Стражи: Gelidus Corde - [170]

Девушка вздохнула, укутываясь в одеяло.

— Жаль, что сейчас такое не сработает…

— Да, — с грустью подтвердил я ее сожаления.

«Меня в детстве спасали от кошмаров? Или я сам справлялся?» — спросил я сам себя.

— Та женщина на остановке, твоя мать, — я боялся, что она заговорит об этом. — Расскажешь о ней?

Слова практически слетели с языка, но я остановил сам себя: я не хотел рассказывать ей сейчас.

— Однажды, — пообещал я.

— Что ж, мне не к спеху. С Рождеством, кстати! — в темноте мелькнула белозубая улыбка Кетернии.

— Тебя тоже.

И вновь тишина повисла между нами. Я не знал, о чем еще можно было поговорить, но очень хотел сказать хоть что-нибудь.

— Саш, дай руку, — стражница притянула меня к себе. — Я решила, что все же стоит поспать и не только мне. Спокойной ночи.

— Спокойной, Кетерния.

Я неловко лежал около нее, пока не услышал, что ее дыхание выровнялось. Только после этого я позволил себе закрыть глаза.

Кошмаров больше не было.

***

Солнечные лучи проникли в гостиную, подсвечивая все золотом. Мне всегда казалось, что солнце особенно ярко сияет зимой. Кетерния мирно сопела в кольце моих рук.

«Если все, что я чувствовал к Мариссе, было ложью, то я все еще люблю чертовку?» — спросил я сам себя, внимательно вглядываясь в ее лицо.

Я знал ответ, но моя совесть не позволила бы мне быть честным с самим собой, я не мог поверить в эти чувства после смерти британки.

Огненная стражница нахмурилась, промычав что-то невразумительное, затем она потянулась, ударив меня кулаком по лицу.

— Доброе утро, — сказал я, позволяя растянуться предательской улыбке.

— Доброе, — девушка перевернулась и вновь уткнулась лицом в подушку.

Я лег на спину и рассматривал старый деревянный потолок, украшенный замысловатыми узорами.

— Вставайте, надо завтракать, — бабушка спускалась по лестнице.

Я подскочил с дивана, мягко потряс Кетернию, продолжавшую бурчать какой-то бред себе под нос, и пошел на кухню. Поставив чайник и стащив кусок хлеба, я упал на стул, чувствуя себя необычайно спокойным. Бабушка копошилась рядом, стараясь сделать яичницу. Кетерния все не шла и, хотя беспокоиться не было смысла, я все равно вернулся в гостиную. Я сразу понял, что что-то произошло: уже знакомый ужас застыл на лице у чертовки, склонившейся над телефоном; ее руки тряслись, она уже успела прокусить губу до крови.

— Что? — тяжело спросил я.

Было ясно, что Себастьян бы долго не прятался, он бы точно дал о себе знать в скором времени, но почему-то я был уверен, что у нас в запасе было хотя бы пару дней. Похоже, что это было не так.

— Час… — прошептала стражница, поворачиваясь ко мне лицом, в ее глазах стояли слезы. — У нас всего один час, чтобы вернуться.

Она показала мне телефон — я сразу узнал ее дом на фотографии, подписанной: «Остался час». Тетя Кетернии была в опасности, как и предполагала чертовка, а я ей не поверил. Меня словно парализовало на секунду: мысли вихрем неслись в голове в поисках решения.

«Что делать? Я снова подвел ее. Должен же быть выход? Она меня не простит, если с тетей что-нибудь произойдет», — я рванул на кухню.

— Бабушка, как ты перемещаешься в пространстве? — женщина слегка вздрогнула, испугавшись.

— Объявился? — это слово красноречиво говорило о том, что бабушка предполагала такой исход и тоже считала наш визит ошибкой. — Сосредоточься, собери энергию и швырни ее в то место, что представляешь в голове.

— Это все? — Кетерния влетела в комнату, застегивая кофту на ходу, она была бледнее мертвеца.

— Нет, это будет мучительно больно и затратно в плане энергии пока вы еще не побывали в Совете и не получили…

— Сейчас не до этого! Просто скажите как это сделать! — огонь на плите с шипением охватил чайник. — Мне нужно домой! Сейчас же!

Бабушка еле заметно поморщилась: она ненавидела, когда ее перебивают.

— Возьмитесь за руки, так вас скорее всего не разбросает по всему свету, и отправьте энергию туда, куда вы хотите, — сумбурно объясняла женщина, попутно расставляя нас так, как это требовалось. — А затем просто представьте, что здесь вас уже нет и все.

— Чудесно, ты готов? — Кетерния посмотрела на меня, я неуверенно кивнул, вспоминая ее квартиру, а точнее только кухню, где когда-то давно говорил с Бостоном.

— Надеюсь, что у вас все будет хорошо, — бабушка с грустью проводила нас взглядом.

— Мы еще… — я отправил силу прочь и, казалось, тело уже само не хотело оставаться на месте.

Я вновь оставил Норвегию позади.

***

Вокруг меня бы сплошная холодная тьма, я не мог дышать. Я вытянул руку и нащупал лед — глухой грохот — я вынырнул на поверхность, жадно глотая воздух. Я переместился в Неву, лишь слегка промахнувшись: дом Кетернии возвышался на набережной.

— Кетерния! — крикнул я, не замечая чертовки рядом с собой.

Я нырнул под воду, рассеивая энергию: ее не было поблизости.

«Может, она не промахнулась», — с надеждой подумал я, заставляя воду вытолкнуть меня на лед, скрипящий под ногами.

Снег медленно несся к земле. Во дворе было пусто, ни одно окно не горело живым светом. Витраж над дверью подъезда выглядел мертвым. Я прикоснулся к замку, промораживая его насквозь — дверь легко открылась, жалобно скрипнув. Внутри было тепло, капли с моей одежды с грохотом падали на ступени, пока я бежал наверх, надеясь, что Кетерния будет там. Черная дверь слабо отражала серый свет, лившийся через окно. Золотая цифра шесть выглядела зловеще одинокой. Я осторожно прикоснулся к ручке, но дверь открылась сама. Я в нерешительности сделал шаг вперед, создавая в руках несколько ледяных кинжалов, источавших слабый голубоватый парок. Я хотел позвать Кетернию, но сам остановил себя: я не знал, кто ждал меня в полутьме. Я прислушался, «заглядывая» в каждую комнату, но везде было пусто.