Стукачи - [13]
— Общественное хозяйство — не частный сектор. За него особый спрос. Потому что на нем вся страна держится. Тебе о том на лекциях говорили не случайно. В своем дворе скотину держат без науки. И огороды у вас — по старинке обрабатываются. А эти двое, вчерашние, образование имели. Потому и спрос с них особый. Как со специалистов. Грамотных. Не имеющих права на ошибку.
— Так картохе иль телку диплом в нюх не всунешь. Коль народился слабым, едино пропадет, — артачился Кешка. И добавил: — Вот деревенские наши, видать, правду брешут, дите родится в семье, а выживает не всякое. Иное помирает. Хоть ты как за ним ходи. И чем больше за ним ходят, тем хилей растет. Иной по снегу босиком смальства бегает и ничего ему не делается. То все от природы. Людям этого не повернуть. Что дано, то будет…
— Неправильно рассуждаешь. Не по-нашему. Мы для того учим людей, тратим на них средства, чтобы они могли встать над природой силой знаний своих. Ведь вот пахали землю на конях. А теперь — на тракторе работаете. Разве можете сказать, что лошадь лучше машины? Что трактор не стоило выводить в поле?
— Нет. Конечно, нет. Где кляче угнаться?
— А ведь трактор специально для колхозов умные головы придумали. Чтоб помог он нам оседлать отсталость. Так и во всем. Вот вас целую зиму лектор учил уму-разуму. Я-то был уверен, что наш Иннокентий самый образованный в селе человек. Оказалось, не все уяснили. Те, вчерашние, не просто вредители, не захотевшие применять в работе полученные знания, они — наши классовые враги. И сочувствующие им достойны такого же к себе отношения, потому что не хотят понимать новых требований, научного подхода к делу, к работе. И живут по старинке. Разве с таким крестьянством мы сможем построить коммунизм?
Кешка молчал. Он вспомнил вчерашний разговор с отцом, запавший в душу.
— Задурили тебе мозги, сынок, на ентих лекциях. Ну, какие с девок враги народа? Чудно даже слушать. Не в их соль. Тут чего-то другое прячется. Решили власти запугать люд наш. Ты посмотри нынче на деревенских. Бабки по избам хоронятся. На завалинках греться разучились. Со страху это. Где песни? Где гармошки и хороводы? Деревня на себя перестала быть похожей. И то не от скудости. Она завсегда о бок жила. А мы едино выживали. Теперь же человек человека бояться научился. Раньше сосед соседа выручал хлебом. Двери на избах замков не знали. Поглянь, что нынче творится, на души замки навешали. Разве от них жить краше стало? Голод нам не внове. Мы его одолевали. Хочь и темными слыли серед прочих. Помни, Кешка, не всякая наука — свет для сердца человечьего. Нынешняя — погибель! И девки эти не последние, кто слезы пролил. Не знай они науки, не живи по ней, может, и не стряслась бы беда. Оттого и тебе сказываю, не суйся в грамоту. Помеха нам от ней. Живи смирно, молча. Может, и минет нас беда. Пройдет стороной…
Кешка во многом согласился с отцом. Но потом, ночью, переубедил сам себя.
— Ну что, Иннокентий? Будем продолжать самообразование? Я вам даже литературу подобрал подходящую. На досуге прочтите. Меньше сомнений будет возникать. И впредь для колхозной молодежи станет привозить нужную литературу книгоноша. Чтоб укрепили знания, полученные зимой. Я был уверен, что вы лучше всех восприняли эти занятия. Да иначе просто не могло быть. На вас уже кое-какие виды имеем, надежды возлагаем. Думаю, не подведете, — положил в Кешкин карман полусотенную.
Полудурок, почуяв последнее, всякие сомненья отбросил прочь.
На него надежды полагают. Значит, он чего-то стоит, если ему верят, на него надеются, даже на поле к нему приезжают. Не от нечего делать, — довольно улыбался Кешка.
— Если что-то нужно будет срочно сообщить нам, знаешь, где искать. Вдруг на месте не окажусь, передашь дежурному записку для меня — Шомахова. Мол, нужны. Я приеду.
Кешка согласно кивнул головой.
— И главное, Иннокентий, отбросьте всякие сомненья.
