Стройки Империи - [4]
Закончив собеседование, жизнерадостный психиатр подошел к младшему лейтенанту, и они скрылись за дверью второго кабинета дежурки.
"Сейчас отвезут", подумал Виктор, "главное, ни в чем с ними не спорить".
Где-то со стороны Фасонки послышался хрипловатый, низкий гудок. Похоже, товарняк. Разъезжаются с электричкой на станции.
Дверь отворилась, и психиатр подошел к Виктору.
- Виктор Сергеевич, - произнес он, улыбаясь, - ну что, до результатов анализа я ничего сказать пока не могу, постарайтесь отвлечься и не думать о случившемся. Не переживайте насчет вот этой вот мнимой памяти, скорее всего, это результат развитой фантазии и начитанности, попытка сознания компенсировать провал. Постарайтесь не замыкаться в себе, сосредоточьтесь на своей работе, заполняйте досуг, общайтесь с другими людьми, найдите творческое увлечение. На природе гуляйте, в парке, если, конечно, погода. Короче, старайтесь жить полноценной жизнью. Все будет хорошо, это я вам обещаю. Всего доброго.
- Так вы его с собой не берете? - спросил Сысоев.
- Пока не вижу в этом острой необходимости. Виктор Сергеевич с нашей точки зрения дееспособен, может работать по специальности, и, желательно, чтобы он оставался в привычном ему окружении, ну, если нет возражений со стороны милиции.
- Ну, что будем делать, Ефремыч? - вздохнул младший лейтенант. - Были бы у гражданина родственники, купили бы ему билет за казенный счет. К контингенту "бомж" не отнесешь, в дом инвалидов справки нет, первое время ладно, талоны на питание и где-нибудь тут на диванчике на ночлег, но это затянется...
- Можно?
В дверь просунулся молодой человек в пальто, которого Виктор сначала принял за студента. Вихрастый, веснушчатый, курносый, чем-то похож на Шурика из "Операции Ы", но при этом в шляпе, с желтым портфелем в одной руке и большим черным зонтиком в другой. С зонтика капало на бурый линолеум.
- Вам, гражданин, по какому делу? - моментально отреагировал Сысоев, но незнакомец подошел к младшему лейтенанту и достал свое удостоверение.
- Вот... Корин... Валентин Иваныч... лейтенант госбезопасности.
- Чем можем, товарищ лейтенант? - мгновенно отреагировал Иван Семенович.
- Простите... где я могу видеть гражданина Еремина, Виктора Сергеевича?.. Сказали, он у вас.
3. Логово смерти.
Ничего службистского в фигуре товарища лейтенанта не чувствовалось. Абсолютно штатский человек, голосом даже какой-то неуверенный, и как-то было совсем непохоже, что товарищ из столь серьезной организации. Скорее, какой-нибудь младший научный в одном из тихих подмосковных городков, что уютно устроились посреди соснового леса и поодаль от станции, названной в честь ближайшей неприметной деревни. В довершении всего, Корин, повесив на рожок пальто и шляпу, небрежно пристроился на краешке одного из столов отделения, случайно задев настольную лампу за жестяной конус абажюра.
- Виктор Сергеевич, можете пока повесить вашу куртку, мне надо с вами немного поговорить. Бумага такая вот пришла проводить штатные проверки подобных случаев. С врачом я уже беседовал, насчет состояния можете не объяснять... Техасы у вас китайские?
- Что, простите?
- Техасы, ну брюки ваши.
- А-аа... - протянул Виктор, поняв, что речь идет о джинсах. Он покосился на лейбл, на котором ясно виднелись иероглифы. - Наверное. Я по-ихнему не разберу. А чего, нельзя?
- Можно, можно. У меня вон костюм ихний.
"Значит, с Китаем торговля есть. Уже легче."
- Я вот к чему, - продолжал словоохотливый Корин, - сейчас с Запада пошла мода, зрелые люди стараются носить молодежную одежду. Ну вот, как вы - куртка, свитер, техасы. А молодые, наоборот, стараются выглядеть лет на сорок-пятьдесят. Все смешалось.
- Я не из-за моды, - ответил Виктор. - Просто практично и долго носится.
- Может быть. Бросилось в глаза, что вид современный.
- Ну, как выяснилось, я на какого-то урода похож.
- Я в курсе... Понимаете, вот... семья гражданки Талакиной в войну погибла, была расстреляна. Она чудом уцелела. И ей время от времени видится в разных людях один из исполнителей казни. Если не ошибаюсь, вы случай четвертый. Так что на этого полицая вы не похожи. Тем более, три года назад этого Хилькова все-таки разыскали, судили, приговор приведен в исполнение. А вот следы войны, они, увы...
- Ну, хорошо... в смысле, что нашли, хорошо, а печально, что такое горе у нее. Никаких претензий не имею.
- За границей были?
- Нет, - машинально ответил Виктор, и понял, что попался.
- Вы это точно помните?
- Я почему-то в этом совершенно уверен. Можно же по фотографиям проверить.
- Да ездит-то много. Но вы, значит, точно не ездили... А часы не "Сейко" решили брать?
- Часы мне подарили. На день рождения. Я так думаю.
- На юбилей?
