Студент по обмену, или Принцесса с сюрпризом - [52]

Асор распорядился провести обед без него, извинился перед риксом и его дочерью, отправился в апартаменты и позволил себя осмотреть главному придворному магу совместно с главным придворным лекарем.

После того, как с повелителя сняли камзол и рубашку, перед глазами самых доверенных лиц правителя предстало небывалое зрелище: на левой стороне груди от соска до ключицы ярким розовым ожогом красовался непонятный узор. Никто из присутствующих никогда в своей жизни подобного не видели. Прикосновение к рисунку оказалось для асора болезненным, словно это и правда настоящий ожог, но как и почему он вдруг появился?

— Повелитель, я не вижу внешнего воздействия и тех изменений вашей оболочки, которые происходят от магического вмешательства. Я имею в виду, что это не приворот и не проклятье. Первый раз сталкиваюсь с подобным. Верховный жрец Храма прожил дольше всех. Необходимо, чтобы он непременно осмотрел вас.

Ланикхидар как был, с обнажённым торсом, подошёл к столу и нажал клавишу вызова. Через некоторое время кристалл засветился ответным соединением, и в нём появилось лицо старца. Лишь только Верховный жрец увидел асора, то отпрянул от кристалла и пропал из поля зрения, но через мгновение появился в комнате, выйдя из портала.

Наплевав на этикет и даже не поздоровавшись, он быстро подошёл к повелителю и впился взглядом в ожог. Затем лицо осветилось радостью, и он поднял на правителя выцветшие от старости глаза.

— Светоч Асории, боги послали вам свою милость и бесценный дар. Этот знак на вашей груди говорит о том, что у вас есть истинная пара. Такого не случалось более двенадцати тысяч лет. Счастье и благоденствие снизойдут на Великую Асорию, управляемую истинной парой!

Захлёбываясь от восторга, старец рассказал обо всех преимуществах дара, но и предупредил о его неприятной стороне.

— Так если моя истинная завтра случайно умрёт, то умру и я? — усмехнулся асор.

— Нет, повелитель, — замахал руками старик, — полное единение произойдёт только после брачной церемонии и… закрепления… слияния… ммм… — Верховный жрец вдруг покраснел, будто невинная девица.

— Я понял вас, — кивнул асор с серьёзным выражением лица, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. — Как же я найду свою истинную?

— Вас притянет друг другу.

— А что делать с договором? Я связан обязательствами с дочерью рикса Эрсолизии.

— Повелитель, дар богов выше магического договора. Просто приложите свиток к знаку на своей груди, и соглашение станет недействительным.

— Хорошо. Благодарю вас за помощь, Верховный. Только прошу пока хранить всё в тайне. Это касается всех присутствующих.

Асор обвёл глазами находившихся в комнате придворных и задержал свой взгляд на Ами. Услада его сердца стоял бледный, а в глазах плескалась такая боль, будто вся его жизнь в единый миг превратилась в пепелище.

— Я хочу остаться один. — В спокойном голосе асора прозвучало нечто такое, что все, поклонившись, поспешили вон, а Верховный жрец мгновенно исчез в портале. — Ами, тебя это не касается.

Амитсамин остановился, дождался, когда все выйдут, закрыл дверь и подошёл к повелителю.

— Не молчи. Скажи что-нибудь, Никки. Иначе моё сердце разорвётся от боли и отчаяния.

Сильные руки асора легли на его плечи, а взгляд опалил, даря внутреннее успокоение мятущейся душе.

— Ничего не изменилось. Я люблю только тебя. Не знаю уж, что на самом деле принесёт мне дар богов, но от тебя я не откажусь никогда. Ты мне веришь?

Ами улыбнулся сквозь слёзы и потянулся к нему, требуя подтверждения сказанным словам для окончательного успокоения чуть было не разбившегося сердца.

Повелитель прильнул к его губам, передавая с поцелуем всю свою нежность и любовь. Левую сторону груди закололо. Легко, но вполне заметно. Метка предупреждала, но асор решил не обращать на это внимания, углубляя поцелуй, а руками судорожно расстёгивая пуговицы на одежде Ами, желая избавить от неё любимого как можно скорее. Они соприкасались только губами. Амитсамин помогал своему Никки, высвобождая руки из рукавов камзола, а затем скинул тонкую рубашку, после чего приник всем телом к повелителю.

Они вскрикнули одновременно и разомкнули объятия. Как только Ами прижался к асору, метка ударила болью по обоим. На правой стороне груди Ами появилось покраснение, зеркально повторяющее часть рисунка — там, где произошёл контакт.

— Очень больно? — спросил асор, нежно притронувшись в месте, не затронутом ожогом. — Это не дар, это проклятье!

— Никки, мы целовались и прикасались друг к другу. И ничего не происходило. Стало больно только тогда, когда я дотронулся до неё, — задумчиво произнёс Ами. — Смотри!

Амитсамин осторожно провёл сначала кончиками пальцев по лицу асора, преднамеренно зацепив губы, спустился по шее и нарисовал замысловатую линию на правой части груди повелителя. Он подтолкнул асора к огромному зеркалу, а сам стал сзади и прислонился к спине любимого.

— Ничего, — изумлённо произнёс асор, который, кроме лёгкого предупреждающего покалывания узора, ощущал лишь нарастающее возбуждение от прикосновений.

— Совсем ничего? — с напускной обидой в голосе переспросил Ами и шутливо куснул за плечо.