Стражи: Gelidus Corde - [23]

Вернувшись домой после пробежки, я почувствовал такой прилив сил, что, казалось, был готов пробежать еще столько же. Хорошо, что здравый смысл переборол надежды, и вместо дополнительных нагрузок я направился в душ смывать пот и расслаблять напряженные мышцы.

Остаток дня и вечера я провел у телевизора, бездумно переключая каналы в поисках чего-нибудь интересного. Часов в девять я отправился на кухню и сварил себе макароны на меня и бабушку: вдруг она вернется и будет голодна.

Она вернулась поздно вечером — такого никогда не бывало. Я услышал хлопок, а потом бабушка медленно начала спускаться вниз. Сейчас она выглядела старой, как и подобает женщине за шестьдесят. Я молча поставил ей на стол макароны, политые томатной пастой, и горячий ромашковый чай. Женщина кивнула в знак благодарности и приступила к трапезе. Я терпеливо сидел, не желая тревожить бабушку и не понимая, почему вдруг седых волос на ее голове стало больше. Когда она взяла в руки чай, я спросил:

— Как работа?

Она устало вздохнула.

— Происходит какое-то сумасшествие.

— Что случилось? — я отпил своего чая.

Женщина помолчала некоторое время.

— Когда Совет сказал нам, что стычка между вампирами и людьми небольшая — они преуменьшили в несколько раз, — начала рассказывать бабушка. — Испанский клан вампиров вообще никогда не хвастался своей уравновешенностью или разумностью, но в последнее время они были добропорядочными, слушались Совета. И только сегодня мы поняли, как Габриэль, лидер клана, контролировал подчиненных: исключал самых буйных, оставляя их без еды и поддержки. Сохранившие свое положение вампиры присматривали за предателями.

Бабушка поднесла чашку ко рту и сделала глоток.

— Такие отщепенцы объединились, убили своих охранников и отправились в ближайшую деревушку. Не желая умирать, они убили четыре сотни человек, даже младенцев, что у вампиров считается высшим грехом.

Я смотрел на бабушку в ужасе: картины убийства детей мелькали в моей голове одна за другой. Я представил, как ту ребятню с пляжа зверски убивают, разрывая тонкую кожу, высасывая кровь. Я поставил чай на стол: кажется, больше я не хотел его пить. Похоже, бабушка поняла мое настроение. Она нервно ворочала кружку в руках.

— Когда мы прибыли туда, то были повержены в ужас, прямо как ты сейчас: повсюду были окровавленные тела. Мы прошлись по деревне, ожидая найти живых. Ты не представляешь, как мы обрадовались, когда несколько из них зашевелились. Однако радость быстро улетучилась: вампиры-отщепенцы сделали из многих людей вампиров. В это время был день, они обрекли их на сгорание заживо, — я никогда не видел бабушку такой сожалеющей и подавленной. — Если бы мы только успели раньше, эффект можно было бы предотвратить…

Одинокая слеза скатилась по щеке женщины — я понял, почему она поседела так быстро.

— Чт… Что было дальше? — я с трудом прочистил горло.

— Стефан среагировал раньше меня и поджег деревню, сжигая трупы и новообращенных, — скорбно ответила бабушка.

Установилась гробовая тишина. Мне было трудно дышать, представляя это зверство. Я хотел сказать, что сжигать их было неверным решением, но осознал, что новообращенные с безумными создателями во главе не принесли бы ничего хорошего.

— Мы нашли этих ублюдков, — вновь заговорила бабушка. Я вздрогнул: никогда прежде я не слышал от нее оскорблений в адрес других. — Стефан заточил их в каменный плен. Так, мы вернули их в логово клана, где эти изверги были сожжены под солнечными лучами по приказу Совета. Покинув вампирский клан и оставив им предупреждение, мы вернулись к деревне, потушили пепелище и создали там свежее поле. Никто никогда и не узнает, что будет ходить по кладбищу, — бабушка со стуком опустила чашку на стол.

От этого движения я вздрогнул, внутри меня будто что-то оборвалось.

— Мы вместе создали хитрое стирающее память заклятие: если человек вспомнит об этой деревне, то эти мысли сразу улетучатся, — добавила бабушка. — Никто даже не будет знать, что случилось с этими людьми.

Мы замолчали в память об ушедших невинных жертвах.

Через некоторое время, когда мы с ней вместе мыли посуду, я спросил:

— То заклятье работает по принципу чужих артефактов?

Бабушка кивнула в ответ.

***

Когда я направлялся в спальню, чтобы лечь спать, бабушка позвала меня к себе. Войдя в ее кабинет и прикрыв за собой дверь, я почувствовал, как мимо уха стремительно пронесся кинжал, заставив мои волосы качнуться из-за воздушного потока. Я вздрогнул. Бабушка сидела за своим столом и держала в руках ту самую фотографию. Даже от двери было заметно, что в глазах у женщины блестели слезы.

— Бабуль, — я очень редко к ней так обращался, только в детстве.

Она подняла голову, протерла глаза тыльной рукой и, указав на стул, сказала:

— Садись, мне нужно быть честной с тобой до конца.

Я послушно сел и обратил свои глаза к опечаленной женщине.

— Спасибо, что поставил эту фотографию сюда: она напомнила мне, что нужно всегда быть искренней с родными.

Я кивнул, принимая благодарность. Почему-то говорить мне совершенно не хотелось, только слушать.

— Случай с вампирами не единичный, — начала бабушка. — Наверное, ты заметил, что последнее время я слишком сильно устаю.