- Вроде нет... Не уверен, не хочу врать. Все равно же проверите.
- Ну, в принципе... Войну помните?
- Только по фильмам почему-то. И остатки войны. Как бомбу нашли возле садика.
- Какого садика?
- Детского... пробормотал Виктор, поняв, что окончательно запутывается. - Что напротив фабрики-кухни.
- Так, - Корин соскочил со стола и повернул к себе телефон, - сейчас проедем, покажете.
... Между детских песочниц, беседок и качелек неторопливо бродили взрослые дяди с большой рамкой. Улица была оцеплена.
На тему альтернативной истории сегодня только ленивый не пишет.И правильно. Приятно отправить современного главного героя в прошлое, где он, разумеется, самый умный и все ему заранее ведомо. Потому что все мы историю узнали из учебников, а в них, как сказал с экрана Тихонов, историю показывают так, будто в ней орудовала банда двоечников. Вот и представляется герою возможность эти ошибки исправить – например, Великую Отечественную на пару лет раньше выиграть или не допустить развала Союза, а то и – чего мелочиться-то? – освободить Индию от британского ига.
Аннотация:Когда после "Детей империи" появилось "Задание империи", автор задумался.Во времена Века Империй (это не про игру от Майкрософт) мы были образцом для всего прогрессивного человечества и хотя бы в сказках имели претензию на улучшение мира. Прекратить на планете войны, победить преступность, ликвидировать угнетение и бесправие, покончить с неграмотностью, голодом и эпидемиями, накормить 36 миллионов человек, которые сейчас, по данным ЮНЕСКО, ежегодно умирают от последствий голода на фоне презентаций новых смартфонов, или, на худой конец, показать противнику кузькину мать.
В конце «Детей империи» автором на судьбе главного героя автор вначале хотел поставить жирное многоточие. Дескать, пускай читатель додумывает его пути. Но — не тут-то было.Чем больше страниц выходило из принтера, чем больше исторических трудов было изучено за время работы, чем более автор убеждался, что альтернативную историю у нас пишут не только фантасты и не столько фантасты, а больше люди серьезные, то есть историки и сценаристы исторических фильмов. Когда киношные немцы запирают железнодорожный мост воротами, чтобы партизаны не прошли, когда Кировский завод во время блокады Ленинграда выпускает копии ленинского броневика, когда часовые, охраняющие дорогу на даче Сталина, стоят не шелохнувшись, когда в двух шагах от них идет перестрелка с террористами, когда бетонная плита проникает внутрь бронепоезда через его крышу, оставляя ее целой — такого ни один фантаст не выдумает.
На сей раз главный герой отправляется в мир, где жизнь — это сплошной день согласия и примирения. Это будет реальное согласие и реальное примирение, достигнутое простыми и доступными нашим предкам средствами. Вместо Сталина временно будет Ленин, хотя и в несколько неожиданной роли. Будут революционеры и царская охранка, рабочие сознательные и не очень, передовые личности и всякие вредители… Гарантированы коварные женщины и красивые шпионы… нет-нет, красивые женщины и коварные шпионы.
На сегоднящний день приходится с грустью отмечать, что мировая литература, решая масштабные проблемы Мордора, Хогвардса и прочих миров, как-то обошла мир сказочный, альтернативный, и вместе с тем совершенно реалистический, а именно: мир советских студентов конца семидесятых - начала восьмидесятых годов. А ведь были там и свои герои, об одном из которых и пойдет речь в предлагаемых уважаемому читателю историях, которые можно смело сравнить с листками, выпавшими из конспекта эпохи.Возможно, некоторые, прочтя их, воскликнут: "Что же это за герой? Что он совершил?" Но разве для нас с вами не важнее то, чего он не совершил? Он не развалил ни одной страны, не поссорил друг с другом ни одного народа, не начал ни одной войны, не устроил ни одного ипотечного кризиса - так неужели же человеческая память окажется к нему менее благосклонна, чем к тем, кто это делал?
Эта история началась под новый год на окраине небольшого южного городка, верить в неё или нет - дело ваше.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Кто был первым поэтом в истории человечества? В чём тайна улыбки Джоконды? Кто изображён в центре Сикстинской капеллы? Что означают слова «Коня! Коня! Всё царство за коня!»? Как Андрей Рублёв подписал «Троицу»? Что поёт «Лютнист» Караваджо?Ответы на эти и многие другие вопросы вы найдёте в книге Александра Шапиро «Загадки старых мастеров».
На месте Саши Хомутова хочет оказаться каждый: красивая девушка, любимая работа, шикарная квартира, верные друзья. Но знакомство с барменшей круто изменило его взгляды. Веселая аспирантка художественного университета, раскрашивает рутину жизнь и показывая вещи под другим углом. Крепкая дружба постепенно перерастает в нечто большее. Что же это счастливый билет или тернистый путь?
Принцесса Лиира сделала только первый шаг к своей цели. Но уже приобрела и друзей, и любовь, и покровительство богов. И врагов, которые пожелали всё это отобрать при помощи проклятия забвения. Это можно изменить. Но путь болезненен и труден. Но дорога короче, если идти друг другу навстречу.
История о двух людях, находящихся по разные стороны баррикад, наполненная тягучей нежностью и немного грустью.