Стражи цветка - [45]

- Меня оправдали,- твердо сказал Ян.

- Шевелись там,- поторопил Карл.

На складе Ян отдал свой плащ, рубаху, штаны и башмаки угрюмому усатому сержанту, а взамен получил полный комплект орденского обмундирования. Он уже примерял на своей стриженой голове круглую суконную шапочку с плоским верхом, а его белобрысый сослуживец не надел и штанов, запутавшись в штанинах.

- Господин кнехт, помогите,- отчаянным шепотом попросил Карла бывший фермер.

Пока новобранцы одевались, Карл почтительно беседовал со складским сержантом, предусмотрительно стараясь завести с ним дружбу. Услышав мольбу белобрысого рекрута, он сердито хотел на него прикрикнуть, но, увидев его мученья, сжалился.

- Чудак! Чего ты в него руку суешь? Это не перчатка - это гульфик! Ты что, гульфиков никогда не видел? Эй, парень, помоги.

Вдвоем с Яном они его кое-как одели. Выведя своих подопечных из склада, Карл повел их в кузницы.

- Господин кнехт, а вы давно уже служите? - уважительно спросил белобрысый рекрут Карла по дороге.

- Болда! - добродушно отозвался Карл.- Какой я тебе господин? Я такой же солдат, как и ты. Зови меня Карл. А служу сам недавно. Девятый день только.

- А ты как сюда попал, Карл?- отвлекшись от своих мрачных мыслей, поинтересовался Ян.

- Так, как и большинство из нас,- невесело ответил кнехт.- Зашел к старому Понку выпить кружочку пива.

- То есть?- не понял Ян.

- А ты сам-то помнишь, как здесь очутился? Я видел, как тебя вчера привели из трактира. Не в добрый час ты туда заглянул. У комтура и Понка схема давно уже отработанная: сперва горькое пиво, затем сладкий мед, а на закуску - горькая редька и сладкие речи вербовщиков. И вот ты ставишь крест в военном контракте и крест на своей свободе. И отныне ты - бравый орденский солдат.

- Это все комтур?- не хотел верить Ян.- Он же благородный рыцарь!

- Благородный...Рыцарь...- кивая, соглашался Карл.- А также один из главных поставщиков рекрутов в орденское войско. Сам магистр ценит его за это и прощает ему многие чудачества.

- Какие еще чудачества?- уныло спросил Ян. Он уже понял, что Вальдемар фон Гейм ему не поможет. Скорее, наоборот.

- Да он эти...стишки любовные слагает. Еще, слышал, книги собирает. Может за редкую книжку скакуна хорошего отдать. А еще, по секрету мне сказывали, он как-то одному своему приятелю за столом заявил, что не только Единого, вообще никаких богов нет! Можете себе такое представить?

- Неужто вы не сами на службу пошли?- переварив услышанное, поразился белобрысый рекрут. Он-то нанялся в динбургский гарнизон добровольно, шел сюда и боялся даже, что не примут, откажут.

- Где там,- скривился Карл.- Я сам скорняк и не из последних. Что я в армии позабыл? Жениться вот собирался. У нас без этого в цех не принимают. Я и ехал за подарками невесте. Да вот, бес попутал...

- И что невеста? Знает где ты? - посочувствовал Ян.

- А какая мне теперь разница?- безразлично сказал кнехт.- А вот и кузни.

Спустя час, гремя железом, они уже возвращались в казармы. Успели как раз к приходу комтура.

Вальдемар фон Гейм явился к новобранцам в сопровождении священника, который, как и все орденские священники, больше походил на воина, чем на пастыря. Его тренированное тело, колючий взгляд и изрезанное шрамами худое костистое лицо естественно смотрелись бы где-нибудь на поле битвы, а никак не за алтарем в церкви. Ян вспомнил слова Гудагая о том, что сложно победить государство, где даже священники - воины.

Фон Гейм, довольно улыбаясь, осмотрел новое пополнение. Увидев в конце шеренги Яна, он кивнул ему, как старому знакомому. Комтур поздравил рекрутов с их вступлением в ряды прославленной орденской армии и пожелал им успехов в святом деле распространения истинной веры. Затем он представил своего спутника. Звали его отцом Бориусом. Он был назначен наставником по стрельбе и фехтованию в помощь сержанту Штопу. После чего комтур удалился, а Штоп и отец Бориус сразу же начали занятия. Они раздали рекрутам длинные палки и велели колоть и рубить ими тренировочные манекены, насаженные на столбы по краям плаца. И новобранцы принялись усердно колотить палками по своим условным противникам, выбивая из них пыль и пучки соломы. По тому, как будущие орденские солдаты орудовали своими палками, можно было определить сословную принадлежность и даже род занятий того или иного рекрута. Бывшие крестьяне, как, например, тот белобрысый, которого Карл вместе с Яном водил на склады, били по манекенам часто и трудолюбиво, словно молотили зерно. Городские парни кололи, как портные иглами, то и дело роняя свое оружие из непослушных пальцев, непривычных к тяжелой физической работе. А один - крепенький, жилистый рекрут - рубил по соломе, точно дровосек-браконьер по деревьям, который рубит быстро и с оглядкой, чтобы не поймали. Как позже Ян узнал - он действительно им был. И нанялся в армию только после того, как однажды все-таки попался лесничему своего сеньора.

Штоп и отец Бориус наблюдали за тренировкой молча. При этом сержант презрительно улыбался, а священник хмурился. Когда рекруты совсем уже выбились из сил, Штоп вновь построил их в линию. В нескольких коротких, но очень выразительных фразах он объяснил новобранцам, что упражнение они выполняют неправильно. После этого оба наставника начали заниматься с рекрутами индивидуально, вызывая по очереди каждого на тренировочные поединки.