Стрела времени - [123]

Мельницы обычно обеспечивали основной источник дохода, являлись своеобразными монополиями и наиболее частой причиной конфликтов своего времени. Их работа сопровождалась непрерывными судебными процессами, убийствами и сражениями. И сейчас перед глазами у него находился выразительный пример всего этого.

— И все же, — услышал он голос Марека, — я вижу, что мельница все еще в руках лорда Оливера: вон на башне его вымпел, а на стенах можно разглядеть его ратников.

— Оливер удерживает мельничный мост, — объяснил монах, — потому что он находится рядом с дорогой, ведущей в Ла-Рок. Тот, у кого мельница, владеет и дорогой. Но Арно скоро отберет у них мельницу.

— И вернет ее вам.

— Так и будет.

— А чем же монастырь отблагодарит Арно за возвращение мельницы?

— Мы будем молиться за него, — ответил монах. И после краткой паузы добавил:

— И разумеется, дадим ему достойное вознаграждение.

* * *

Они прошли через скрипторий, где в тишине склонялись над стоявшими в несколько рядов пюпитрами монахи, переписывавшие рукописи. Мареку показалось, что этот процесс проходит совершенно не так, как подобает: работу переписчиков сопровождали не благочестивые молитвенные песнопения, а крики и грохот ударов, доносившиеся с площадки для игры в мяч. Кроме того, несмотря на исконный цистерцианский запрет иллюстрировать рукописи, несколько монахов украшали поля и углы манускриптов картинками. Рядом с живописцами стояли горшки со множеством кисточек и каменные блюдечки с различными красками. Даже на ходу можно было заметить, что некоторые иллюстрации отличаются совершенством выполнения.

— Сюда, — сказал монах и провел их вниз по лестнице в другой внутренний двор, на сей раз маленький; он был залит лучами утреннего солнца. Возле одной из стен Марек увидел восемь солдат в цветах Арно, гревшихся на солнце. Он обратил внимание, что те были с мечами.

Монах провел их дальше, к маленькому домику, стоявшему в углу двора. Все четверо вошли внутрь. Там они услышали негромкий шум падающей воды и увидели большой бассейн, посреди которого вздымалась струя фонтана. Шум воды заглушали латинские песнопения. Посреди комнаты стоял стол. Двое монахов омывали лежавшее на нем обнаженное тело.

— Брат Марцеллус, — прошептал монах, склонив голову перед покойным.

Мареку понадобилось лишь мгновение, чтобы понять, что же он увидел.

Брат Марсель был мертв.

14:52:07

Их выдала реакция. Монах сразу же понял, что они не знали о смерти Марселя. Нахмурившись, он взял Марека за руку.

— Зачем вы пришли? — спросил он.

— Мы надеялись поговорить с братом Марселем.

— Он умер минувшей ночью.

— Отчего он умер? — спросил Марек.

— Мы этого не знаем. Но, как вы можете заметить, он был стар.

— Наше дело к нему было очень срочным, — сказал Марек. — Возможно, если бы я мог увидеть его имущество…

— У него не было никакого имущества.

— Но ведь были же какие-то личные вещи…

— Он жил очень просто.

— А могу я увидеть его комнату? — продолжал настаивать Марек.

— К сожалению, это невозможно.

— Но я был бы глубоко признателен, если…

— Брат Марсель жил на мельнице. Его келья находилась там уже много лет.

— Ах, вот как.

Мельница в настоящее время была во власти одного из отрядов Оливера. Археологи не могли попасть туда, по крайней мере сейчас.

— Но, может быть, если вы скажете, какое у вас было дело, я смогу оказать вам помощь? — Монах произнес это совершенно небрежным тоном, но Марек немедленно насторожился.

— Это было личное дело, — ответил он. — Я не могу говорить о нем.

— Здесь не бывает никаких личных дел, — сказал монах, сделав шаг к двери. Марек отчетливо почувствовал, что он готов поднять тревогу.

— Это было поручение магистра Эдуардуса.

— Магистра Эдуардуса! — Поведение монаха сразу изменилось. — Почему же вы сразу не сказали об этом? Но какое отношение вы имеете к магистру Эдуардусу?

— По правде говоря, мы его помощники.

— На самом деле?

— Воистину так.

— Почему же вы сразу не сказали об этом? — повторил монах — Магистр Эдуардус был бы здесь желанным гостем, потому что он выполнял важное поручение аббата, когда его захватил Оливер.

— Вот как?

— Тогда пойдемте со мной, — сказал монах. — Аббат захочет увидеть вас.

— Но мы…

— Аббат все равно потребует вас к себе. Пойдемте!

* * *

Вновь выйдя в ярко освещенный двор, Марек заметил, что на территории монастыря находилось очень много солдат в зеленых с черным одеяниях Арно, а не несколько случайно зашедших сюда ратников. И эти солдаты не шатались здесь без дела; они держались настороженно, и было сразу видно, что они готовы к бою.

Обитель аббата представляла собой небольшой деревянный домик, богато украшенный резьбой («Ну и ну», — подумал Марек), и находилась в дальнем углу монастыря. Их провели внутрь, в маленькую приемную, облицованную панелями из полированного дерева. Там перед закрытой дверью сидел пожилой монах, сгорбленный и тяжелый, как жаба.

— У себя ли мой лорд аббат?

— У себя, но он сейчас занят увещеванием кающейся грешницы.

Из-за двери можно было услышать ритмичный скрип.

— И сколько времени они еще проведут в молитвах? — спросил провожатый.

— Может быть, довольно долго, — сказала жаба. — Она часто повторяет свои грехи.