Наша власть делает все, чтобы крестьяне жили счастливо. Разве вы этого не хотите? Сегодня это новый трактор. А завтра, когда убедимся, что человек достоин доверия, поручим более ответственное. Но для этого нужны знания и непоколебимая уверенность в нашей правоте. Вы меня поняли? Надеюсь, обдумав наш разговор, отбросите последние сомнения. Желаю удач, успехов в посевной, — подал руку Шомахов и вскоре исчез из вида.
Кешка работал всю ночь. Утром, перехватив часа два сна, зашел к председателю попросить для себя прицепщика. Вдвоем всегда проще работать.
Председатель пообещал найти напарника Кешке. Держался приветливо, не прогонял из кабинета. Спросил, как трактор, не подводит ли? Какие заботы есть? И, напомнив о недавнем собрании, сказал:
— Вся страна уже очистилась от врагов. Вырвала их с корнем из своей гущи. А вот деревня — заскорузла в отсталости. Не видит ясного — заботы о ней, о ее будущем…
Кешка поддакнул. Пожаловался, что и он не находит понимания у колхозников.
— Ничего, мы эту грязь вековую, дремучую, наждаком с душ снимать будем. Наш деревенский мужик академиком станет, учиться пойдет. Жить будет по науке… А пока нам с вами терпеть приходится. Первым всегда трудно.
Но ничего, Кеша, работы у нас много. А потому уставать и жаловаться — недосуг. Покажите в работе, на что вы способны! Да так, чтобы не только село, а и весь наш район вами гордился! Докажите, какова она — наша молодежь!
Это — страшный мир. Мир за колючей проволокой. Здесь происходит много такого, что трудно себе представить, — и много такого, что невозможно увидеть даже в кошмарном сне. Но — даже в мире за колючей проволокой, живущем по незыблемому блатному «закону», существуют свои представления о чести, благородстве и мужестве. Пусть — странные для нас. Пусть — непонятные нам. Но там — в зоне — по-другому просто не выжить…
Колыма НЕ ЛЮБИТ «случайных» зэков, угодивших за колючую проволоку по глупой ошибке. А еще больше в аду лагерей не любят тех, кто отказывается склониться перед всемогущей силой блатного «закона»…Но глупый наивный молодой парень, родившийся на далеком Кавказе, НЕ НАМЕРЕН «шестерить» даже перед легендарными «королями зоны» — «ворами в законе», о «подвигах» которых слагают легенды.Теперь он либо погибнет — либо САМ станет легендой…
В новом романе, предложенном читателям, рассказано о двух сахалинских зонах: женской, с общим режимом содержания, и мужской, с особым режимом. Как и за что отбывают в них наказания осужденные, их взаимоотношения между собой, охраной, администрацией зоны показаны без прикрас.Судьбы заключенных, попавших на зону за преступления, и тех, кто оказался в неволе по необоснованному обвинению, раскрыты полностью.Кто поможет? Найдутся ли те, кому не безразлична судьба ближнего? Они еще есть! И пока люди не разучились сострадать и помогать, живы на земле надежда и радость....Но не каждому стоит помогать, несмотря на молодость и кровное родство.
Низшие из низших. Падшие из падших.«Психи», заживо похороненные за колючей проволокой СПЕЦИАЛЬНОГО УЧРЕЖДЕНИЯ.Среди них есть и палачи, и жертвы… Есть преступники, умело «откосившие» от возмездия за содеянное, — и жалкие, несчастные люди, забытые всеми. Они обитают в АДУ. У них лишь одна цель — ВЫЖИТЬ.
Кто он, странный человек, замерзавший на заснеженной дороге и "из жалости" подобранный простой деревенской бабой?Кто он, "крутой мужик", похоже, успевший пройти все мыслимые и немыслимые круги лагерного ада - и стать "своим" в мире за колючей проволокой?Возможно, бандит, наконец-то решивший "завязать" с криминальным прошлым? Скорее всего - так. Но... с чего это взял старый, опытный вор, что блатные "братки" просто возьмут и отпустят на "мирное житье" бывшего дружка и подельника?..
