Стражи: Gelidus Corde - [145]

— Я бы предпочел, чтобы ты ударила меня: тогда, наверное, все станет как прежде, — предложил я, повернувшись на бок.

Кетерния с вызовом посмотрела на меня, села на кровати и занесла руку для удара, безумно улыбнувшись. Я содрогнулся, предвосхищая боль, но девушка лишь мягко потрепала мне волосы.

— Будем считать, что я ударила тебя морально, — заключила стражница, укрывая нас мягким одеялом.

Я закрыл глаза, почувствовав, как кровь стучала в ушах, мешая думать.

«Я тебя не понимаю. Почему ты не хочешь накричать на меня или хотя бы разозлиться?» — мысленно спрашивал ее я, понимая, что она мне никогда не ответит.

— Мы решили, что вам не стоит участвовать в боях до последней тренировки перед проверкой, — заговорила Кетерния. — Вы оба слишком измотаны, а у Себастьяна ударная рука в нерабочем состоянии. Да и ты тоже не выглядишь здоровым, так что будете прохлаждаться.

— А что будете делать вы? — спросил я, сжимая кулаки под одеялом.

— Мы не будем сражаться, — отрезала стражница. — Я настояла, чтобы каждый оттачивал свои умения сам или со своим партнером, так что ты и Марисса будете все время проводить вместе.

Показалось, что она тихо добавила: «К сожалению».

— Еще что-то? — поинтересовался я через несколько минут тишины: музыка выключилась.

— Заключительная тренировка будет двадцать третьего декабря, — Кетерния внезапно взяла меня за руку, заставив разжать кулак. — Ты должен победить.

Я открыл глаза, встречая ее взгляд, словно говоривший: «Ты ведь обещал победить, так что сдержи свое обещание». Я сжал ее руку в ответ.

— Я обязательно выиграю, — поклялся я и провалился в беспокойный сон, наполненный причудливыми призраками и туманом, окружавшим меня и стеснявшим дыхание.

***

Темные ноябрьские дни пролетали незаметно, унося с собой драгоценные крупицы нашего времени. Первые дни после моей победы мы не могли покинуть квартиру: моих сил с трудом хватало на душ, еду и вечерний просмотр какого-нибудь незатейливого фильма. Такой распорядок ужасно бесил меня, я ненавидел, когда не мог сделать того, чего хотел. Кроме того, мне казалось, что я сдерживал стражницу, мешая ей заниматься своими делами, но она игнорировала все мои предложения.

— Мне все равно некуда идти: в школе все уверены, что я в Норвегии, — постоянно отвечала она, безразлично пожимая плечами.

После таких слов я всегда еще усерднее тренировался, игнорировал боль и головокружение, приходил в зал и разминался с грушей — девушка каждый вечер обрабатывала мои сбитые костяшки, с каждым разом все больше и больше ругаясь себе под нос.

«Ради тебя стараюсь, дуреха», — думал я, смущенно отворачиваясь в сторону, когда она пронзительно смотрела на меня с немым упреком в карих глазах.

Во время одной из таких перевязок она внезапно заговорила со мной:

— До двадцать третьего декабря еще есть время. Зачем ты себя мучаешь?

Я закинул голову, заглядывая в лицо девушке, стоявшей надо мной.

— Я хочу стать сильнее, — четыре слова, которые преследовали меня с самого раннего детства.

Кетерния на секунду замерла, думая о чем-то.

— Глупо пытаться стать сильнее, если ты сломан, — казалось, будто эти слова были сказаны не мне.

— Я все же постараюсь.

Стражница резко захлопнула аптечку и поставила ее на полку, не собираясь отвечать на мои слова. Она решительно направилась к двери, но замерла в дверном проходе.

— Давай условимся, — говорила она, не поворачиваясь ко мне, — если завтра ты сможешь выиграть меня в рукопашном бою, то можешь тренироваться, пока конечности не отсохнут. В противном случае ты будешь паинькой и будешь слушаться меня.

— Согласен, — уверенно ответил я, поднимаясь на ноги и потягиваясь.

Кетерния повернулась и улыбнулась мне через плечо, привычно сверкнув золотыми глазами, в которых плясали чертята.

На улице было темно: было раннее утро. Стражница уже была в зале, когда я вошел. Она сжимала и разжимала ладонь, заставляя маленький огонек, появлявшийся по ее приказу, гаснуть и загораться вновь.

— Начнем? — спросила она, встав напротив меня.

Ее руки были обмотаны марлей в несколько слоев. Я видел, как Себастьян показывал ей, как это нужно было правильно делать. Волосы Кетернии, отросшие с нашей первой встречи, были убраны в тугой хвост на затылке, чтобы не мешать ей во время сражения.

— Да, — я хрустнул костяшками, готовясь к битве.

Девушка ухмыльнулась так, как она всегда улыбалась раньше: сейчас я почти не видел ее искренней улыбки.

Кетерния ринулась на меня, со всей силы ударяя запястьем в солнечное сплетение. Я согнулся пополам, жадно хватая воздух ртом, словно рыба, выброшенная на берег.

«Нужно сосредоточиться», — приказал я сам себе, выпрямляясь во весь рост.

Удар — блок. Подножка — прыжок. Выпад — пара шагов назад. Я впервые дрался с ней так: ее уровень сильно возрос с момента нашего последнего сражения.

«Не удивлюсь, что Леруаморо сыграл в этом свою роль, — подумал я, замахиваясь рукой для удара в грудь, но быстро перевел удар на ребра. — Оно к лучшему, теперь она может себя защитить».

Моя атака попала точно в цель, отшвырнув девушку в сторону, но стражница быстро подставила ногу, затормозив свое тело.