Стрелок - [26]

— Не слишком этого мальчика здесь любят. Только бы на эту стрельбу никто лишний не прискакал бы.

С каждым шагом фигурка, дёргающаяся на мушке, всё приближалась. Мэтт обхватил пальцами левой руки запястье правой, держащей револьвер, остановился на мгновенье и сделал шаг в сторону. Может это и спасло его, пуля, кувыркаясь и завывая, пронеслась где-то рядом.

— Вот и всё. Цирк закончен, клоуны рыдают.

….Ткнул стволом под подбородок и стал медленно приподнимать его всё выше и выше. Бархатистые нежные щёки стали цвета лягушачьего брюшка. В страхе глаза зажмурились, рот сжался в трясущуюся птичью гузку, из-под длинных густых ресниц закапали слёзы, потекли, оставляя мокрые полоски на щёках, на кончике носа повисла предательская капля. Он вытягивался всё выше вверх, стремясь отдалить свою голову от ствола. Юноша уже стоял на носках туфель, как балерина на пуантах. Стрелок выдержал паузу и нажал на спусковой крючок. Сухо клацнул курок.

— Достаточно?… А теперь смотри.

Стрелок убрал револьвер от лица Джефри. Барабан револьвера зиял пустыми дырами отсутствующих патронов.

— Я не убиваю детей, ублюдок.

У Джефри затряслись колени и он, не выдержав, полупустым мешком осел на землю там, где стоял.

— Доктор! У Вас есть нюхательная соль?….

* * *

— Странный вы человек Мэтт. Торгуете золотом, происхождение которого никому неизвестно. Дружите с неграми и индейцами, хотя при случае пристреливаете тех и других. Проворачиваете какие-то дела с одними бандитами и получаете награды за головы других. И при всём при этом исправно платите налоги и не нарушаете закон. Ну, а о вашей филантропии рассказывают легенды….Вот вы моего пасынка не тронули…У меня фулл-хаус…у вас флеш-рояль. Я ваш должник…и не только в покер. Что я могу для вас сделать?

— Господин губернатор, если меня когда-нибудь приговорят к повешенью, не откажите мне в помиловании….

* * *

— Оставайтесь ночевать, Мэтт. После такого ливня вы к себе только поутру доберётесь.

* * *

Стрелок уже начал подрёмывать. Где на закоулках сознания плавала мысль о незапертой двери, но вставать не хотелось, да и что могло грозить в доме друга.

Звёздное небо, синеватая луна в полнолуние. Призрачный свет освещал комнату. Тень от переплёта рамы растянулась на полу.

Звук каблучков. Рывком распахнулась дверь и глухо ударилась ручкой об стену.

Туфельки на высоких каблуках зацепились о бахрому по краям толстенного персидского ковра, и одна из них отлетела в сторону. Свеча, вывалилась из шандала, упала и замерцала тухнущим огоньком фитилька.

— Ты уже спишь, Дит?…Сколько же мы с девчонками выпили бутылок шампанского?…Жалко, что ты ушла так рано…Нет, ты подумай каков нахал, ко мне даже не подошёл, а не то чтобы пригласить на танец. Сел играть в карты с отцом, губернатором и мистером Алисдэйром. А мне рассказывали, что этот Мэтт отчаянный ганфайтер и что у него в каждом городе по женщине… А зачем ему тогда потребовалась подвязка?…. Ну и что, что он ниже меня ростом… — С треском расстегивала бесконечные крючки, шуршало стягиваемое платье.

— Неприлично ходить без корсета. Этих уродов самих заставить носить эту сбрую.

Мне и утягиваться не надо, как этим коровам, и грудь задирать до носа…

Отбросила его на стул. Тихо шелестели накрахмаленные юбки.

— Не терплю…В этих тряпках, чувствуешь себя луковицей. Пока одёжки снимешь — слезами обольёшься. — Стала стягивать тонкую батистовую сорочку. Длинными пальцами резкими движениями промассировала высокую грудь с торчащими вверх сосками…. Села на край кресла, подняв длинную ногу, стащила чулки и подвязки, полетели в сторону панталончики, пенясь кружевами… Вытащила шпильки, тяжёлый узел волос соскользнул и завис между лопатками. Тряхнула головой несколько раз, густая лавина покатилась вниз по ложбинке спины и остановилась за ямочками на ягодицах. Подошла к кровати. Мэтт успел закрыться с головой и отодвинуться от края.

— Чур я сплю у стенки. — Пахнула жасминовым запахом полувыветрившихся духов. Переползая через Мэтта, прижала его бедро коленкой, закинула другую ногу через него. Рука её соскользнула, и она упала на Стрелка. Засмеялась: «Прости, я такая неловкая». Скользнула под одеяло, покрутилась устраиваясь. Прижалась упругой прохладной попой, едва ворочая языком: «Какая ты тёплая. Но давай ещё посплетни…» и засопела, заснув.

* * *

Стрелок проснулся от настойчивого стука в дверь. Из глубины сознания, продираясь, всплыло «Кто я? Где я?». Отдельными кусками вспоминался вчерашний день. С трудом разлепляя веки, побрёл к двери. Тряпичными руками открыл дверь и тут его толкнул в спину заспанный голос «…ну кто там ещё?».

Негритянка, стоявшая на пороге с подносом, открыла рот так, что он стал похож на наполненную большую чайную чашку видом сверху, глаза округлились монетами по 20 долларов. Из рук выскользнул поднос, медленно перевалился за край пузатый серебряный кофейник, веером порскнули плюшки, посыпалась разнообразная посуда. Хлопнулась на пол и покатилась бутылка, оставляя липкий след вылившегося ликёра. Служанка взметнула пухлые руки, будто говоря в удивлении: «Да иди ты…». Развернулась, взметнув юбки, и уткнулась носом в грудь Джона Коуберна, стоявшего за ней. Здоровяк привёл в исходное положение отвисшую челюсть и пророкотал осипшим голосом: «Стоять, Беллинда.». Уставился взглядом в комнату, понимая, по раскинувшемуся на стуле платью, кто спрятался за пологом, прикрывшись одеялом. Отодвинул в сторону служанку, сгрёб в кучу Мэтта.