…Бомжи. Отвратительные бродяги, пьяницы и ничтожества?Или — просто отчаянно несчастные люди, изгнанные из дома и семьи, вынужденные скитаться по свалкам и помойкам, нигде и ни в ком не находящие ни жалости, ни сострадания?На Руси не зря говорят — от тюрьмы да сумы не зарекайся.Кто из нас — благополучных, состоятельных — может быть уверен, что его минет чаша сия?Запомните — когда-то уверены были и они…
Название романа отражает перемену в направлении развития земной цивилизации в связи с созданием нового доминантного эгрегора. События, уже описанные в романе, являются реально произошедшими. Частично они носят вариантный характер. Те события, которые ждут описания — полностью вариантны. Не вымышлены, а именно вариантны. Поэтому даже их нельзя причислить к жанру фантастики Чистую фантастику я не пишу. В первой книге почти вся вторая часть является попытками философских размышлений.
В Сан-Франциско один за другим погибают два известных бизнесмена. В обоих случаях почерк убийцы одинаков: жертвы усыплены снотворным и задушены голыми руками. У обоих на кистях рук оставлена надпись по-латыни: «Опоздание недопустимо». Подключившийся к расследованию детектив из России Олег Потемкин устанавливает, что погибшие любили живопись и в разное время заказывали свои портреты у одного и того же художника. Не здесь ли кроется разгадка преступления? Или все дело в латинской надписи, на поверку оказавшейся девизом элитной воинской части, воевавшей в Ираке? У ее ветеранов особый взгляд на искусство и… очень сильные руки.
Хозяева художественного салона Ирина и Рубен Левицкие больше ценят не сами картины, а доход от их реализации. И не церемонятся в способах обогащения. Легко могут подставить коллег, продав им подделку, за взятку организовать обыск у конкурентов или «заказать» особо несговорчивых. Доказать причастность Левицких к покушению на известного коллекционера поручено следователю Платову. Но это не просто даже при наличии улик. На стороне обвиняемых такая серьезная сила, бороться с которой может или ненормальный, или слишком уверенный в себе человек.
Рассказ Охота на Тигра погружает в окопы Великой Отечественной Войны давая почувствовать всю тяжесть быта и накал сражения отряда бронебойщиков. Популярность книг и фильмов о войне доказал факт успеха "«28 Панфиловцев» и то что книги о мужестве предков были и будут интересны читателям всех возрастов. Книга посвящена Павлу Ивановичу Шпетному – подбившему из противотанкового ружья 6 танков.
В книгу Леонида Влодавца — широко известного автора детективного жанра вошли два остросюжетных криминально-психологических романа. В первом романе рассказывается о невероятных событиях, произошедших с главным героем Лехой Коровиным, попадающим в непредсказуемые ситуации. Череда преступлений, вольно или невольно связанных с героем второго романа, необычная динамика происходящего — все это заставит читателей дочитать эту книгу до конца.
Новый роман Б.Бабкина «Когда закон бессилен» с беспощадной точностью раскрывает подлую сущность мафиози, совершающих преступления чужими руками и поэтому остающихся безнаказанными. Им и коррумпированным представителям власти противостоят честные люди, которые ведут жестокую борьбу с преступниками. Роман отличают напряженный сюжет и стремительное действие, читается с неослабевающим интересом.
Они - `блатные`.Люди, обитающие по своим `неписаным законам` не только за колючей проволокой, но и в `мирной` жизни.Воры, бандиты, налетчики тоже когда-то `уходят на покой`. Но даже став вполне `респектабельными господами`, они уже попросту не в силах отказаться от правил, испокон веку правящих `фартовым народом`.И тогда уютный, тихий на первый взгляд поселок превращается в действительности в `блатную малину`, где `обожженные зоной` вольно или невольно творят жесткий и в чем-то честный воровской закон...
"Тайга — закон, медведь — хозяин". Таков принцип жизни в глухом поселке, где царит истинно звериный закон — ВЫЖИВАЕТ СИЛЬНЕЙШИЙ! Здесь в немыслимый клубок сплетены жизни уголовников-ссыльнопоселенцев, "крутых парней", приехавших за шальными заработками, и молоденьких девчонок-геологов, еще не знающих: ЗДЕСЬ, в "волчьей стае", женщин отбивают КОГТЯМИ и ЗУБАМИ, а судьбу человека решает ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВО ТАЙГА…
Профессиональный киллер влюблен. Чем привлечь внимание избалованной красавицы? Получив заказ на ликвидацию банкира, он решает «бросить к ее ногам» крупную сумму денег. Красавица спокойно принимает щедрый дар влюбленного, но... замуж выходит за другого!