Стража гробницы - [2]

Она обернулась, окидывая взглядом нехитрую комнату — стол, шкафы, две кровати, очаг с висящими котелками, оружие на одной из стен. Потом она заметила большой рельефный диск в центре пола и озадаченно сдвинула брови: «Где это мы?»

Прошло некоторое время, прежде чем женщина получила ответ: «Ты, видно, и в самом деле издалека!» — Нарак колебался, не зная, может ли говорить. Но в чем опасность?

Сделав несколько больших шагов, он оказался у потайного окна слева от двери. Его осторожный взгляд обнаружил вооруженных пиратов, сидевших, поджав ноги, в нескольких ярдах от входа. Их вожак возвышался над ними со скрещенными на груди руками и смотрел на башню. Они, должно быть, приготовились к долгой осаде.

Нарак вернулся на прежнее места и сказал: «Сейчас нет прямой угрозы, но позже они могут решиться на штурм башни. Помощь из Посейдониса, наверно, уже в пути, но неизвестно, успеют ли они. Но всяком случае, дверь на засове, а оружие в руке».

«У нас будет время поговорить».

Он жестом пригласил ее сесть за стол, но когда женщина повиновалась, Нарак с ужасом вспомнил про люк на крыше и рванулся наверх по лестнице, чтобы задвинуть засов, испытывая звенящее возбуждение, почти восторг. Опасность от руки человека пролилась бальзамом на его нервы!

«Скоро здесь будет замена моему товарищу, который умер вчера, — Нарак счел необходимым объясниться, когда вернулся в комнату. — Избранные всегда сопровождаются вооруженной охраной. Их жизни слишком драгоценны, а в этой местности полно разбойников. Нам нужно только подождать. Стены башни толщиной в рост человека, двери тяжелые и хорошо укреплены. Хочешь вина?»

Она отрицательно покачала головой.

Нарак присел напротив, стараясь сохранить атмосферу доверия. Конечно, многое зависело от того, какая поддержка подоспеет на помощь к пиратам до подхода сил Посейдониса, однако это была не та мысль, которой делятся с женщиной. Он нашел нейтральную тему, но во время разговора его рука непроизвольно сжимала рукоятку меча.

— Значит, тебе неизвестна эта башня? Могу ли я объяснить ее назначение и важность моей миссии?

На этот раз она кивнула: «Пожалуйста». Ее руки отдыхали на коленях; прекрасные зеленые глаза пытливо изучали его.

«Во времена деда моего отца два великих колдуна жили в городе Посейдонисе, столице острова Посейдонис и государства Атлантис. Каждый стремился к знаниям сверхчеловеческой мощи. Один из них, Агастор, нечестивец, искал общения с демонами, которые, как он верил, обитали за пределами миров, управляемых богами. Другой, Нумидон, был поклонником мудрости и искал покровительства богов в приобретении великой силы ради добра.

Благочестивые изыскания Нумидона дали богатые плоды. Власть использовать птиц и животных в качестве посланников, говорящих голосом Нумидона; власть над духами болезни и смерти, поднимающая людей с последнего ложа; власть изгонять демонов, которые творят зло в этом мире. Но гроздья богохульных трудов Агастора…»

Рев снизу прервал сентенцию — ошеломляющая комбинация глубинного рыка и пронзительного визга, которым Оно протестовало против своего заточения. Нарак схватился за край стола и заскрежетал зубами, волна ужаса пронзила его позвоночник. Глаза Алиты расширились, пальцы собрались в кулак. Мгновение они смотрели друг на друга.

Нарак перевел дух: «Рассказ объяснит и это». Словно в молитве он сложил увлажнившиеся ладони и продолжил: «После многих лет запретных исследований, проведенных в вызывании младших духов и демонов, чтобы вступить в контакт с более могущественными силами, Агастору удалось, наконец, заговорить с сущностью из сфер, находящихся за пределами власти самих богов. Один ученик, впавший в уныние и раскаяние, проговорился о беспредельном черном дыме, который был также дверью, о нечеловеческом голосе, невероятно далеком и в то же время невыносимо громким, об Агасторе, торговавшем на многих неземных языках, о бестелесном движении внутри черноты — и потом умер, на полуслове.

Никто не знает, о чем просил Агастор, по крайней мере, ни один из магов, еще живущих в этом и других мирах. Никто не видел его с того дня, когда умер раскаявшийся ученик. Вместо Агастора из его дома в тот самый черный из всех дней вышло нечто другое. Оно ходило. Оно росло, с каждым шагом прибавляя в весе и размере, в то время, как его вытянутые члены хватали и давили, насыщая свои раззявленные рты мужчинами и женщинами, детьми и камнями зданий, через которые Оно перешагивало. Потом, в перерывах между глотками, Оно рыгало, ревело и выкрикивало клич космического торжества.

Оно пухло, пока не превысило Посейдона, увеличивалось, пока его ядовито-яркий гребень не задел облака. Затем Оно принялось топтать Посейдонис, расплющивая храмы и дворцы, склады и дома, сокрушая стены города и громя булыжные мостовые вместе с нашими человеческими телами. Воздух дрожал от его истошного крика, крика, подобного тому, что слышали, полного торжественного ликования».

Брови Алиты поползли вверх, она покосилась на диск в центре пола.

«К счастью, — продолжил Нарак, — дом Нумидона находился в квартале, до которого Чудовище еще не добралось. Нумидон, один в Посейдонисе, знал имена и природу демонов, знал, к каким силам обратить свои мольбы. Сильный духом и делом, благодаря дружбе с богами, он противопоставил белую магию могуществу демонов.