Суд неправых - [7]

— Почему вы в этом уверены?

— Такую игру не смог бы начать обычный чиновник в вашем клубе. Речь идет о ком-то из членов Совета.

— Предположение на первый взгляд безумное, — вздохнул Генри, — но я привык выслушивать и самые безумные мысли. Вы знаете, кто является членами нашего Совета?

— Некоторых знаю, о других догадываюсь. Хотя это и не самый большой секрет. В последние годы о Бильдербергском клубе пишут слишком часто и охотно. Выходят книги, публикуются журналистские разоблачения. Возможно, кто-то из вас решил, что клуб стал слишком известен. Такая версия тоже имеет право на существование. Но информацию должен был давать только очень осведомленный человек.

— В таком случае я вам скажу, что это невозможно, — мрачно произнес Генри. — В пятерку входит основатель нашего клуба. Ему девяносто восемь лет, а в этом возрасте не интригуют против своего любимого детища, не говоря уже о том, что он считает клуб своим лучшим порождением за все годы своей деятельности. Вы знаете, о ком я говорю. Наш самый молодой коллега, Джордж, с которым вы знакомы, полон амбициозных планов и горит нетерпением начать перестройку всего нашего клуба. Поэтому он самый консервативный среди нас, самый упертый и одновременно самый нетерпеливый. Он не остановится ни перед чем для укрепления престижа клуба, в который попал в таком молодом возрасте.

Остаются двое — ее величество и его превосходительство, каждый из которых слишком горд и слишком известен, чтобы играть в подобные игры. И слишком самолюбив. Единственный подходящий кандидат для такой игры сидит перед вами. Циничный политик, мастер интриг мирового масштаба, как меня иногда называли в леворадикальных изданиях, и не только там. Можно даже подвести некую солидную базу под эти рассуждения. Ведь именно я настаивал на приглашении эксперта вашего уровня. И теперь, после всего случившегося, именно я прошу вас продолжить частное расследование уже в моих личных интересах. Тогда выходит, что самое заинтересованное лицо в этой компании именно я. Не говоря уже о том, что остальные четверо на несколько порядков богаче меня. Интересный расклад?

— Да, — задумчиво ответил Дронго, — психологически все оправданно. Джордж хочет продолжить финансовое правление в этом беспокойном мире, а ваш основатель не хочет разрушения своего клуба. Двое других членов Совета слишком известные люди со своими понятиями чести. Остаетесь вы…

— Не очень известный и совсем бесчестный? — пошутил Генри, но глаза у него оставались строгими и внимательными. Это были глаза политика, много знавшего и много повидавшего.

— Вы — самый известный политик в этой пятерке, да и во всем мире, — почти искренне ответил Дронго, — но именно поэтому вы наиболее вероятный кандидат на роль разрушителя традиций. И мое присутствие здесь только подтверждает эту теорию, если согласиться с вашей версией. Вы решили подстраховаться и, понимая, что Джордж вызовет самых лучших специалистов, подключит самых испытанных профессионалов, вернули меня, чтобы я провел собственное расследование по вашему личному заказу. Это почти признание вашей вины.

— Тогда получается, что именно я заказал убийство двух банкиров и этого брокера? — насмешливо спросил Генри. — Интересно, что именно мешает вам принять именно эту версию за основу?

— Нет, — покачал головой Дронго. — Если бы это были вы, я бы никогда сюда не вернулся. Вы — один из самых умных политиков прошлого века и четко понимаете, что мое присутствие здесь может помочь выявить утечку информации. А если это были вы, то подобная игра с огнем просто чревата непредсказуемыми последствиями.

— Прошлого века, — повторил политик, — спасибо и за этот комплимент. Версия хорошая, но я действительно не собирался торпедировать наш клуб, хотя признаю, что в последнее время мы стали менее внимательны ко многим проблемам, стоящим перед нами, и несколько небрежны, учитывая наше влияние и возможности. Что дальше?

— Буду проводить расследование с учетом нашего разговора, — сказал Дронго.

— И тогда мне остается поверить, что кто-то из оставшихся четверых начал свою безумную игру, — подвел неутешительный итог американский политик.

— В любом случае нужно будет все проверить. Пока это только мои предположения.

— Я могу вам поклясться, что не имею отношения к этим убийствам, хотя вы вряд ли поверите в мои клятвы. Как и я сам. Никогда не верил людям, которые пытались таким образом доказать свою непричастность. В каждом слове есть некая уловка. Мне нравилась известная фраза Ришелье. Он говорил, что если ему дадут пять или шесть строчек, написанных самым честным и порядочным человеком, то и тогда он сможет найти нечто предосудительное, за что можно наказать автора этих строк. Ришелье был циником, но настоящим государственным деятелем. Хочу обратить ваше внимание, что финансы никогда не были моей сильной стороной. Политика интересовала меня гораздо больше.

— Это всем известно, — улыбнулся Дронго.

— Что вам нужно, чтобы продолжить расследование? — поинтересовался Генри.

— Только ваше доверие. Мне нужна будет полная информация по каждому из указанных вами персон. И мы сразу договариваемся: либо вы полностью мне доверяете, либо прямо сейчас отправляете домой. Третьего варианта в нашем сотрудничестве не будет.