Строгая изоляция - [49]

— Только не там, где я служил. И не от тех, кто переступил черту.

— Правда, я и забыл, что вы служили с англичанами. Поэтому вы с Брандом не можете работать вместе?

— Отправляйтесь в Шотландию, попробуйте назвать их англичанами и посмотрите, что будет дальше. Я служил в тех же войсках, что и мой отец. Я служил в память о нем. Там было немало разного дерьма. Но я никогда не размахивал флагом, чтобы доказать свой патриотизм.

— Отличная речь, — заметил Фриск, закрывая контейнер. — Слушайте, у меня уже есть преступник.

— Который этого не совершал.

— Есть доказательства, о которых вы не знаете.

— Например?

Фриск поднялся:

— Лок, какая вам разница? Вы же просто наемник.

— Все это дело — полное дерьмо, и вам это известно.

— Мне известно, что у меня есть парень, который признался, что выкопал тело Элеонор ван Стратен, и который был в точке передачи. А у вас есть только подозрение, что один из ваших бывших сослуживцев трахался с няней, нанятой Ричардом Халмом.

— Которая была замешана в похищении.

— Несколько месяцев назад она развлекалась в задних комнатах стрип-клуба, так откуда вы знаете, что она стягивала трусики только ради этого парня?

Перед мысленным взором Лока мелькнули те несколько минут, которые он провел в спальне Натальи. Казалось, что с тех пор прошла вечность, но он ясно помнил семейную фотографию девушки. Оптимизм и надежды на будущее. Лок сжал правый кулак и начал медленно отводить руку назад, даже не вполне сознавая, что делает.

Фриск, следящий за тем, как с пальцев Лока капает кровь, отступил на шаг:

— Это была бы исключительно плохая идея.

Лок сознавал, что агенты за соседними столами за ним присматривают.

— Знаешь, когда я услышал, что ты бежишь к снайперу, я подумал, что он, должно быть, свихнулся. Но сейчас я в этом уверен.

Лок глубоко вздохнул и медленно сосчитал до десяти.

— Мы уже закончили? — спросил Фриск.

— Ну, поскольку вы все учли… А что с Греем Стоуксом? Кто-нибудь собирается заняться его убийством?

— Мы работаем.

— Что эксперты говорят о винтовке, из которой убили Стоукса?

— «М-107», снайперка пятидесятого калибра.

— Ствол отследили?

— Потерян во время боевых действий в Ираке.

— В таком случае мы наверняка имеем дело с бывшими военными, — твердо заявил Лок.

— Я бы сказал, что это разумное допущение.

— И никто из защитников животных под это не подходит.

— Нам известны далеко не все, — возразил Фриск. — Черт, Коди Паркер считался сравнительно неопасным — и посмотрите, что он натворил.

— Слушайте, когда я вошел в подсобку того корейского магазина, я уже не сомневался, что имею дело не с ребятишками, которые станут бледнеть при виде сыщика, достающего пачку сигарет. Если люди в состоянии добыть «М-107» и научиться ей пользоваться, думаете, они могут промазать по ван Стратену и грохнуть другого парня?

Фриск подобрал пиджак и шагнул к двери.

— Ради бога, Лок, в следующий раз приходите ко мне с чем-нибудь более существенным, чем просто эмоции.

Глава 47

Бранд стоял у дверей вместе с двумя членами своей команды. Каждый был в полном снаряжении: шлем с забралом, бронежилет, тяжелые ботинки. Теперь, когда ситуация с Халмом благополучно разрешилась, Бранд принял под личный контроль ежедневную работу изолятора. В общей сложности под их присмотром находились двенадцать человек, прибывших двумя рейсами. Каждый из этих людей считался крайне опасным.

Снаружи Бранд установил небольшой монитор, получавший картинку прямо с камеры, расположенной с другой стороны двери. Глазок, даже с бронестеклом, был бы слишком опасен.

Женщина лежала на кровати, глядя в потолок. Люди Бранда должны войти в камеру и пристегнуть ее к наручникам и манжетам, пока он сам будет следить отсюда. В камере, кроме подопытного, не должно быть больше двух человек, чтобы не затруднять движения. В конечном итоге они будут только мешать друг другу. По этой же причине в камеру не вносили огнестрельного оружия, да и в остальную часть жилого корпуса, если уж на то пошло.

— Готовы? — спросил их Бранд.

Мужчины еще раз проверили свое снаряжение.

— Не понимаю, почему их нельзя просто усыпить, — сказал один из них. — Все было бы намного проще.

— Они не смогут провести эксперименты, если у них в крови будет всякая дрянь.

— И что нам делать, если возникнут какие-то проблемы?

— Какие проблемы?

— Типа они на нас прыгнут.

Бранд поднял забрало шлема и ткнул пальцем в монитор:

— Ты, что, испугался бабы?

— Да я просто спросил.

— Действуйте на свое усмотрение.

Через пять минут скованную Мариту привели в процедурный кабинет. Она не выглядела напуганной. Не сопротивлялась. Она была озадачена.

У Ричарда екнуло сердце. С того самого разговора со Стаффордом он понимал — для опытов используют людей, но успокаивал себя тем, что это наверняка добровольцы. Плата за проведение клинических испытаний могла исчисляться тысячами. Для многих людей — куча денег. Но разве это доброволец?

Ричард отлично знал, что исследования в области защиты от биологического оружия имеют непростую историю. Начиная от солдат, которых намеренно подвергали воздействию высоких доз радиации во время ядерных испытаний, и заканчивая тестированием гражданских препаратов, которые оказались неудачными, любые испытания на людях были хождением по этическому и юридическому минному полю. Сделайте все правильно, и спасете тысячи, а то и миллионы жизней; допустите ошибку, и последствия не заставят ждать себя. Иногда в форме врожденных уродств, сохраняющихся несколько поколений.