Стрела над океаном - [30]

Огромный практический интерес, к примеру сказать, представляет собой изучение и освоение Берингова моря, известного как одно из самых «плодородных» — богатых фитопланктоном — морей Мирового океана.

Советские ученые установили, что его значительная часть — это так называемое «мелководье». В этом-то «мелководье» и обитает основная масса промысловых рыб. В Беринговом море водятся такие редкие и ценные породы, как угольная рыба, морской ерш, знаменитый своими вкусовыми качествами палтус. Кстати сказать, американцы и канадцы добывают здесь ежегодно до 700 тысяч центнеров палтуса, а японские рыбаки вылавливают огромное количество камбалы для производства кормовой муки.

Вот и возникает естественная необходимость развивать, усиливать добычу и палтуса, и морского окуня, и угольной рыбы, и других видов. В дальнейшем удельный вес этих рыб в общем улове Камчатки должен достичь 40–50 процентов, тогда как сейчас он колеблется всего лишь в пределах 6–8 процентов.

Давно на страницах камчатских газет ведется активная пропаганда трески — тоже одного из «резервов» рыбной промышленности. Треска есть, трески много. Надо только преодолеть известную косность в отношении к ней, как к промысловой рыбе. И, разумеется, надо научиться ловить ее.

Таким образом, в основе выполнения семилетнего плана лова две главные задачи — освоение новых районов промысла и развитие добычи новых видов рыбы.

Сложные, ответственные задачи предстоит решить и в части разведки рыбы — научно организованных поисков ее в неоглядных просторах морей и океана.

На время промысла жирующей сельди выделяют поисковые суда для так называемой «прицельной разведки». Они оснащены новейшими гидроакустическими приборами. Самолеты также производят авиаразведку промысловых районов и «наводят» флот на косяки нагульной сельди. А это большая помощь рыбакам.

Опытные рыбаки ловят сельдь «на пятно»: с мачты сейнера виден косяк. Другие предпочитают подождать самолет промразведки — так вернее!

Дождались: над морем показался двухмоторный ЛИ-2. Он, как ястреб, кружит и кружит над районом лова. С восьмисотметровой высоты летчик-наблюдатель ясно видит косяк сельди — быстро движущееся темно-синее пятно на серовато-зеленой поверхности океана.

Летчик тотчас сообщает по радио:

— Сельдь идет! Вижу косяк! Начинаю наводку!.. Первым ставлю на замет «пятерку». Слышите, «пятерка»?!

— Слышу, к замету готов, — отвечает по радио капитан сейнера № 5.

И снова команда, переданная с самолета:

— Косяк прямо по носу, полный вперед!

Косяк сельди движется со скоростью трех-четырех миль в час. Сейнер нагоняет его.

— Отдать шлюпку! — командует летчик.

И вот на волнах пляшет лодка. Сейнер делает циркуляцию — окружает косяк полотном сети. Несколько минут — и круг замыкается. Сейнер снова около лодки.

— Рыба в кошельке! Отлично, капитан! — поздравляет летчик рыбаков. — Связь прекращаю!

И снова кружение над океаном…

* * *

Как раз в те дни, что я был на Камчатке, шел лов жирующей сельди.

Армада промысловых судов бороздила воды Охотского и Берингова морей, Тихого океана. Шла битва за рыбу. Страницы областной и районных газет были полны сообщений о славных трудовых победах судовых команд. Но немало было и жалоб рыбаков на то, что рыбокомбинаты не справляются с приемом улова, что судам приходится подолгу простаивать, ожидая очереди на сдачу рыбы.

Еще один немаловажный вопрос! Оказывается, найти и выловить рыбу — полдела; нужно суметь своевременно и как можно скорее сдать ее на рыбоприемную базу. Ведь каждый лишний день создает неотвратимую угрозу снижения сортности улова, завоеванного тяжелым, напряженным трудом.

Траулер «Каменный» к концу июля добыл 1200 центнеров сельди, засолил ее в бочках, пошел сдавать. Тут-то и начались, как пишет капитан траулера, «хождения по мукам»! Семьсот бочек сельди сдали на теплоход «Атласов», а с остальным грузом пошли в бухту Лаврова. Но, как оказалось, там, на рейде, уже больше недели стоят в ожидании выгрузки полуфабриката два средних рыболовных траулера и один теплоход. «Каменному» посоветовали идти на центральную базу Корфского комбината. Пришли, дали радиограмму, простояли целый день, но ответа не получили. Поехали на берег. Там сказали, что принять сельдь не могут…

«Из-за задержки со сдачей, — пишет капитан, — нежный малосольный полуфабрикат свыше десяти дней находился у нас на борту в условиях теплой летней погоды и потерял свои качества. 600 центнеров сельди было принято у нас как техническая продукция…»

Да, несовпадение возможностей лова с возможностями береговой приемки и обработки рыбы — одна из важнейших проблем. Не случайно на страницах областной газеты появилась статья, в которой ставился даже такой вопрос: «Кто такие рыбаки и рыбообработчики, друзья или «враги»?» Разумеется, друзья, поскольку они делают общее дело! Но… как устранить возникающие между ними споры и разногласия, как согласовать это досадное несоответствие сил?

Рыбаков обвиняют в том, что они ловят рыбы меньше, чем могли бы, — и обвиняют справедливо. А рыбаки обвиняют береговые базы в том, что те не справляются с приемкой и обработкой рыбы, — и это тоже справедливо.