Стремись услышать «Нет!» - [3]

— Без проблем, приглашение в силе в любое время!

— Отлично, как насчет того, чтобы сыграть завтра после обеда?!

— Нет, завтра не получится, только не в сезон сдачи отчетов. Давай созвонимся в мае, и я весь твой!

— Прости. Карл, май мне не подходит. Ты же знаешь: это самый горячий сезон для продаж! — прикинул я шутливо.

— В мае и не раньше, братишка, — оставался непреклонным Карл.

— Ладно. Тогда в субботу?

— Хорошо, я дам знать, — сказал он и повесил трубку.

Я сидел за столом, доедая свой гамбургер и размышляя о том, как чудесно будет сыграть с Карлом в гольф, когда внезапно на ум мне пришла мысль: почему бы не сыграть завтра самому? Конечно, это не Бель-Эйр, но гольф есть гольф. Если бы я смог попасть на поле до шести, я бы вернулся на работу к десяти и до одиннадцати делал бы звонки.

Я поднял трубку и набрал номер.

— Гольф-клуб «Земляничный ручей», — ответили в трубке.

— Добрый день, я бы хотел заказать поле на завтра на раннее утро, — начал я.

— К сожалению, до десяти тридцати все занято, — повторил голос в трубке. Уже было собравшись сказать «нет, спасибо», я вдруг вспомнил о том, что мне осталось заключить всего лишь одну сделку на этой неделе, чтобы выполнить план. Если я соглашусь на «десять тридцать», то у меня все еще остается время между тремя и пятью часами дня, для того чтобы сделать пару телефонных звонков.

— Хорошо, десять тридцать мне подходит, — ответил я.

* * *

Тем же вечером после ужина я направился в гараж, чтобы сложить свои клюшки для гольфа в машину, как вдруг вошла Элейн, держа в каждой руке по мешку с мусором.

— Ты собираешься играть в эти выходные? — спросила она.

— Нет, не в выходные, а завтра! — просиял я.

— Завтра? О Боже, как бы хотела я взять выходной посреди рабочей недели, чтобы поиграть в гольф, — сказала Элейн с жалостью в голосе, прижимая крышку переполненного мусорного бака.

— Именно поэтому я — продавец, Лейни!

— Ну что же, мистер Палмер[1], я ничего не имею против того, чтобы вы завтра сыграли в гольф, но было бы отлично, если бы вы…

— Не беспокойся… — прервал я ее, — у меня в запасе еще целых два с половиной дня для выполнения плана. Разве я когда-нибудь не выполнял его?

— Нет, ты всегда выполнял план. Ты отличный продавец, Эрик, но ты не слишком хороший медиум и не умеешь предугадывать мои слова. Я всего лишь собиралась сказать тебе о том, чтобы ты не забыл вывезти мусор, когда будешь уезжать. Завтра ведь «мусорный» день!

Позже, уже лежа в кровати, я сказал своей жене: «Я решил не вывозить мусор завтра».

— И можно узнать, почему? — спросила она.

— Потому что… — сказал я с бравадой, — …мусором я занимаюсь по четвергам!

— Эрик, любимый, завтра четверг…

— Нет, не четверг, завтра среда!

— Мне жаль, но ты потерялся в днях, — ответила она, возвратившись к своему журналу.

Четверг? Как завтра мог быть четверг? Но нет, конечно, Элейн была права. В понедельник был тот самый распрекрасный день, когда я заключил целых три сделки. Весь вторник я провел в офисе, погребенный под грудами бумажной работы, а сегодня я застрял на этой бессмысленной фокус-группе. Завтра и в самом деле четверг! Моя неделя испарялась просто на глазах, и, как соль самому себе на рану, я запланировал гольф на завтра. Ну что же, подумал я, мне всего лишь придется играть очень быстро.

С этой мыслью я закрыл глаза и заснул…

Глава четвертая Земляничный ручей

Я был на своей четырнадцатой стартовой площадке, находившейся на 172-ярдовой отметке.

Более двадцати раз я пытался забить мячик в эту лунку, но никогда еще мне это не удавалось… Ни единого раза. Но сегодня все должно было быть иначе.

Пройдя всю дистанцию с айроном[2], для этого удара я решил использовать вуд[3]. Очень аккуратно ударив по мячику и слегка закрутив его, я постарался направить его этим ударом на грин[4]. Мячик взмыл высоко в воздух, и я сразу увидел, что удар весьма и весьма силен, и мяч улетит слишком далеко. Даже если он и упадет на грин, то только на противоположный его край. «Попади, попади» — закричал я, пытаясь тем самым заставить мяч изменить траекторию своего движения, но у него, видимо, на этот счет были свои планы. Поскольку утренняя роса давно высохла, грин был очень твердым, и мяч, приземлившись, ни на миг не задержался в траве и, пролетев дальше по склону, упал прямо в Земляничный ручей (в честь которого и был назван клуб). Внезапно все мои предыдущие удары перестали иметь значение, и это учитывая то, что я еще не был в воде.

Я встал на камень, лежащий на берегу ручья, и всмотрелся в воду: «Вот тебе и „все должно быть иначе“. Никакой пощады этой лунке», — подумал я, доставая из своей сумки совок для мячика. И тут внезапно почувствовал, как подошвы моих ботинок соскользнули с покрытого мхом камня и в одну секунду я утратил равновесие, окончательно поскользнувшись обеими ногами.

Я помню, как, погружаясь в ледяную воду, подумал о том, что было бы просто замечательно, если бы никто не увидел последствий моей неуклюжести, однако в тот же миг я ударился головой о камень.

В глазах у меня потемнело, и на смену этой мысли пришла мысль о том, что остается лишь надеяться, что кто-нибудь все это видел и не оставит меня без помощи.