— Да, я готов вас выслушать, достопочтимый Халифа, — ответил Юденич, немного привстав.
После этого я рассказал ему, про будущую русско-японскую войну, и что Россия имеет все шансы её проиграть, проиграть потому-что шакалы и бараны будут командовать львами. Тут его лицо начало выражать молчаливое возмущение, даже усы как у кота растопорщились, — «Ничего, потерпишь ваше высокоблагородие», — усмехаясь про себя, думал я.
— Вам, господин полковник, по возвращению дадут полк в командование, потом во время войны могут и бригаду. Полк, тем более бригада в определённых обстоятельствах это сила. Тут я замолчал, и сказал улыбнувшись:
— Вы знаете, Николай Николаевич мне даже жалко офицеров, унтеров и солдат вверенного вам полка.
— Почему? — удивлено спросил Юденич.
— Потому-что их ждут, нелегкие времена. Вы ведь не откажите себе в удовольствии сделать свой полк самым передовым по выучке и боеспособности. У вас наверно, уже руки чешутся, взять за дело! — ответил, я и засмеялся.
— Да, вы правы многоуважаемый Халифа, — улыбнувшись, сказал Юденич.
— Скоро так и будет. Вы в Судане больше не нужны, — продолжил я. — У вас есть дела в России.
— Вы конечно знаете, кто такие «африканцы»? — спросил я.
— Да, — ответил полковник. — Новаторы, новая школа, антидрагомировцы. Их среди военных называют по разному. Здесь я понял, откуда у них такие взгляды и новые решения. Они все прошли бурскую войну, с некоторыми я беседовал в России, ведь они все воевали рядом с вашими «Львами Судана», а полковник Артамонов был свидетелем сражения у Омдурмана. Это он во многом меня уговорил принять предложения стать первым военным атташе России в Судане.
— Я знаю, Николай Николаевич, об этом. Это я его просил, чтоб были именно вы, — сказал я, сделав ударение на «вы».
— Вы? Но, почему! — почти воскликнул Юденич, и немного подался вперёд.
— Причина проста. Вы талантливый военный, и у вас большое будущее. И я хотел, что вы стали «туркестанским африканцем». Надеюсь так теперь и будет? — спросил я. Юденич кивнул в ответ.
— И главное вы будете верны присяге до конца. И всё на этом, Николай Николаевич! Никаких вопросов. Всё ответы вы получите в России. У кого спрашивать вы теперь знаете. И у меня к вам есть просьба, её выполнение, принесёт пользу и Судану и России.
— Раз так, я готов её исполнить, — сказал Юденич.
Я попросил его внести поправки в боевой устав армии Судана, исходя из того, что он увидел, осмыслил, сделать памятки солдатам, сержантам, офицерам, по тактике и прочим военным мудростям, а так же прочитать несколько лекций в училищах и офицерам, внести коррективы в программу обучения для офицеров и сержантов. Всё это он сможет применить и в России. Ох, вдвойне тяжко теперь будет в отличие от реала, полку, бригаде и всем по восходящей, кто попадёт под командование Юденича. Через три месяца после нашего разговора полковник Н.Н.Юденич получил разрешение вернуться в Россию, уехал на родину, я наделся, что нашего полку прибыло. Артамонов и другие раскроют ему все карты, им он поверит быстрее, чем мне, хотя письмо с набросками о будущем я ему всё-таки вручил напоследок, а на его вопросы пусть уже Артамонов отвечает.
И благодаря «белому» цвету Юденича вспомнил, я ещё пару кадров, — Василий Иванович Чапаев и его визави по фильму, Владимир Оскарович Каппель! Я о них совсем забыл! Чапай вроде со средней Волги, Нижний Новгород или Казань, ну а Каппеля найдут по Ф.И.О в военных училищах или вообще. И ещё одного активиста по «цвету» выудил из памяти, — Антонов-Овсеенко, очкариком был, по фамилии и очкам разыщут.
Но, Юденич уезжал не просто так. Помимо выполненных моих просьб, мы с ним выбирали преемника вместо него, а бы какой мне был не нужен, нужен был проверенный временем и событиями человек, и его надо было нам найти.
Сделали мы так, я начал перечислять людей, а он говорил по варианту «ромашки» «знаю — не знаю». Антон Иванович Деникин, Петр Николаевич Врангель, Кутепов, Мамонтов, Дроздов или Дроздовский, Марков, Миллер, Вацетис, Слащёв. Шкуро и Краснова даже не называл, они запятнали себя предательством, Юденич и названных мною «белых» не знал никого, многие наверняка были ещё молоды и только начинали своё военную карьеру. И только на Май-Маевском, он активизировался.
— Май-Маевский? — спросил меня полковник.
— Именно так, — ответил я. — Вы его знаете, Николай Николаевич?
— Фамилия звучная, слышал я о Май-Маевских из Могилевской губернии, — ответил он, — вроде кто из них в гвардии служил. Я ему молча задал вопрос, в духе, — «И что из этого?»
— Мой род из Минской губернии, и дворяне, часто знают не только своих местных, но и соседей, — дал пояснения Юденич.
— Вам надо будет обязательно уточнить, «мой» ли это Май-Маевский, и если это так, то я в свою очередь в официальном запросе попрошу на должность атташе в Судане именно его. А в свою очередь с ним лично поговорите и склоните к согласию, — сказал я. Полковник молча кивнул.
Через две недели пришёл ответ на наши запросы о «весеннем», ха-ха, генерале! Мой неофициальный и официальный Юденича. Пазлы сошлись, это оказался белый генерал Май-Маевский из моего времени, отлично!
