Стражи: Gelidus Corde - [141]

— Тебе стоит быть аккуратнее, — прошептала Марисса своим обычным добрым голосом, который никак не соответствовал ее внешнему виду сейчас.

Я удивленно посмотрел на нее, а затем она уничтожила мою палку, разлетевшуюся во все стороны дождем осколков. Стражница занесла кулак надо мной и резко опустила его. Я перехватил ее руку, чувствуя, как лед впился в кожу, царапал ее. Кровь звонко капала на темно-серый камень, превращаясь в замерзающие багровые пятна. Я сдерживал ее. Я знал, что смогу удержать ее удар.

— Думаю, что вам стоит прекратить, — повысив голос, приказал Себастьян, стоявший рядом с Кетернией, державшей его за руку.

Кап, кап, кап… Марисса медленно, словно нехотя, убрала свой кулак, ледяные перчатки растаяли. Кап, кап, кап… Стражница посмотрела на меня, в ее глазах начала загораться искра понимания. Кап, кап, кап… Она взяла мою ладонь и, противореча собственным принципам, наколдовала бинт. Британка осторожно обработала мои раны, которые точно будут выделяться бледными пятнами на моей коже.

— Видишь, тебе все же стоит тренироваться чуть усерднее, — бросила она, улыбнувшись и отворачиваясь от меня.

Туман застилал каменные холмы. Ветер шелестел в долинах. Карминовые капли потрескались от холода, окутавшего весь сон.

***

Наше сражение с Себастьяном состоялось только через полторы недели после этой маленькой битвы с Мариссой, которая в очередной раз доказала мне, что я слаб. Все это время я неустанно тренировался, совершенствуя свои навыки, находя новые приемы, которые бы точно обеспечили мне победу. Кетерния старалась мне не мешать, хотя я знал, что она волновалась и хотела быть рядом, чтобы помочь, провести тренировочное сражение. Я постоянно отказывался: сейчас победа не должна быть связана с Кетернией.

«Я должен победить сам», — решительно заключил я.

Мы с Кетернией уже появились во сне, сегодня она была главной. Пустынный пейзаж вокруг выглядел серо и неприглядно. В воздухе чувствовалось приближение дождя, но, наверное, мне мерещилось: стражница, зная о моей непреклонности к принятию хоть какой-то помощи, точно бы так не поступила. Девушка сидела на валуне, слегка наклонившись вперед, ее волосы были убраны в неряшливый пучок, она постоянно смотрела на меня с нескрываемым волнением.

— Ты как? — наконец спросила она.

— Нервничаю, — честно ответил я; камень под руками буквально горел, хотя солнца вокруг не было.

«Кетерния волнуется намного больше», — отметил я, прикрывая глаза и делая медленный вдох и выдох.

— Я не знаю, какой он, — продолжил я, понимая, чего ждала стражница. — Он может быть как его отец, тогда мне придется туго.

Девушка не ответила, я повернулся к ней. Она снова закусила губу, как всегда делала это раньше, и крепко вцепилась в камень, с каждой секундой раскалявшийся все больше и больше.

— Успокойся, — ласково сказал я, положив свою руку на ее: кожа Кетернии пылала. — Я выиграю.

Она подняла на меня свой золотистый взгляд и кивнула, одарив несмелой улыбкой. Марисса и Себастьян пришли через пару минут. Леруаморо был одет в простую черную футболку и удобные штаны, ничего в его поведении не выдавало волнения.

— Добрый день, — с энтузиазмом сказала Марисса, походя к нам.

— Ночь, Мари, ночь, — устало протянул Себастьян и махнул нам рукой в знак приветствия.

«Мари?» — мы с Кетернией удивленно переглянулись: он никогда раньше так ее не называл при нас.

Британка одарила француза пронзительным взглядом, который он проигнорировал.

— Что ж, пришла пора провести сражение между мальчиками, — девушка подошла к камню и села рядом с Кетернией. — Оружие?..

— По ходу сражения, — отрезали мы одновременно.

Чертовка удивленно посмотрела на нас, а потом, не сдержавшись, рассмеялась.

— Думаю, им стоит начать, пока мы не начали их путать, — небрежно предложила она, скрывая свое волнение за этими словами.

«Он не такой как обычно», — пронеслось у меня в голове, когда мы разошлись в разные стороны.

Сухая земля противно трескалась под ногами, дышать было невозможно.

— Вы готовы? — прокричала Марисса.

Мы кивнули.

— Начали! — поддержала нас Кетерния.

Поехали. Мы не сдвинулись с места, когда прозвучала команда к старту. Себастьян пристально следил за мной своими зелеными глазами.

«Настолько самоуверенный?» — с раздражением подумал я и ринулся на него.

Я быстро наколдовал палку, не желая показывать ему новые приемы, пока он не показал свои. Я остановился в метре от него, пытаясь понять, что с ним произошло. Его поведение — совсем не самоуверенность: его глаза панически бегали из стороны в сторону, словно он не был готов к сражению. Я быстро оправился от шока, занося оружие для удара. Я не мог рисковать. Я практически нанес удар, когда услышал громкий рокот. Себастьян взглянул на меня сверху вниз, кажется, на его губах играла мимолетная улыбка. Меня с силой отшвырнуло назад: вся земля вздыбилась, целые пласты с треском поднимались в воздух, почва разлеталась в разные стороны.

«Словно шторм», — в ужасе подумал я, уклоняясь от одного из комьев, пущенных в меня.

Я не ожидал, что он будет драться с помощью сил земли. Я думал, что он, как и отец, предпочитает огонь. Ошибочка вышла. Я, рискуя застрять на одном месте надолго, создал ледяной щит, мертво блеснувший под приглушенным светом пустыни. Уверен, что он слышал об этом приеме.