Стражница - [26]

Улицы были, на удивление, тихими, не считая несколько группок, которые смеясь, разгуливали по местности с большими пластиковыми стаканами в руках. Люк увёл меня подальше от улицы Бурбон и тихо засмеялся, когда я вытянула шею, чтобы мельком посмотреть на неё.

— Там внизу нет ничего, на что стоит смотреть. Мы поиграем в туристов в другой раз.

Мы проходили мимо бутиков, магазинов со сладостями и художественных галерей, окна которых были тёмными. По красным кирпичным зданиям можно было узнать их возраст: углы обвалились, рамы дверей были кривыми. Кафе ещё были открыты и за освещёнными окнами можно было видеть, как люди смеются и едят. Некоторые даже выставили столы перед дверью, и я удивилась при виде людей в летних платьях и брюках Капри, в то время как дома, уже все носили шарфы и толстые пальто.

— Дома сегодня было только четыре градуса, — сказала я, когда мы проходили мимо устричного бара, из которого слышались звуки аккордеона. Гости выстроились в очередь перед дверью.

— Зима тоже имеет свои прелести. Она создаёт хорошие причины для того, чтобы прижаться друг к другу.

Я слегка толкнула его в бок, потому что слишком внимательно разглядывала элегантное великолепие зданий, яркие цвета и искусно выполненные балконы с их пышно цветущими цветами. В воздухе витал аромат ванили и абрикоса, когда мы проходили мимо блестящего, зелёного куста. Я остановилась и пыталась уловить аромат, похожих на звёзды цветков, но он исчез.

— Это не поможет, — сказал Люк. — Это Османтус. Если подойти слишком близко, то запах исчезает. Позволь ему приблизится к тебе, вместо того, чтобы гоняться за ним.

Я бросила на него мрачный взгляд, а он поднял вверх обе руки, как будто защищаясь.

— Попробуй.

Я скептически отошла на пару шагов назад, закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Аромат так сильно окутал меня, будто нежно поглаживал. — Это невероятно. Так, должно быть, пахнет в раю.

— Я же тебе сразу так и сказал. Тяжело принять урок, хм?

Он повёл меня через площадь, которая со всех четырёх сторон была окружено живой изгородью и забором, мимо статуи какого-то наездника. За ней находился собор, три острые шпили которого, высоко возвышались в ночное небо.

— Ты ведёшь меня в церковь?

— Не совсем.

Его вид напомнил мне о матери. Если я и беспокоилась о том, что моё отсутствие в школе заметят, то это ничто, по сравнению с тем, что произойдёт, если мама обнаружит, что я исчезла из церкви прямо у неё из-под носа. А реакция Колина…

Я немного отошла от Люка и раскрыла мобильник.

— Мышонок, ты сейчас будешь заключать договор с Кварторами. Для разговоров по телефону время не подходящее.

Я проигнорировала его и написала Колину СМС: «Мне нужно было уйти из церкви. Ты же не никому не расскажешь об этом?»

— Вы оба теперь пара? Вот так, по-настоящему, официально? — спросил Люк. Его рука напряглась под моей ладонью.

— Не вмешивай его.

— Я бы с удовольствием. Это ты постоянно его втягиваешь. Всегда приятней, когда мы только вдвоём.

Мой мобильник зазвонил, как и ожидалось. Но я передумала, не стала брать трубку, а засунула его в карман.

— Я позвоню ему, когда всё закончиться.

— Это ещё долго не закончиться, — сказал Люк дружелюбно. — Если ты настраиваешь себя на что-то другое, то обманываешься.

Глава 12

Магия была удобна во многих отношениях: она могла в мгновение ока перенести с одного конца земли на другой, простым прикосновением излечить почти смертельное ранение и защитить от существ, которые собирались вырвать тебе внутренности. Но лучше всего она подходила для того, чтобы прятать вещи. Дуги были в этом мастерами, а результат всего этого: ничто и никто не был тем, чем казался на первый взгляд.

Мы стояли перед огромным собором с тремя возвышающимися шпилями. Как только мы переступили порог, воздух сотрясся и церковный неф исчез, открывая гулкое, светлое помещение. Под высоким потолком не было окон, но зал ярко освещался громоздкой, железной люстрой над нами, усыпанной свечами толщиной в руку. Отталкивающий, сладковатый запах пчелиного воска витал в воздухе.

— Что это за место?

— Это? Это лишь прихожая. Кварторы собираются в заднем помещение, — сказал он и указал на вторую дверь. — Готова?

Наверное — нет. Он поднял кулак и постучал. Звук был глубже, чем я того ожидала. Костяшки пальцев Люка оставили светящийся, красноватый отпечаток в металле, что было похоже на раскалённую сталь. Когда он ударил в пятый раз, дверные створки так мягко и тихо распахнулись, будто были хорошо смазаны маслом. Люк вошёл, и я последовала за ним.

Это была комната, немного похожая на пещеру, в которой друг за другом располагались ряды с сидениями, как в театре. Они все были пусты, не считая первого ряда. Там, одиноко, сидела Маргарет с выражением безоблачного спокойствия на лице. Она следила за звуком наших шагов, когда мы шли по отделанному бело-чёрной керамикой, среднему проходу. На стенах беззвучно мерцали факелы. Плоские ступени вели к сцене в передней части комнаты, где, позади массивного, деревянного стола стояли Доминик, Орла и Паскаль.

— Веди себя хорошо, — пробормотал Люк, когда вёл меня по ступенькам к сцене.