Стрелы в полёте - [63]

– Какой хутор! Орловка это, город отсюда видно.

Когда-то отделенное от города полями село Орловка теперь фактически превратилось в пригород – новый жилой массив, возведенный в последние годы «застоя», подмял под себя поля, и там, где когда-то паслись коровы, теперь резались в домино и пили самогон в гаражах жильцы-переселенцы, и в Орловку ходили городские маршрутные такси. Сергей жил именно в этом массиве, и сейчас ему до дома было буквально рукой подать.

– Понятно, – Сергей наконец нашел то, что искал, и, подойдя к окну, бесцеремонно, как раньше штору, оборвал тюлевую занавеску. Придавил ее подошвой к полу, резко потянул – и в итоге получил длинную полосу ткани. Скрутив ее, он вернулся к настороженно следящему за ним вспотевшему Ралику. – Открывай рот, кляп тебе забью, чтобы не голосил.

– Да я и не собираюсь, – пробормотал охранник. – Гадом буду!

– Не знаю, кем ты там будешь, а с кляпом посидеть придется. Для верности. Не переживай, не отравлено. Сиди тихонько и телевизор смотри. Пошли, Димитрий.

Включив телевизор и заперев комнату на ключ, Сергей и историк, держа оружие наготове, начали было спускаться по лестнице, но Дима вдруг остановился:

– Между прочим, в туалет я так и не сходил, а надо бы.

– Валяй, – согласился Сергей. – Просто я план на ходу переменил. Только туалет занят – там тот бычара отдыхает, так ты уж давай в ванную, поливай прямо в раковину. Пойдем, покажу, а заодно и бычару проведаем. Один-один.

– Что «один-один»?

– Он тебя по голове, а я его, – пояснил Сергей.

– Талионное право. Око за око, зуб за зуб.

– Ага, – согласился Сергей. – Это мы тоже проходили. Весьма мудрая была концепция.

– Тут можно было бы и поспорить, – возразил Дима, – только как-то не к месту.

– Да уж, зто точно. Потом как-нибудь поспорим.

Сопроводив историка до ванной, Сергей, отодвинув задвижку, заглянул в туалет. Олег по-прежнему полулежал, скрючившись в тесном пространстве, привалившись плечом к стене. Глаза его были закрыты, но он дышал.

«Значит оклемается, – подумал Сергей. – Скорее всего, сотрясение мозга».

Еще он подумал, что надо будет все-таки вызвать врача. Чуть позже. Когда они вызволят Вику и скрутят Лондара. И позвонят в милицию – пусть разбираются с пистолетами и личностями этих охранничков. А они с Викой к тому времени уже уедут. И заберут Лондара. Посидит взаперти в квартире у него, Сергея, а они без помех проведут Ритуал…

– Ну, что тут? – Дима заглянул в туалет. – Живой? Может в больницу позвонить?

– Живой. В больницу – потом. Облегчился? Тогда пошли. Стрелять когда-нибудь приходилось?

– Нет.

– Тогда просто держи его на мушке, а я, если что, ногу ему запросто прострелю. Или обе. Его ногу за ногу Большевика. Талионное право.

Они вновь прошли мимо комнаты, недавно бывшей их тюремной камерой – там негромко бубнил телевизор, развлекая Ралика, – и спустились вниз, в просторный холл с креслами, диванами и большим камином. За окном был виден двор. У закрытых ворот гаража стоял «жигуль», на котором они совершали поездку, левее гаража красовался аккуратный домик из красного «новорусского» кирпича с деревянным крыльцом и резным навесом над лакированной желтой дверью. Окна домика были закрыты узорными, с завитушками, ставнями. За домиком ровной линией возвышались вдоль солидного забора деревья. Уже смеркалось, но было еще достаточно светло для того, чтобы убедиться: во дворе никого нет.

– Вперед, Димитрий, – негромко сказал Сергей, чувствуя себя командующим операцией. – Главное – внезапность и решительность. Тем более, если этот Малыш тоже там. Если что – не стесняйся, пали в потолок.

– Попробую. А насчет Малыша – сейчас посмотрим. – Дима пересек холл и выглянул в окно, выходящее не во двор, а на улицу. – Возле дома ничего, никаких машин.

– Лондар мог его и на своей привезти. Ладно, пошли. Разберемся и с Малышом. Не думаю, что он с пистолетом по городу мотается – он же не охранник. Так что у нас большое преимущество. В атаку, и да поможет нам Бог, как говорится.

Сергей направился к двери, поднял руку и прижал колокольчик. Приоткрыл дверь и поманил Диму:

– Проходи.

Пропустив Диму, вышел сам и осторожно закрыл дверь. Колокольчик тихо звякнул – и тут же умолк.

Они быстрым шагом прошли по расчищенной от снега дорожке к гостевому домику. Сергей осмотрел ставни – в них не было ни единой щели – и, не выпуская из рук пистолет, поднялся на крыльцо. Дима, взволнованно дыша, последовал за ним. Приложив ухо к двери, Сергей прислушался, но изнутри не доносилось ни звука. Он, выразительно посмотрев на Диму, поднес палец к губам, а потом начал очень медленно и осторожно, переложив пистолет в левую руку, правой нажимать на дверную ручку. Дверь с еле слышным шорохом подалась, стала открываться, щель между нею и дверным косяком делалась все шире и оттуда на крыльцо просочился неяркий свет. И за дверью пo-прежнему было тихо.

«Там должна быть прихожая, – подумал Сергей, облизывая пересохшие губы. – А уже дальше – комнаты. И в одной из иих – Вика и Лондар. Рассказывает ей то же самое, что и нам. Разъясняет ситуацию…»

Заглянув в образовавшийся проем, он заметил какое-то движение там, внутри, и едва удержался от необдуманных и преждевременных атакующих действий. В последний миг перед тем, как броситься вперед и, на манер спецназа, ломиться наугад во все двери, он успел сообразить, что просто увидел свое отражение в большом овальном зеркале, висящем на стене напротив входной двери. Его предположение оказалось правильным – за порогом действительно находилась небольшая прихожая с вешалкой, подставкой для обуви и холодильником. И тремя одинаковыми дверями. Не оборачиваясь, Сергей поманил рукой с пистолетом Диму – «следуй за мной!» – и протиснулся в прихожую. Сделал три неслышных шага по ковровому покрытию, остановился под небольшой люстрой с изящными розовыми лепестками и вновь прислушался, видя в зеркале отражение напарника, который тоже старался не шуметь.