Стратегия на доверии - [20]

Шрифт
Интервал

— Если каждый раз придется гробить столько времени на одевание, не так уж тут и здорово, — осматривая отражение в зеркале Пятый морщит нос. — Хотя выгляжу я неплохо. Что удивительно.

Костюм парню идет, пожалуй, ничуть не меньше привычной как вторая кожа военной формы.

— Теперь можно и пожрать.

— Желаете, чтобы завтрак доставили в покои, ваша светлость, или спуститесь в столовую. К сожалению, к общему завтраку вы опоздали, — Рильк с прискорбием опускает глаза. Явно преувеличивая масштаб трагедии.

— Пойдем в столовку, заодно осмотрюсь, — потирая ладони, парень улыбается, первым выходя из комнаты, — Куда здесь идти, направо или налево?

Коридор в обе стороны тянется довольно далеко, и предположить, в какой стороне расположена столовая, не представляется возможным.

— С тех времен, когда вы здесь жили, ничего не изменилось, ваша светлость, столовая там же, на первом этаже, рядом с кухней у выхода в сад, — равнодушно поясняет слуга.

— Ага, значит нам вниз, я вижу лестницу, — Пятый быстро ориентируется, заметив ступеньки.

Мысли в голове несутся ураганом девять баллов.

— Давай, пока идем, расскажи насчет того, что я здесь жил раньше?

"Так куда направить мысли??? — парень невольно усмехается. — Здесь сам бог голову сломит, вместе с чертями".

— Я сказал, ваша светлость, ничего не изменилось. Вас помнят и любят. О ваших подвигах слагают легенды, — паренек смущенно замолкает, не зная, что добавить.

— Продолжай. — подбадривает Пятый, начиная спуск по широким мраморным ступеням.

— Я не знаю о чем рассказывать ваша светлость, когда вы покинули город, меня еще не было, — Рильк снова смолкает. — Я знаю лишь о ваших военных достижениях и принятых законах. Мы проходили их на уроках истории.

"Стоп, стоп, стоп. Похоже, я все-таки не в раю, или здесь тоже воюют, о каких военных достижениях идет речь или он о моей службе в войсках прогрессивного блока"?

— Отставить салага, так дело не пойдет. Меня интересует подробный доклад о моей жизни здесь. Представь, что я страдаю потерей памяти и рассказывай, как в учебнике. Только старайся ничего не упускать.

Иррациональная веселость несколько ослабевает, уступая место логике, с большой неохотой принимающей "райскую" версию и требующей как можно больше фактов.

— Если у вашей светлости, возникли проблемы с памятью, то настоятель храма непременно поможет, тем более он давно искал встречи с вами.

"Настоятель!? Любопытно", — парень настораживается. Почему-то возникает уверенность, что вышеназванный храмовый житель в здешних местах большая шишка и от него будет зависеть многое в судьбе Пятого. Этот факт пугает. Почему-то.

— Возможно, я встречусь с настоятелем, чуть позже. Расскажи для начала о нем поподробнее.

Глаза Рилька напоминают два серых блюдца.

— Вы и его не помнете, — неподдельный ужас читается в голосе слуги, едва не споткнувшегося о неровность ковра. Похоже, не знать настоятеля в здешних местах все равно, что в средневековой Европе не верить в Бога, слишком уж бурно реагирует парнишка.

"Влип" — раздраженно вздыхает Пятый, невольно замедляясь. — Я его помню, но хочу услышать, как наши отношения выглядят со стороны.

— Простите ваша светлость, — спохватившись, слуга извиняется. Сомневаться в талантах и способностях герцога верх неприличия. — Вы виделись не чаще одного раза в пять лет, настоятель помогал вам в особо сложных ситуациях. Ничего не требуя взамен.

Покрасневший Рильк вновь смолкает.

Пятый неопределенно хмыкает, подчеркнуто бескорыстные люди вызывают подозрение.

— Хорошо, я сегодня же схожу к твоему монаху. Я так понял, он затворник?

— Да, ваша светлость, — слуга решает больше не удивляться.

— Хорошо, теперь к вопросу обо мне. Ты так и не начал рассказ.

Пятый и в самом деле собирается как можно скорее посетить настоятеля, чтобы ростки страха в душе не успели пустить корни. Тогда решиться на визит станет куда сложнее.

— Прошу простить ваша светлость, — извиняется мальчишка. — Вы родились в этом замке около сотни лет назад. Ровно тогда же на свет появились еще трое младенцев, впоследствии ставших вашими соправителями.

"Соправителями? Сто лет? Чем дальше в лес, тем толще партизаны. Значит, меня приняли за столетнего старика, одного из представителей высшей касты. Правда, не понятно кем я правлю и где нахожусь, но все же замут убойный".

— Пятьдесят лет назад после гибели короля, вы четверо создали уникальную систему правления, при которой решения принимаются сообща. Вы успели отразить масштабное пиратское нашествие, выиграть пограничную войну и остановить чудовищный мор. Правда, в последнем случае вам пришлось временно покинуть герцогство. Спасая подданных, вы заболели и могли погибнуть, оставаясь на родине. Вы отбыли в параллельный мир, чтобы там излечиться.

Пятый, потирая линию губ, недоверчиво качает головой. Слишком все нереально. Даже в свете необычного пробуждения в номере люкс, версия, предложенная Рильком, плохо согласуется с понятиями допустимости.

— Все эти годы народ Альфы молился о вашем возвращении, с почтением вспоминая…

Дальше слова летят мимо ушей. Мысли в голове под гнетом новой информации путаются, приводя в прострацию мозг, на лице застывает отрешенное выражение.


Рекомендуем почитать
Берлинская лазурь

Как стать гением и создавать шедевры? Легко, если встретить двух муз, поцелуй которых дарует талант и жажду творить. Именно это и произошло с главной героиней Лизой, приехавшей в Берлин спасаться от осенней хандры и жизненных неурядиц. Едва обретя себя и любимое дело, она попадается в ловушку легких денег, попытка выбраться из которой чуть не стоит ей жизни. Но когда твои друзья – волшебники, у зла нет ни малейшего шанса на победу. Книга содержит нецензурную брань.


Неделя жизни

Истории о том, как жизнь становится смертью и как после смерти все только начинается. Перерождение во всех его немыслимых формах. Черный юмор и бесконечная надежда.


Осколки господина О

Однажды окружающий мир начинает рушиться. Незнакомые места и странные персонажи вытесняют привычную реальность. Страх поглощает и очень хочется вернуться к привычной жизни. Но есть ли куда возвращаться?


Возвращение

Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.


Красный бык

Абстрактно-сюрреалистическая поэзия. Поиск и отражение образов. Голые эмоции. Содержит нецензурную брань.


Череда дней

Как много мы забываем в череде дней, все эмоции просто затираются и становятся тусклыми. Великое искусство — помнить всё самое лучшее в своей жизни и отпускать печальное. Именно о моих воспоминаниях этот сборник. Лично я могу восстановить по нему линию жизни. Предлагаю Вам окунуться в мой мир ненадолго и взглянуть по сторонам моими глазами.