Строители - [136]

— Все звонят, спорят, — повторяет Гребенков.

— А вы не обращайте внимания, — советую я Гребенкову.

— Смеетесь!

Он еще некоторое время сидит возле меня. Но вот опрос закончен: тридцать восемь «да» и три «нет».

Гребенков встает и подает мне руку:

— Очень интересно и поучительно было. Спасибо!

— Вы что, не знакомы с Гребенковым? — спрашивает Васильев, когда Гребенков уходит. — Это же редактор многотиражки.

— Что? Черт подери!

Васильев улыбается:

— Ничего… Слышали? Поучительно, сказал, было…

Когда мы уже шли к автобусу, Васильев вдруг сказал:

— Я думаю на завтрашнем партсобрании рассмотреть первые итоги экономии труда… Как вы считаете? Сегодняшний объезд многое показал… — Он остановился. — Сделайте доклад, хорошо?

— Хорошо.

В весьма радужном настроении я приехал в трест. В кабинете у меня сидел Костромин.

— Два часа тому назад, — резко сказал он, — пока вы лихо возили прорабов по объектам, на строительстве у Сокова с крана сорвался блок. Он упал на лестницу и сбил марши всех восьми этажей…

Я вскочил:

— Люди?

— Люди?.. Вам повезло, жертв нет…

Уже не слушая его, я бросился к двери.

— Одну минутку, — он задержал меня за руку. — Вам не нужно никуда мчаться. Туда сразу выехал я. Оказывается, прораб Соков без соответствующего оформления применил новую траверсу. Совсем не важна истинная причина падения блока. Понимаете, нарушены правила техники безопасности. — Он выпустил мою руку. — Подумайте, вам еще раз предлагают мир и согласие. Такие аварии, как сегодня, подстерегают вас каждый час, каждую минуту. — Он подошел к двери и взялся за ручку. — Хорошо, когда в таких случаях вам помогает авторитетный человек. А если этот человек… Помните наш недавний разговор? Подумайте до утра, дорогой. Утром я зайду к вам за разумным ответом. Слышите? Разумным?

Костромин вышел.

На стройке меня встретил Соков:

— Что теперь будет, Виктор Константинович?

— Пойдемте.

Мы поднялись на восьмой этаж, лестница уже была ограждена. Я подошел к месту аварии. Странно одиноко висели лестничные площадки, а далеко внизу лежали сбитые марши.

— Как это случилось? — спросил я Сокова.

— Из блока выдернулась петля… вы не верите?.. Это действительно странно, но блок внизу, вы его можете посмотреть.

— Подымите марши, — нарочито спокойно сказал я (Соков еле стоял на ногах). — Приварите к площадкам уголки и обоприте на них марши… Я сейчас прикину, какой нужен номер уголка.

— Тут был Костромин, — удрученно сказал Соков. — Он передал распоряжение управляющего ничего не делать до утра… Он записал это в журнал работ.

— Почему?

— Он увидел новую траверсу. И потребовал акт испытания траверсы.

— Ну?

— Испытание мы провели, а акт не составили.

— Почему?

— Хотели поскорее ее применить, чтобы ускорить монтаж… Что теперь будет, Виктор Константинович?

В это время к нам быстро подошел Морозов, лицо его было перекошено.

— Что ты наделал? — не здороваясь, закричал он. — Ты что, под суд хочешь? Кто тебе разрешил работать с траверсой без оформленного акта?

Соков низко опустил голову.

— Полегче, Морозов, тут криками ничего не возьмешь… Полегче, — повторил я. — Траверса ни при чем: оборвалась петля на блоке.

Он медленно обернулся ко мне:

— Это вы?! Снова вы! Я вижу, вы сочувствуете Сокову? Ну что ж, вы можете и тут показать свою хваленую смелость… Выручите его, выручите! У вас для этого есть все права… Костромин сказал, что против Сокова будет возбуждено уголовное дело.

Я посмотрел на Сокова. Он казался совсем старым и потерянным.

«Ты с ума сошел, — сказал я себе. — Ты не смеешь брать все на себя. Подумай, чем это для тебя обернется! Не смей, слышишь?.. Но ведь это твой прораб, с которым ты работал раньше. Он попал в беду, нарушил правила. Он хотел, как и ты, облегчить и ускорить монтаж, он твой единомышленник. Кто же его выручит?»

— Пошли, — коротко сказал я.

В прорабской я взял листок бумаги и написал:

«Начальнику СУ т. Морозову, ст. прорабу т. Сокову. В связи с тем, что новая траверса прошла необходимые испытания, разрешаю ею пользоваться с последующим оформлением акта».

Я поставил вчерашнюю дату, расписался и протянул листок Морозову:

— Возьмите.

Он внимательно прочел. И с этого момента не вымолвил ни слова.

Когда я попрощался и отошел от дома, Морозов догнал меня:

— Костромин велел это ваше письменное указание немедленно отвезти ему.

— А откуда он знал, что оно будет?

Морозов опустил голову:

— Костромин говорил, что вы не дадите в обиду Сокова.

— А вы?

— Я возражал, я думал, что вы побоитесь. — Он поднял голову, черные, узкие глаза его сверкнули. — Я не люблю вас. Но подлецом никогда не был. Сейчас, когда вы все знаете, можете забрать свою бумажку.

Я отрицательно покачал головой:

— Вы снова возьметесь за Сокова, а ему через месяц на пенсию… До свидания.

— До свидания, — угрюмо ответил он.

Я шел к трамвайной остановке. Нужно все обдумать, спокойно, трезво, главное, не увлекаться, не донкихотствовать. …Итак, произошла авария. Если бы монтаж велся обычной траверсой, обрыв петли в блоке означал бы брак завода. Но монтировали с помощью новой траверсы. Испытание ее провели, но акт не оформили. Конечно, вина завода. Это по сути, а формально виноват Соков…