Суд и ошибка. Осторожно: яд! - [143]

– Да.

– Вы его открывали, пока он был у вас?

– Конечно, нет.

– Ничего не выливали и не добавляли? Он точно в таком же состоянии, как и когда вы его взяли?

– Да. Точно такой же.

Коронер прервал допрос, чтобы посовещаться с должностными лицами. Затем я увидел, как суперинтендант поднял завернутый в носовой платок флакончик и отлил из него некоторое количество в специально приготовленную склянку, которую вручил сэру Френсису Харботтлу. Тот поспешил с ней на выход.

– Да, – пробормотал Глен, – твоя жена умеет удивлять.

Мне на это нечего было ответить.

– Он понес это на анализ, – возбужденно прошептал Гарольд, когда знаменитый химик исчез за дверью. – А что, если найдет мышьяк?

– Ничего он там не найдет, – спокойно проговорил Глен.

Коронер вернулся к делу:

– Миссис Сьюэлл, вы отдавали себе отчет, что скрываете важное вещественное доказательство?

Френсис мило улыбнулась:

– Признаюсь, я об этом не подумала. Не до флакончика было, когда умер мистер Уотерхаус. Мы все так горевали и продолжаем горевать. А теперь вот вы утром начали спрашивать о флакончике, и я о нем вспомнила и после перерыва решила принести.

– Хм… – Коронер почесал подбородок и внимательно посмотрел на Френсис. У нее был такой невинный вид, что он махнул рукой и начал задавать другие вопросы.

Она подтвердила то, что рассказали я и Глен. Затем коронер ее отпустил.

Френсис возвратилась на место, провожаемая взглядами всех присутствующих. Я сделал вид, что ничего важного не произошло. Мы все думали, что следующим коронер вызовет Гарольда, но он пригласил горничную Анджелы, Айлин Притчард.

– Расскажу потом, – прошептала Френсис.

Я кивнул. Затем мы стали слушать показания горничной. Я ее с трудом узнал. Изящно пошитый жакет и юбка, на голове элегантная шляпка. Мне показалось, что совсем недавно я видел ее на Анджеле.

Горничная была преисполнена важности. Насчет поисков в доме, в которых она помогала Сирилу Уотерхаусу, пояснила, что делала это не под нажимом, а добровольно, чтобы уличить злодейку. Неслыханная наглость.

Она гордилась также тем, что передала Сирилу письмо. Считала это своим гражданским долгом. Коронер, однако, разговаривал с ней строгим тоном без намека на одобрение ее действий.

Затем он попросил ее как можно точнее описать передвижения покойного накануне болезни.

Согласно ее рассказу, Джон Уотерхаус спустился на завтрак, как обычно, в половине девятого и ел, как обычно, в компании Митци Бергман. Анджела постоянно завтракала в постели. Горничная подала овсянку, копченую рыбу и яичницу с беконом, к кофе тосты и мармелад. Судя по оставшейся посуде, Джон съел нормальный завтрак, то есть довольно обильный. О чем говорили Джон и Митци, горничная не знает, потому что ее в комнате не было. Но в то утро, как всегда, мистер Уотерхаус за завтраком читал газету и говорил мало.

Горничная видела из буфетной, как примерно в половине десятого, после обычного утреннего визита к жене, он направился на конный двор, где велось строительство. Работали трое – каменщик и двое подсобных рабочих. Когда мистер Уотерхаус вернулся в дом, она не знает, но тогда было пасмурно, и он мог прийти в любое время. Когда принесли почту, где-то в начале одиннадцатого (горничную попросили уточнить, она подумала и сказала, что это было в десять минут одиннадцатого), мистер Уотерхаус сидел в библиотеке у камина и читал газету.

Коронер спросил, что было в почте. Горничная ответила, что бандероль. Пакет не очень большой и не очень маленький. Перевязанный бечевкой.

– Туда вполне мог поместиться флакончик с лекарством, – добавила она, видимо, сказав первое, что пришло в голову.

Что там было внутри пакета, горничная не знала. На следующее утро она видела обертку в мусорной корзине. Коронер продолжал допытываться насчет бандероли, но больше ничего путного горничная рассказать не могла.

– Хорошо. – Коронер кивнул. – И что было дальше?

В следующий раз горничная увидела хозяина в половине первого. Выходил ли он куда, она не знает. Но флакончик с лекарством, который она поставила на столик в холле после того, как его доставил мальчик-посыльный где-то в половине двенадцатого, исчез. Значит, мистер Уотерхаус в это время был в доме.

А в половине первого он позвонил из библиотеки и попросил принести бокал сидра.

– Как мистер Уотерхаус выглядел? – спросил коронер.

– Очень странно.

– Что значит странно?

– Хм… – Горничная помолчала. – Он выглядел, как будто у него что-то болит. Сидел тихонько, сгорбившись в кресле.

В следующий раз горничная увидела его, когда подавала обед. Ел он, кажется, нормально. С ним были только мисс Бергман и миссис Уотерхаус. Во время чаепития в гостиной мистер Уотерхаус отсутствовал. Потом она заметила, что одна чашка из трех осталась чистая.

На этом допрос горничной закончился.

Коронер поправил очки и откашлялся.

– Очень жаль, что отсутствует свидетельница, которая могла бы дать нам весьма важные показания. Я имею в виду фрейлейн Бергман. Мне известно, что повестка была ей вручена, как положено. Надеюсь, власти разберутся с этой молодой женщиной, если она снова появится в нашей стране.

Суперинтендант Тиммс что-то прошептал коронеру, и тот приосанился.