Суд матери - [12]
Н е п е й п и в о. Пробоина, боцман, объявляй аврал…
А н н а. Арестованный, ты трудиться будешь? (Уткнулась в книгу.) «Современный мужчина — виртуоз безответственности. Так мобилизуем же женскую мудрость, женский инстинкт и… косметику!»
Непейпиво в сердцах берется за лопату. Появилась З и н а и д а, в ее руке судок с обедом. Держится так, словно ничего не произошло.
З и н а и д а. Здравствуй, Анюта. Вот обед муженьку принесла.
А н н а. Не положено.
З и н а и д а. Привет! Я ему кто, с ветру или, не дай бог, незаконная? Ой, Анюта, до чего ж тебе шиньон к лицу!.. Твой участковый видел?
А н н а (интимно). Показаться боюсь. А сама, веришь, часа этого не дождусь. Ох, Зинка, навалилось!..
З и н а и д а. Дуреха, за меня держись, с таким шиньоном — враз очумеет!
А н н а (фыркнула). Ты такое скажешь…
З и н а и д а. Может, отойдешь куда в сторонку, а я покараулю?
А н н а. Ладно уж, отвернусь, а ты корми своего благоверного.
З и н а и д а. Век тебе этого не забуду. (Быстро наполнила миски.) Павлуша… Ешь, суп гороховый и голубцы твои любимые.
Н е п е й п и в о (сквозь зубы). Изыди!
З и н а и д а. А какой я тебе джемпер купила — чистый мохер! Нюрка Чижикова из-под прилавка вынула: сам синяково-синий, а поперек кровавая полоса, обалдеешь.
Н е п е й п и в о. Уберите от меня эту бабу!
З и н а и д а. Павлушенька, а мужчине без горячего нельзя. Я это в журнале «Здоровье» вычитала.
Н е п е й п и в о (отбросил лопату). Хочешь, чтобы вдовцом остался?! Ну вот что: нет у тебя больше мужа. И не было!
З и н а и д а. Куда ж девался?
Н е п е й п и в о. Семейным счастьем захлебнулся, на дно канул!
З и н а и д а. Люба ты моя, ты же со мной рядом, пупсик золотой. Да ты в дверь меня гони, в окно влезу, потому как я жена твоя единоутробная до гробовой доски! (Присела рядом.) Вот отсидим положенное, а там целую зиму вместе, как голубки на берегу.
Н е п е й п и в о. Акула ты, заживо глотающая!
А н н а. Арестованный…
З и н а и д а. Вот и я ему говорю: счастья своего не понимает.
Появилась М а р и н а. Непейпиво отвернулся от нее, прикрыл лицо полой телогрейки.
З и н а и д а. Мариночке нашей привет! Что о караване слышно?
М а р и н а. Идут дальше на север. (Уходит.)
Н е п е й п и в о (вдруг схватил за плечи Зинаиду, яростно ее трясет). Что ты натворила? Что ты со мной сделала, а?!
А н н а. Арестованный! (Хватается за милицейский свисток.)
З и н а и д а. Погоди, Анюточка, не свисти: пусть еще несколько суток ему добавят, мне того и нужно!
Н е п е й п и в о. Душу из тебя вытрясу!
З и н а и д а. А вот когда до нецензурных выражений дойдет — тогда и строчи протокол, Анюта!..
З а т е м н е н и е.
Штаб. Здесь М а р и н а и А д а м о в. Включена рация.
А д а м о в. Разобраться в этом хаосе звуков, писка морзянки, отыскать нужные позывные, как вы только умудряетесь это делать — невероятно.
М а р и н а. Привычка.
А д а м о в. Ваш муж уходил с этим караваном?
М а р и н а. Весной…
А д а м о в. Сколько лет вы были замужем?
М а р и н а. Два года. (Молчание.) Иногда у меня бывает такое чувство, словно все это случилось с кем-то другим… Муж был старше меня, до него я никогда не видела моря и безумно любила солнце… А пришел он и перевернул всю мою жизнь: исчезла разница в нашем возрасте, временами мне даже казалось, что я в чем-то старше его, в мою судьбу вошло море, а солнцем для меня стала полярная ночь. И… полюбила свою свекровь, хотя та делала все, чтобы отравить мне жизнь. Зачем я вам все это рассказываю?
А д а м о в. Вам просто хочется перед кем-то выговориться. Но лучше забудьте об этом, не думайте…
М а р и н а. Не думать… Хотела бы я знать, как это, собственно, делается — не думать!
А д а м о в. Любое из наших чувств возможно математически разложить на составные части. А раз так, значит, можно и комбинировать. Например: заменить отрицательные эмоции на положительные или, по крайней мере, их «разбавить».
М а р и н а. И все станет легко, доступно и… пусто. Знаете, как с Луной: был какой-то ореол поэзии, она сопутствовала влюбленным… Теперь запускаем туда людей, ракеты, и — исчезло что-то очень дорогое, волшебство. Жуткая штука, если вдуматься.
А д а м о в. Вы против прогресса?
М а р и н а. Я за человечность. Во всем.
А д а м о в. Звучит как личное обвинение. А давайте начистоту!
М а р и н а (не сразу). Вот вы повернули караван, направили его дальше на север, перечеркнули людские надежды, сняли с поста Звездина, отличного капитана, заставили Былинина растоптать свою мечту… И ведь ничто в вас не дрогнуло.
Пауза.
А д а м о в. Да, власть — что огонь. Пока она у другого — каждому завидно: вроде свет да тепло. А сам в руки взял — и жжет она тебя, и слепит, и сам становишься ее рабом…
М а р и н а. А знаете, я желаю вам… поражения!
А д а м о в. Вот как?
Входит Р о с о м а х а.
Р о с о м а х а. Ты — новый начальник? Почему меня вертолет в караван не взял?!
А д а м о в. С кем имею честь?
Р о с о м а х а. С человеком имеешь. Росомаха — моя фамилия, скот на север перегоняю.
А д а м о в. С Былининым вылетела только оперативная группа штаба.
Р о с о м а х а. А ты другой вертолет пошли!
