе. Это то, что меня вполне удовлетворило. Араб принёс кофейник и молочник, что хватило мне на две чашки вкусного кофе.
А город к этому времени постепенно замедлил темп жизни и буквально замер в потоках солнечных лучей, заливающих и плавящих собой всё и вся.
Люди расползаются по любым уголкам, под любые крыши, тенты, укрытия, которые могут дать спасительную тень. О прохладе речь не идёт. Хотя бы тень. В ужасе люди прячутся от коварных смертельно разящих солнечных пик, острых и неумолимых. Идрис рассказывает мне, что в особенно жаркую летнюю пору, когда температура воздуха в тени не опускается ниже сорока градусов, в местах скопления людей ежедневно умирают те, кто не выдерживают температурного напряжения, умирают совершенно неожиданно, просто падая у всех на глазах, чтобы никогда больше не подняться. Потому в жару все стараются спрятаться в тень, все отдыхают.
Я тоже решаю отдохнуть от успевшей напрячь меня жары. Перетряхиваю простыни постели, всё ещё подозревая присутствие африканской нечисти, которая, как мне кажется, может оказаться в любом уголке. Однако, даже перевернув матрац, ничего страшного не обнаруживаю. Над головой вращается, подмигивая солнечными отражениями, потолочный вентилятор, в стене жужжит малоэффективный кулер типа кондиционера. И наконец, утомлённая моя головушка сливается в единое целое с подушкой.
Мне снится девушка, которая промелькнула мимо моей комнаты. Она танцует вокруг меня в длинном прозрачном платье. Потом она вдруг кричит, плачет, протягивая ко мне руки, я рвусь вперёд, но у меня самого наручники. Нас везут вместе с неграми в дырявом вагоне поезда. Наверное, везут в рабство. Но появляется огромный слон, переворачивает хоботом вагон, всё летит, гремит, я куда-то проваливаюсь, открываю глаза. Начинаю понимать, что за окном с грохотом проезжает грузовик.
Поднимаюсь, выхожу на веранду. Улица опять полна людей. Гудки машин, крики, смех, песни. Дневная жара спала, и все выползают из закутков. Снова открываются магазины, бары, кинотеатры. Жизнь возобновляется.
Было бы, конечно, несправедливо умолчать о том, что в городе есть всё-таки кое-какие деревья и даже парки, которые я в быстром проезде на автобусе не успел рассмотреть. Есть центральная улица с неоновыми фонарями, банками, современными отелями, выгодно отличающимися от моего места пребывания.
После дневного сна продолжаю знакомство с городом, плутаю по улочкам, периодически теряя и находя намеченные ориентиры. Захожу в разные магазины без всякого желания что-то покупать. Впрочем, купил-таки одну вещь — учебник арабского разговорного языка Элиаса на английском языке. Пью пепси-колу. Удивляюсь богатству магазинов и нищете горожан.
«На свете миллионы рассказов. Но рассказ рассказу рознь. Один – полная выдумка, когда читатель сразу говорит «Ну, это всё сказки», другой является исключительным отражением действительности, в которую нельзя не поверить. Всякий рассказ хорош, когда всему сказанному веришь…».
В романе описываются события нашего времени, главным героем которого является молодой учёный Науков. Роман не является научной фантастикой в прямом смысле, хотя открытия, сделанного учёным, на самом деле не было. Действия в романе разворачиваются так, как если бы это открытие имело место в реальной жизни. Суть его заключалась в том, что придуманное учёным вещество оказало воздействие на миллионы женщин и мужчин, заставившее их первомайской ночью полюбить друг друга и предаться любви, в результате которой все женщины, попавшие под влияние этой любви, независимо от возраста и способности к деторождению, забеременели и должны были родить мальчиков-близнецов. Неоднозначное отношение общества к возможности неожиданного демографического взрыва вызвало и разные диаметрально противоположные действия в отношении учёного.
«Пацаны и пацанки» – сборник рассказов, в которых автору удаётся не только затронуть вопросы культуры, а, скорее, бескультурья, безнравственности в нашей стране, но и показать молодым людям, подрастающему поколению, как несложно стать чище душой, вложить часть своей души в общее светлое будущее – и своё собственное, и всей России, чтобы все мы стали по-настоящему счастливы. Эта книга не может не тронуть сердца тех читателей, которые переживают за происходящее в стране и искренне, как и Евгений Бузни, пытаются изменить мир к лучшему.
