Стреляй, я уже мертв - [268]
Тем не менее, брат Августин замечал, что Вади ни разу не поднял на детей руку и даже не рассердился, когда кто-то из них, вместо того, чтобы внимательно слушать, начал бегать по классу. Вади был настоящим учителем — от Бога.
Ему также не потребовалось много времени, чтобы найти высокооплачиваемую работу. В этом ему помог опять-таки брат Августин, рассказавший об одной типографии, принадлежащей некоему британцу. Тот как раз искал сотрудника, который умел бы грамотно писать по-английски, а желательно, еще и по-арабски, а если, ко всему прочему, еще и на иврите, так вообще замечательно.
Несмотря на английское происхождение, мистер Мур был коренным иерусалимцем, сыном английского пастора, который пятьдесят лет назад поселился в Иерусалиме вместе с семьей. Отец мистера Мура был настоящим знатоком священных текстов; едва ступив на землю Иерусалима вместе с беременной женой, он понял, что никогда больше не вернется в Великобританию. Здесь родился его сын Фред, который получил истинно английское воспитание, как если бы вырос в самом центре Лондона. Так продолжалось до тех пор, пока Альфреду Муру не исполнилось шестнадцать лет: после этого его стали обучать арабскому и азам иврита.
Его родители состарились и умерли в Иерусалиме, там же были и похоронены в полной убежденности, что, когда настанет Судный день, Господь узнает их среди прочих своих детей.
Для Вади было настоящей загадкой, как монах-католик может водить столь тесную дружбу с англиканцем, которым, несомненно, являлся Мур. Однако с каждым днем он все больше убеждался, что ничего не знает о монахах. Или же просто брат Августин не был обычным монахом. Так или иначе, именно благодаря рекомендации брата Августина Фред Мур взял его на работу в типографию.
Каждую пятницу, посещая мечеть, Вади не уставал благодарить Аллаха за такую удачу. Жалованье его вполне устраивало, а мистера Мура не слишком беспокоило, что Вади приходил в типографию лишь к полудню, лишь бы работа была сделана. В середине рабочего дня Элизабет, супруга Альфреда Мура, предлагала Вади выпить чаю, и он никогда не отказывался.
У четы Муров не было детей.
— Если Бог не пожелал благословить нас детьми — значит, у него были на это свои причины, — говорил по этому поводу мистер Мур.
Тем не менее, миссис Мур всегда старалась помочь брату Августину. Иногда она даже пекла пирожные, чтобы угостить детей из школы. Мистер Мур был человеком сдержанным и не терпел никакой болтовни во время работы; но его супруга была не столь сурова. Однажды она передала Вади объемистый мешок, набитый аспидными досками; Вади пообещал, что занесет их монаху по дороге домой. Ответ миссис Мур его крайне удивил.
— Думаю, тебе лучше отнести их завтра. Кто знает, где сейчас может быть брат Августин?
— Ну, я думаю, что найду его в монастыре францисканцев, — ответил Вади, удивленный ее словами.
— Вот уж там ты его точно не найдешь. Брат Августин не слишком ладит с братьями-францисканцами...
— В таком случае, где же го искать?
Элизабет пожала плечами, словно раздумывая, стоит ли отвечать.
— Не знаю. Вообще-то он может ночевать где угодно... Иногда даже ночует в школе. Он... короче говоря, он не такой монах, как все остальные... Я даже не уверена, по-прежнему ли он монах или давно расстрижен... Неужели тебе ничего о нем не рассказывали?
По удивленному выражению его лица миссис Мур поняла, что Вади ничего не известно о монахе.
— Боюсь, муж рассердится на меня за болтливость... — призналась она. — На самом деле нам не так много известно о брате Августине, мы лишь знаем, что в Испании у него возникли какие-то проблемы, которые заставили его покинуть монастырь, по-видимому, он решил отправиться на Святую Землю, чтобы искупить какие-то грехи. Кое-кто утверждает, что его вообще исключили из ордена.
— Но он носит францисканское облачение.
— Да, носит. Но ты обратил внимание, какая старая и засаленная у него ряса? К тому же такие рясы носят многие кающиеся, и далеко не все они — монахи.
— Но кто-то ведь должен о нем хоть что-то знать...
— Нет, уверяю тебя, никто ничего не знает о брате Августине. Он появился в Иерусалиме несколько лет назад и с тех пор живет подаянием.
— Но... но ведь вы же должны о нем хоть что-то знать...
— Он спас моего мужа. Как-то вечером мой муж допоздна задержался в типографии и возвращался домой почти глубокой ночью. По дороге ему показалось, что за ним следом кто-то идет; он ускорил шаг, но незнакомец догнал его и ударил, потребовав деньги и ценности. У мужа не было с собой ничего ценного; грабитель пришел в ярость и стал его избивать. И вот тут-то откуда ни возьмись появился брат Августин, бросился на этого мерзавца и прогнал его. Затем помог мужу подняться — тот лежал на земле, почти без сознания от полученных ударов. Брат Августин довел его до дома. Можете представить, что я пережила, увидев его в таком состоянии? Монах помог мне уложить его в постель и промыть раны, пока муж стонал от боли. С тех пор мы у него в долгу. Поверьте, мы питаем к нему огромную благодарность. Каковы бы ни были его грехи, мы знаем, что он хороший человек.
Мухаммед и Сальма облегченно вздохнули, узнав, что их сын нашел хорошую работу, и решили, что теперь остается лишь найти ему подходящую жену.
Ирак накануне американского вторжения. Группа археологов занята поисками глиняных табличек с самым ранним изложением текстов Книги Бытия, предположительно продиктованных праотцом Авраамом.Лагерь ученых становится местом столкновения различных интересов. Крупные дельцы – торговцы раритетами – во что бы то ни стало хотят заполучить уникальную находку. Здесь же, в лагере, находятся наемный убийца и молодой священник, намеревающийся предотвратить кровопролитие, о котором ему стало известно во время исповеди.
Собор в Турине хранит важнейшую реликвию католической церкви — погребальный покров Иисуса Христа. Повествование начинается с истории противоборства двух сил, не утративших и в наше время своего могущества: тамплиеров и христианской общины из турецкого города, куда после смерти Христа попала Плащаница. И те, и другие считают, что Плащаница по праву должна принадлежать им. События, происшедшие в древности, находят свое продолжение в современном мире, в них вовлекается большое количество персонажей — полицейские, журналисты, историки, служители Церкви, фанатики…
Трое ученых из Венесуэльского географического общества затеяли спор. Яблоком раздора стала знаменитая южноамериканская река Ориноко. Где у нее исток, а где устье? Куда она движется? Ученые — люди пылкие, неудержимые. От слов быстро перешли к делу — решили проверить все сами. А ведь могло дойти и до поножовщины. Но в пути к ним примкнули люди посторонние, со своими целями и проблемами — и завертелось… Индейцы, каторжники, плотоядные рептилии и романтические страсти превратили географическую миссию в непредсказуемый авантюрный вояж.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Как же тяжело шестнадцатилетней девушке подчиняться строгим правилам закрытой монастырской школы! Особенно если в ней бурлит кровь отца — путешественника, капитана корабля. Особенно когда отец пропал без вести в африканской экспедиции. Коллективно сочиненный гипертекстовый дамский роман.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.