Страж империи - [111]

Роксана не стала задавать тупых вопросов или возмущаться: умница. Увидела кучу моих курсантов в полном вооружении и поняла, что никаких шуток.

Зато волосы встали дыбом у графа:

– Эй, какой еще тест?!! Вы охренели?!!

Я тяжело вздохнул и сказал:

– Скарлетт, прочитай лекцию…

– Тест Вогта-Ефремова проводится не только на частях трупов, – с готовностью сообщила моя заместительница. – Обычно от трупа что-то отрезают, потому что установка Вогта-Ефремова чем больше, тем дороже, и почти все они очень маленькие. Но в Светлограде есть установка, достаточно большая, чтобы туда поместился целый человек. Таких, кстати, во всем мире не больше десяти. Жив образец или мертв – для теста не имеет значения. Мнение о том, что тест проводится только на трупах – ошибочно.

Мы загрузились обратно в автобус, при этом я шел позади Роксаны и усадил ее в самом конце салона, а сам сел рядом. Скарлетт сообщила водителю адрес и мы поехали.

– Вот тебе и «Рокси, как я рад тебя видеть», – шутливо вздохнула она.

– Я буду безумно рад, когда тест покажет отрицательный результат. Честно. А пока я все еще не уверен, ты ли это.

– Хм… А что, бывают одержимые, которых ты не можешь учуять?

Я напрягся, но тут же обругал себя. Ну да, действительно, это очевидный вывод, когда человеку, славящемуся чутьем на погань, понадобился тест.

– Не встречал таких – и это логично. Как мне их встретить, если я их не чувствую? А гарантии, что я способен учуять любого одержимого, мне никто не давал.

Роксана вздохнула:

– Понимаю. Меня похищают, а затем возвращают безо всяких условий – странно и подозрительно.

– Вот-вот, ты все на лету хватаешь.

– Но ты все-таки мог бы спросить, все ли со мной в порядке. Мне было бы приятно такое участие, – улыбнулась Роксана.

– Я примчался, как в попу раненая рысь, и приволок с собой тридцать человек, чтобы, если ты уже не ты, гарантировать, что твой убийца недолго будет радоваться жизни. Разве тебе не приятно?

Роксана снова вздохнула и задала весьма меткий вопрос:

– Саша, а разве бывает, чтобы одержимый так хорошо притворялся человеком?

– Искренне надеюсь, что нет. Но не бывает чрезмерной бдительности.

НИИ располагался в довольно неказистом здании в шесть этажей, причем вход в лабораторию «специальных исследований» оказался отдельным. На въезде нас остановила охрана, но Скарлетт сверкнула удостоверением и нас пропустили.

Я скомандовал высадиться только четверым – просто на всякий случай. Всемером, считая меня, Роксану и Скарлетт – мы спустились по пандусу на подвальный уровень, вошли в дверь – никем не охраняемую, кстати – и оказались в обширном зале, в самом центре которого находилось здоровенное гранитное кольцо – внешний диаметр метра четыре, внутренний около двух, толщина – сантиметров тридцать. Вся эта конструкция покоится на специальных валиках, в центре – каменная плита по площади как стол для вскрытия.

На звук наших шагов в дальнем конце зала за толстым стеклом появились два человеческих лица – оба в очках, один лысый, второй с прической «а-ля безумный маг-свартальв».

– Привет, – помахала им рукой Скарлетт, – это я вам звонила.

– Привет, – ответил через динамик «безумный», – где образец?

– Я, – сказала Роксана.

Ученые переглянулись, лысый пожал плечами, «безумный» взглянул на нас.

– А зачем проверять вменяемо ведущего себя человека? – спросил он. – Мы, признаться, ожидали, что образец привезут в цепях и оковах…

– А я, признаться, ожидал, что солидные сотрудники солидного учреждения не будут задавать тупых вопросов, – ответил я. – Вы думаете, я бы беспокоил вас без причины?

– Ну воля ваша, – ответил лысый, – наше дело маленькое… На предмет чего провести тест?

– На предмет соответствия одержимому.

– Понял. Отойдите в сторону. Симон, начинаем калибровку. Эталон семь-два.

«Безумный» сел на свое рабочее место, механический манипулятор, установленный слева от массивного диска, проехал по рельсе вдоль стеллажа с прочными колбами и выбрал одну, после чего установил ее на стол в центре системы.

– Включаю.

Скрытые под диском и в нем самом системы ожили, гранитный диск, инкрустированный сотнями рун, пришел в движение и начал медленно вращаться.

Лысый поколдовал над своими приборами минуты три и сообщил:

– Отметка «девяносто». Калибровка завершена.

«Безумный» манипулятором убрал колбу на место и сообщил:

– Теперь необходимо поместить образец в центр.

– Это мне туда на стол забраться? – спросила Роксана.

– Упаси Создательница, диска даже не касайтесь. Для этого кран есть.

С потолка на пол с жужжанием опустилась люлька.

– В нее забирайтесь.

– Да уж, – почесала затылок Роксана, – как-то это унизительно… Хоть бы мостик какой сделали…

– Уж извините, – ответил лысый, – все рассчитано на случай, если живой образец ведет себя буйно и агрессивно. Признаться, вы тут едва ли не первая живая испытуемая, которую не привезли обмотанную цепями, и вообще от меня ускользает смысл проведения теста на человеке, который добровольно пришел своими ногами и говорит связно и внятно. С нашей сугубо научной точки зрения то, что мы собираемся делать – пустая трата времени и электричества. Но раз позвонили из министерства – ладно, делаем, наверху виднее. В конце концов, на то они и вбухали кучу миллионов в постройку установки – тесты проводить.