Стражи Волшебного мира - [17]

Сирша кивнула и, не вдаваясь в подробности, вышла через дверь. Уходя, она махнула рукой и сказала:

— Ты–знаешь–кто снова отправился один, но вскоре должен вернуться. Постарайся не волноваться.

Опять этот Бомбакс. Афенглу рассмеялась и закрыла за ней дверь.

Уже было слишком поздно, чтобы успокаивать свое сердце.

* * *

Вымывшись и одевшись в чистые одежды, Афенглу, не торопясь, направилась по коридорам крепости в сторону южного зала Совета, впитывая запахи, вкусы и звуки, которых была лишена в течение года, что отсутствовала здесь. Для нее это стало ритуалом, таким вот воссоединением с этим местом, которое она называла домом. То, что она могла чувствовать такое удовольствие от строения, созданного из камня и железа, удивило бы эльфов Арборлона. Но она видела гораздо больше, чем просто холодную поверхность материалов. Крепость была живым существом, сущностью, которую можно было ощущать и время от времени слышать. Она была защитой для своих детей и невероятно опасной для тех, кто им угрожал. В колодце, на самом дне, в сердце этой цитадели, находилась магия, которая все охраняла, и ее нельзя было удалить или уничтожить. Время от времени, когда орден друидов исчезал, погибал или просто долгое время находился вдали, магия крепости пробуждалась, чтобы сторожить это место до тех пор, пока не вернутся те, кому оно принадлежало.

Иногда, когда Афен оставалась одна, проходя по пещерным залам и комнатам, обитым гобеленами и наполненным тенями, она ощущала, как магия составляет ей компанию, ее молчаливая, неприхотливая сущность желала лишь находиться рядом с ней. Магия почти ничего не требовала, и она была рада дать ей то, что та просила.

Примечательно, что больше никто, казалось, не разделял ее ощущения. В самые первые дни после своего прибытия она упомянула о невидимом присутствии магии остальным. И хотя они кивали и одобрительно улыбались, она могла сказать, что они понятия не имеют, о чем она говорит, что ее ощущения совершенно чужды им.

— Можно мне пройтись с тобой, Афенглу? — спросил Гарронек, появляясь рядом с ней из ниоткуда.

Она молча кивнула, поскольку ее сердце чуть не подпрыгнуло до самой глотки. Как такое громадное и тяжелое существо может появляться без звука? Когда ему хотелось, он мог вести себя как призрак, такой же бесшумный, как духи мертвых.

— Как твоя семья? — непринужденно спросил он.

— С сестрой все хорошо. А моя мать не разговаривает со мной.

— Когда–нибудь она заговорит.

Он сказал это с такой убежденностью, что Афенглу мгновенно поняла, что он прав.

— Мне бы этого очень хотелось.

Не произнеся больше ни слова, они дошли до входа в зал Совета. Из открытых дверей в проход лился свет и до нее донесся звук голосов тех, кто находился внутри.

— Я буду сторожить, — сообщил Гарронек. — Никто не войдет во время твоего доклада. Закрой за собой двери.

— Ты думаешь, нас могут потревожить? — спросила она.

Он пожал плечами:

— Сейчас вряд ли.

Она улыбнулась, отвернулась и вошла в зал, остановившись для того, чтобы закрыть за собой двери, как он попросил.

Все остальные, кроме Бомбакса, собрались за длинным столом Совета. Длиннорукий, гибкий и худой Кэррик, еще один представитель человеческой расы, развалился в кресле на дальнем конце стола, раскинув руки так, что походил на пугало. Он был лысым и начисто выбритым, а его бледная кожа, казалось, излучает свет, который придавал его поразительным голубым глазам особенно яркий взгляд. Он выпрямился в кресле при ее появлении и с энтузиазмом захлопал в ладоши.

— Вот и она, героиня дня! Добро пожаловать домой, Афенглу Элессдил. Мы очень сильно по тебе соскучились.

— Не так уж и сильно, — быстро произнесла Сирша, подмигнув ей. — Но достаточно, чтобы мы согласились собраться и выслушать то, что ты хочешь рассказать. Предполагая, что это не займет много времени.

Афен пресекла комнату и заняла место примерно посередине стола, рядом с Сиршей и напротив Плейзии Арианы. Плейзия удостоила ее кивком и помахала рукой. Плейзия, старше по возрасту и более опытная в обращении с магией, чем Афенглу, тоже была эльфийкой, но эти женщины мало имели между собой общего и не особо любили друг друга.

— Они тебя выгнали? — спросила Плейзия, стараясь пошутить.

— Если ты имеешь в виду эльфов, то нет. — Афенглу улыбнулась, как будто посчитала эту шутку смешной. — Я вернулась по собственной инициативе. — Она взглянула на Сиршу. — Что не означает, что кому–то особо нравилось меня видеть.

Кэррик наклонился вперед:

— Их потеря к нашей выгоде. Ну, рассказывай. Ты обнаружила что–нибудь стоящее? Сирша предположила, что скорее всего так оно и есть.

Афенглу немного помешкала.

— Я еще не уверена. Именно поэтому я и вернулась. Мне нужно, чтобы вы выслушали то, что я прочитала, а потом высказали, что об этом думаете. Я посчитала, что мое открытие достаточно важное, чтобы донести вам о нем именно сейчас. И есть основания полагать, что я права. Но оставим это до той поры, пока я не закончу рассказ.

Она засунула руку в карман и вынула дневник.

— Эта книга содержит записи молодой эльфийской девушки по имени Алея Омаросиан, жившей много столетий назад. Я наткнулась на него совершенно случайно. Он не является частью официальных хроник и не претендует на то, чтобы считаться чем–то значительным для тех, кто старается добавить или приумножить информацию, содержащуюся в этих хрониках. Именно поэтому, как мне кажется, его столько времени не замечали. Он сохранился потому, что написавшая его была дочерью эльфийских Короля и Королевы в эпоху Волшебного мира. Но главным образом, потому, что о нем забыли.