Стрелок 2. Обитатели Междумирья - [37]

У Данилы тоже не было большого опыта в плотских утехах, но подобный сигнал он понял. Отпустив руки юной красотки, он с силой раздвинул ей ноги, а потом под Катины протесты долго рассматривал цветок, который собрался сорвать. Потрогал пальцами нежные влажные губки, нагло и властно пристроил своего бойца ко входу, и резко рванул вперед, до самого дна, раздвигая тугую плоть. Девушка запищала и тихонько всхлипнула. Данила снова начал ласкать ее грудь и целовать сладкие губы, пока девушка не начала негромко постанывать. И тогда он начал медленно, но постепенно ускоряясь, двигаться. Хотя девственницы в первую ночь редко получают удовольствие, но Катя оказалась очень горячей штучкой, и парень успел довести ее до пика, а потом сам обильно излился, стараясь проникнуть как можно глубже. И пофигу было ему, что девушка могла забеременеть, он все равно никому не собирался ее отдавать. А так была возможность посильнее привязать девчонку к себе. Спать, в итоге, они легли только под утро, а уже в семь утра были разбужены, под ехидные замечания, явившейся в полном составе диверсионной группой. Группа тоже была не в одиночестве, что означало выполнение первого этапа плана.

* * *

Звонок в дверь раздался неожиданно. Ночью еще никто по доброму делу не приходил. Виктор затравленно огляделся, оружия у него сроду не было, а была только больная жена, которая уже не могла ходить и медленно умирала от рассеянного склероза, и две девочки-подростка. А в последнее время участились случаи похищения таких вот юных маленьких девочек. Ходили слухи, что их собирали для чернокнижника Воропаева. Но доказательств не было, и никто их искать из-за пары сотен детей из рабочих кварталов не станет. Удивительно было другое, почему эти кварталы до сих пор существуют. Для чего вообще кланы восстанавливают и укрепляют старые заводы и фабрики. Видимо, и до них дошло, что только воинами сыт не будешь, что стратегические запасы постепенно истощаются, орущие и вещи изнашиваются. Вот и озаботились восстановлением промышленности. А от рабочих нужно было только то, чтобы они работали. Скудный паек на еду, одежду, лекарства и прочие предметы первой необходимости выдавали только по талонам, талоны же раз в неделю выдавали работающим на предприятиях кланов. На эти талоны и кормили работники свои семьи. Некоторые подкармливали безработных соседей. Власть имущим было все равно, как и на что живут те, кто должен обеспечивать их благосостояние. Их интересовали только интриги, развитие и развлечения. Именно в таком порядке.

Звонившие, увидев, что им не собирались открывать, легким ударом просто выломали замок в, якобы бронированной, двери. Зашло в квартиру пятеро мужчин ничем не примечательной внешности. Один из них спросил:

— Борщев Виктор Андревич?

— Д-да.

— Собирайтесь, вы идете с нами.

— Но как же я пойду, у меня жена, дети!

— Берите с собой, и побыстрей, нам еще по пятнадцати адресам надо заехать!

— Но она не ходит, она очень больна.

— А-а-а, еще и это, Саня посмотри! И бегом! Бегом!

На глазах у двух девчушек и изумленного Виктора, другой мужчина начертил рукой в воздухе какую-то фигуру линии которой светились золотистым светом, а потом это плетение из световых линий вошло прямо в лежащую на стареньком диване женщину лет тридцати. Внимательно посмотрел на нее и сказал:

— Чего лежим, кого ждем? Встаем и пошли!

И женщина встала и пошла. Увидев подобное чудо, ошарашенный муж взял дочерей за руки, и пошел за странными людьми. Внизу их ждал тентованный КАМАЗ, с эмблемой одного из мелких кланов. Самое характерное средство передвижения в это смутное время. Семью, еще не отошедшую от ока просто погрузили в кузов, вместе с четырьмя бойцами, в том числе и тем самым Саньком, а командир залез в кабину к водителю. После этого машина удивительно бесшумно, как призрак, перемещалась по городу, и в момент остановок в кузов подсаживались новые люди. Многие вместе с семьями. Большинство из них было Виктору незнакомы. Кроме парочки, которых он где-то видел, но не мог понять где. И почему-то это показалось ему важным, вспомнить, где он видел этих людей. Машина продолжала петлять по спящему городу, его выздоровевшая Алечка прижималась к левому боку, а дочки к правому. И это была одна из тех вещей, которая позволяла примириться со всем, что сейчас происходило.

Рейд завершился только к рассвету. В кузове, помимо четверых военных, находилось почти сорок человек. Битком, как селедки в бочке. Ориентировочно, необходимых людей было около пятнадцати человек, остальные — это члены семьи. И Виктор постепенно начинал понимать, кто эти люди, и зачем их собирали. Это давало повод для оптимизма. Если собирали людей, лечили тех, кого требовалось, обращались относительно вежливо, то есть не били никого. Оставалось только дождаться, чем все это закончится. К рассвету грузовик оказался где-то на окраине бывшей столицы. Их всех загнали в подъезд какого-то старого дома, еще советской постройки, а потом заставили подниматься на второй этаж. Командир открыл дверь, и люди опять же толпой начали входить в небольшую двухкомнатную квартиру. Было тесно и душно, а из спальни выскочил взъерошенный мускулистый парень, лет двадцати пяти, или старше. Из-за его спины выглядывала худенькая девчонка, с темно рыжими волосами, закутанная в простыню. Внезапно все мужики, независимо от того, хозяева они или гости, похабно заулыбались. Девушка опустила взгляд вниз, а потом, пискнув, исчезла в спальне. И было от чего смутиться, на простыне ярким пятном алело очень характерное пятно.