Стратегия: Колония - [44]

— Я, помню, вкушала именно ноги, — скромно сообщила Хельга. — Правда, самих ног не видела, всё было красиво уложено и украшено на большой тарелке, в дорогом парижском ресторане. Мы с подругой ездили, — с этими словами она значительно посмотрела на удивившегося папулю.

— Ноги, если вы имеете в виду этот грязный кошмар ниже колен, есть не будем, — отрезала Павидла. — В России люди такие ноги не едят, лучше я просто подольше потушу под паром.

Боцман согласно подскакивал рядом и преданно заглядывал Ленке в глаза. Забегая вперёд, сообщу, что с мясом так всё и оказалось, народ носорожью тушёнку хряпал с носовым присвистом.

Мне же вспоминалась сцена из настольной книги моего детства «Охотник» Джона Хантера:

«Это был, несомненно, приятный разговор, так как в последнее время наши беседы такого рода стали на редкость однообразны:

— Какой у нас будет суп сегодня вечером, Мулумбе?

— Суп из мяса носорога, бвана.

— А что на второе?

— Филе носорога, бвана.

— А что у нас на завтрак?

— Сердце носорога, бвана.

Какую бы часть носорога я ни ел, меня постоянно преследовали видения нападающего носорога, который погиб, защищая свою наследственную территорию. Видения такого рода никак не способствовали пищеварению».

Но кое-какие манипуляции я с убитым зверем произвёл, уже позже, на разделке. По непальской мифологии, носорог — священное животное: рог ему подарил сам бог Вишну. Каждый непальский король перед возведением на престол обязан омыться в крови носорога. Такому же обряду подвергается в юности высшая знать страны — на остальных носорогов не хватает. Это, вообще-то, мечта крутого воина. Гуркха я, или нет…

Носорога нужно было срочно убирать.

Возвращение первой живности происходило как обычно, на третий день. Присмотревшись, в рощу вернулись птицы, сначала осторожно, а потом, убедившись, что никто за ними с палками не гоняется, стайки осели в молодняке на краю леска, с любопытством подлетая к форту и поглядывая на непонятную суету. В траве появились мелкие грызуны, котёнок начал делать стойки. Вскоре появятся и мелкие местные хищники. Начнут поочерёдно подходить поближе, на запахи, и, пока не получат пару раз по носу, не успокоятся — тогда уйдут, смирившись с тем, что часть охотничьих угодий отошла более сильному. А запахи от стряпни Нионилы плывут роскошные, как им не подойти!

Поэтому добавлять к имеющемуся амбре ещё и аромат свежей крови не стоит, носорога мы попёрли к реке. Хвостов поставил блок, завели с брашпиля «Клевера» трос, подтянули, повернули и прочесали тушей гладенькую такую аллею к морю.

Брали только филей. Шкура… Опробовав ножом «покрышку» местного супер-носорога, я быстро отказался от мысли снимать шкуру целиком. Да я вообще не хотел её драть! Но исландец неожиданно выказал желание повозюкаться в свободное время (когда такое будет?). Уступив шкурному желанию коллеги, мы буквально вырубили пласт шкуры со спины. Всё остальное привычный к работе с сетями и тралами «Клевер» потащил подальше в залив, на корм местным налимам, или кто тут у них за донного падальщика состоит… Красные пятна в воде течение постепенно отнесло к океану, а с берега кровь окончательно смоет первый дождик, осталось немного, хотя мы с Кастетом и старались всё делать аккуратно. Абордажной саблей, между прочим. И топором.

Да! Огромный рог, который после всех таранов только ярче блестеть стал, смахнули отрезной машинкой, убив диск и нанюхавшись противной костяной гари.

— В Йемене за такой бивень нам бы бабоса отвесили сполна, — заметил Лунёв, разгибаясь. — У них носорожий рог самый престижный материал для изготовления рукояти джамбий, такие кинжалы доступны только богатеям.

— Сидят сейчас где-нибудь монокластером без всяких джамбий. И вздрагивают от слова «носорог», — хмыкнул Маурер.

Хоть атаку и отбили, с потерями, но последствия остались.

Сразу возник ряд неотложных задач и насущных проблем. Злость на зверя поначалу просто зашкаливала. Сгоряча я подумал выкатить мотоцикл и рвануть по следу, чтобы найти злополучный самострел и, в идеале, его хозяев, которые «нам торчат». Чуть спустить резину, осторожненько, не торопясь… Но передумал — нет ни единого страхующего транспортного средства! Что коснись, быстро не вытащить. Хвостов уже сегодня обещает запустить квадр в работу — премию ему выпишу, честное слово.

Проехать по саванне можно, если следовать указкам звериных троп, это известное правило лёгкого пути. Что, не знаете? Кратко расскажу. Если вы в пустыне, наняв верблюда, дадите ему волю и не станете постоянно и по своему усмотрению корректировать курс, то он пойдёт своим, проверенным древним путём — дорогой по низшим точкам. Вскоре вы увидите, что животное совершенно не собирается идти к цели кратчайшим курсом! Оно будет непрерывно петлять между еле заметных холмов, своей тупостью выводя вас из себя. Однако, если, остановившись на ночь по указке того же верблюда, вы возьмёте сапёрную лопатку и копнёте вокруг, то, к своему изумлению, обнаружите остатки древних кострищ, сломанные наконечники стрел, колотую глиняную посуду и прочие атрибуты традиционных стоянок караванщиков. Потому что все верблюды всех веков идут именно так… Потому что все животные готовы сделать лишних десять шагов, лишь бы лишний же раз не задирать ногу. Тупо переставлять лапти в сантиметрах над поверхностью очень просто и легко. Несравнимо проще, чем постоянно, хоть и понемногу, поднимать вес своего тела.