Субмарина - [5]
Живу я в комнате под крышей в доме, отчасти принадлежащем моим родителям и отчасти — банку. Это трехэтажный дом с террасой, на крутом холме — на полпути между подножием и вершиной. Наш район называется Маунт-Плезант. В Викторианскую эпоху улицы прокладывали так, чтобы окна всех домов смотрели в одну сторону — на залив. Родители говорят, что из окошек моей комнаты потрясающий вид, но я как-то равнодушен к панорамам.
Наш город Суонси[2] имеет форму амфитеатра. Ратуша похожа на зрителя в первом ряду, а башня с часами — на его дурацкую шляпу. Из родительской спальни на первом этаже папа любит смотреть, как из-за маяка выплывает паром до Корка и медленно тащится в залив. «Вот и Корки», — говорит он, как ведущий телевикторины, представляющий нового участника.
Мне же нравится смотреть из окна на задние дворы домов на Гроувлендс-террас. По-моему, я прекрасно разбираюсь в характерах людей. Вот, к примеру, семейка из тринадцатого дома — зороастрийцы. А у уродливой старухи из четырнадцатого трискайдекафобия. Она боится числа «13». Дядька из пятнадцатого — живодер, что бы там кто ни говорил. И наконец Эндрю Годдард из дома номер шестнадцать — опытный доктор с пансексуальными наклонностями и маниакальный лжец.
Воскресенье. Мы с папой поехали на свалку. На самом деле это обычная парковка, заставленная вагонетками, дробилками и большими грузовыми контейнерами. Небо серое как бетон. Пахнет пролитым пивом, уксусом и землей. Я кидаю винные бутылки за колючий куст. Свалка похожа на массовое захоронение, а все эти зеленые бутылки — на евреев. Коричневые и прозрачные тоже есть, но их не так много. Отточенными движениями гестаповского офицера я беру еще одну бутылку, из коробки. Скоро их тела раздавят, переработают и пустят на дорожный стройматериал.
— Оливер, мы хотим тебе кое-что сказать, — говорит отец и бросает картонную коробку с садовым мусором в лягушачье-зеленый измельчитель. В отличие от доктора, когда папа говорит «мы», он имеет в виду «мы с мамой», потому что от нее никуда не денешься.
— Кто умер? — спрашиваю я и, прицелившись, швыряю бутылку из-под бургундского.
— Никто не умер.
— Вы разводитесь?
— Оливер!
— Мама беременна?
— Нет, мы…
— Меня усыновили?
— Оливер! Пожалуйста, помолчи!
Не могу поверить, что он это сказал. Я давлюсь от смеха. У папы растрепанный вид, он весь покраснел, сжимая в руках размокшие газеты. Я еще долго смеюсь, хотя уже не смешно. А потом папа говорит такое, что мне сразу становится не до смеха. К этому я был совсем не готов.
— Мы с мамой решили, что нам нужен отпуск. И купили путевку на пасхальные каникулы. Мы едем в Италию, — произносит он.
Деликт
На собрании мистер Чекер провозгласил, что это лучшие годы нашей жизни. Якобы наши самые яркие воспоминания формируются именно в школе.
В конце собрания он показал нам вырезку из «Ивнинг пост». И пояснил:
— Бигль, собака Зоуи Прис, получил звание лучшего на «Крафтсе»[3], победив восемь тысяч конкурентов. — Мистер Чекер заставил Зоуи встать, пока мы хлопали, поздравляли ее и смеялись.
Зоуи не самая жирная девчонка в школе; Мартина Фриман куда толще. Если обозвать Мартину жиртресткой, она прижмет вас к стене и схватит за яйца. Но в этом сезоне самой жирной провозгласили Зоуи. Когда ее называют жиртресткой, она убегает и пишет об этом в своем дневнике. У нее короткие темные волосы и идеальная кожа цвета парного молока. А губы всегда влажные.
Лучший способ издеваться над людьми — ударить по самому больному. Мой друг Чипс как раз любит так поиздеваться.
Общеизвестный факт: последний учебный день всегда праздничный, даже если это конец четверти; в этот день отменяются все правила. Тропинка к пруду на школьном дворе идет через рощицу больных дервьев, заросли крапивы и кладбище сдутых футбольных мячей. Чипс имитирует важную походку собачьего инструктора, ведя Зоуи за собой. Вместо собачьих лакомств он бросает на землю карандаши из ее пенала.
— Хорошая девочка, — хвалит ее Чипс, швыряя через голову маркер. Ему уже удалось хорошо выдрессировать ее.
У него выпуклый, ребристый череп с отчетливыми контурами.
В хвосте иду я, Джордана и Эбби. Мы глазеем на зад Зоуи, когда та наклоняется, чтобы поднять карандаши. На ней брюки.
— Вперед, — подбадривает Чипс и бросает ластик, который отскакивает от земли и оказывается вне пределов досягаемости.
— Хватит! — кричит Зоуи. Жертвам всегда не хватает воображения. На вымощенную камнем дорожку падает транспортир. Рубашка у Зоуи стала прозрачной от пота, и через ткань видна обложка ее дневника.
— Ну все уже, жиртрестка, почти пришли. — Чипс вытряхивает из пенала набор цветных карандашей.
Мы оказываемся у маленького вонючего пруда, заросшего зеленой ряской. Утонувший теннисный мяч, затянутый водорослями, но по-прежнему флюоресцентно-зеленый, сияет под водой, как сгусток слизи. Кромка пруда выложена булыжником; по обеим сторонам разрослись высокие кусты ежевики, так что вдоль бережка уже не прогуляешься. Чипс встает с краю, чуть приоткрыв рот; у него ярко-красный язык. На верхней губе — маленький темный шрам, похожий на почти зажившую царапину. Левой рукой Зоуи прижимает спасенные карандаши к груди, правой — тянется вперед, к Чипсу, который машет пеналом над водой.