«Шпицбергенский дневник» относится к жанру романа, хотя в нем совершенно отсутствует какая-либо любовная коллизия, без которой многие читатели не представляют себе роман. Это не научный труд, но писательские размышления, его исследования человеческих взаимоотношений, приобретающих особое значение на заполярном архипелаге, где русские и норвежцы, находясь за тысячи километров от родных мест, вынуждены жить вместе, сотрудничать, дружить, спорить, любить. Это рассказы очевидца и участника многих описываемых событий, часто трагедийных, интригующих, облеченные в художественную форму.
Последние годы жизни державы СССР. Страна накануне коллапса, о приближении которого знают пока лишь единицы. На героиню романа наваливаются новые несчастья. Настенька клянётся себе принимать удары судьбы без слёз и стойко выдерживает судебный процесс по обвинению её в убийстве. С помощью друзей она побеждает, но это был не последний удар. Девушка обретает счастье в семейной жизни тогда, когда митинговые страсти и избирательные кампании делят общество на враждующие стороны.
Переводчик Е. Бузни жил и работал в экзотических странах; своими впечатлениями он делится в дилогии «От экватора до полюса». В первой книге — рассказы о жизни, традициях и обычаях коренного населения Судана, Пакистана и Индии. Во второй книге события происходят в Москве, в Крыму, в Чехословакии и на архипелаге Шпицберген.
«Кто лучше знает тебя: приложение в смартфоне или ты сама?» Анна так сильно сомневается в себе, а заодно и в своем бойфренде — хотя тот уже решился сделать ей предложение! — что предпочитает переложить ответственность за свою жизнь на электронную сваху «Кисмет», обещающую подбор идеальной пары. И с этого момента все идет наперекосяк…
Самое завораживающее в этой книге — задача, которую поставил перед собой автор: разгадать тайну смерти. Узнать, что ожидает каждого из нас за тем пределом, что обозначен прекращением дыхания и сердцебиения. Нужно обладать отвагой дебютанта, чтобы отважиться на постижение этой самой мучительной тайны. Талантливый автор романа `После запятой` — дебютант. И его смелость неофита — читатель сам убедится — оправдывает себя. Пусть на многие вопросы ответы так и не найдены — зато читатель приобщается к тайне бьющей вокруг нас живой жизни. Если я и вправду умерла, то кто же будет стирать всю эту одежду? Наверное, ее выбросят.
«Меня не покидает странное предчувствие. Кончиками нервов, кожей и еще чем-то неведомым я ощущаю приближение новой жизни. И даже не новой, а просто жизни — потому что все, что случилось до мгновений, когда я пишу эти строки, было иллюзией, миражом, этюдом, написанным невидимыми красками. А жизнь настоящая, во плоти и в достоинстве, вот-вот начнется......Это предчувствие поселилось во мне давно, и в ожидании новой жизни я спешил запечатлеть, как умею, все, что было. А может быть, и не было».Роман Кофман«Роман Кофман — действительно один из лучших в мире дирижеров-интерпретаторов»«Телеграф», ВеликобританияВ этой книге представлены две повести Романа Кофмана — поэта, писателя, дирижера, скрипача, композитора, режиссера и педагога.
Счастье – вещь ненадежная, преходящая. Жители шотландского городка и не стремятся к нему. Да и недосуг им замечать отсутствие счастья. Дел по горло. Уютно светятся в вечернем сумраке окна, вьется дымок из труб. Но загляните в эти окна, и увидите, что здешняя жизнь совсем не так благостна, как кажется со стороны. Своя доля печалей осеняет каждую старинную улочку и каждый дом. И каждого жителя. И в одном из этих домов, в кабинете абрикосового цвета, сидит Аня, консультант по вопросам семьи и брака. Будто священник, поджидающий прихожан в темноте исповедальни… И однажды приходят к ней Роза и Гарри, не способные жить друг без друга и опостылевшие друг дружке до смерти.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Перед вами настоящая человеческая драма, драма потери иллюзий, убеждений, казалось, столь ясных жизненных целей. Книга написана в жанре внутреннего репортажа, основанного на реальных событиях, повествование о том, как реальный персонаж, профессиональный журналист, вместе с семьей пытался эмигрировать из России, и что из этого получилось…