Ирен, археолог по профессии, даже представить себе не могла, что обычная командировка изменит ее жизнь. Ей удалось найти тайник, который в течение нескольких веков пролежал на самом видном месте. Дальше – больше. В ее руки попадает древняя рукопись, в которой зашифрованы места, где возможно спрятаны сокровища. Сумев разгадать некоторые из них, они вместе со своей институтской подругой Верой отправляются в путешествие на их поиски. А любовь? Любовь – это желание жить и находить все самое лучшее в самой жизни!
Даже в парфюмерии и косметике есть пробники, и в супермаркетах часто устраивают дегустации съедобной продукции. Я тоже решил сделать пробник своего литературного творчества. Продукта, как ни крути. Чтобы читатель понял, с кем имеет дело, какие мысли есть у автора, как он распоряжается словом, умеет ли одушевить персонажей, вести сюжет. Знакомьтесь, пожалуйста. Здесь сборник мини-рассказов, написанных в разных литературных жанрах – то, что нужно для пробника.
В романе Б. Юхананова «Моментальные записки сентиментального солдатика» за, казалось бы, знакомой формой дневника скрывается особая жанровая игра, суть которой в скрупулезной фиксации каждой секунды бытия. Этой игрой увлечен герой — Никита Ильин — с первого до последнего дня своей службы в армии он записывает все происходящее с ним. Никита ничего не придумывает, он подсматривает, подглядывает, подслушивает за сослуживцами. В своих записках герой с беспощадной откровенностью повествует об армейских буднях — здесь его романтическая душа сталкивается со всеми перипетиями солдатской жизни, встречается с трагическими потерями и переживает опыт самопознания.
Повесть «Пробел» (один из самых абстрактных, «белых» текстов Клода Луи-Комбе), по словам самого писателя, была во многом инспирирована чтением «Откровенных рассказов странника духовному своему отцу», повлекшим его определенный отход от языческих мифологем в сторону христианских, от гибельной для своего сына фигуры Magna Mater к странному симбиозу андрогинных упований и христианской веры. Белизна в «онтологическом триллере» «Пробел» (1980) оказывается отнюдь не бесцветным просветом в бытии, а рифмующимся с белизной неисписанной страницы пробелом, тем Событием par excellence, каковым становится лепра белизны, беспросветное, кромешное обесцвечивание, растворение самой структуры, самой фактуры бытия, расслоение амальгамы плоти и духа, единственно способное стать подложкой, ложем для зачатия нового тела: Текста, в свою очередь пытающегося связать без зазора, каковой неминуемо оборачивается зиянием, слово и существование, жизнь и письмо.
![В долине смертной тени [Эпидемия]](/storage/book-covers/20/20b59336dc28de47dc7a206b6ad9ee6ea45788bb.jpg)
В 2020 году человечество накрыл новый смертоносный вирус. Он повлиял на жизнь едва ли не всех стран на планете, решительно и нагло вторгся в судьбы миллиардов людей, нарушив их привычное существование, а некоторых заставил пережить самый настоящий страх смерти. Многим в этой ситуации пришлось задуматься над фундаментальными принципами, по которым они жили до сих пор. Не все из них прошли проверку этим испытанием, кого-то из людей обстоятельства заставили переосмыслить все то, что еще недавно казалось для них абсолютно незыблемым.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Дэн и Кармен молоды, здоровы, обеспеченны и полны сил. Они любят друг друга и свою годовалую дочку Луну. Но их красивая, насыщенная, блестящая жизнь рушится в одночасье. Кармен смертельно больна. Ей поставлен окончательный диагноз. Шумные вечеринки и бары сменились на процедурные кабинеты, больничные палаты и врачебные консультации…Голландец Рэй Клуун в своем дебюте «Пока мы рядом» беспредельно искренен и пристрастен — в 2001 году его жена умерла от рака груди… В память о ней он написал эту книгу.
Первый из романов знаменитого цикла «Конец парада» в Великобритании считается одной из важнейших книг о Первой мировой войне и трагических судьбах «потерянного поколения». Мучительный брак безукоризненного джентльмена Кристофера Титженса и светской красавицы Сильвии балансирует на грани катастрофы, когда он встречает юную суфражистку Валентайн. Едва начавшись, история любви с первого взгляда прерывается отъездом Кристофера на Западный фронт. В 2012 году по роману был снят сериал, главную роль в котором исполнил Бенедикт Камбербэтч.
От законов Мерфи до четырех уровней любви. От храма Соломона до феноменальных пророчеств великих людей. От «состава» души до брака по расчету. Самый популярный французский писатель Бернар Вербер откроет вам 384 неожиданных истины! Расскажет от стратегиях манипулирования людьми и собственных рецептах творчества. И наконец-то обратится к вам с «неожиданной просьбой».
История страсти и преступления, которая по своему накалу могла произойти только в Латинской Америке. Мужчина любит женщину… На что может толкнуть его это чувство? Одного — на молчание, второго — на брак, а третьего… на убийство. Всего один вызов на место преступления навсегда изменил жизнь молодого секретаря суда. И не только его…Роман «Тайна в его глазах» был экранизирован, и одноименный фильм в 2010 году получил престижнейшую кинопремию «Оскар» и множество других наград.