Страстью опаленные - [2]

Губы девицы в черном изогнулись в снисходительной улыбке. Впрочем, через мгновение та согнала ее и пояснила:

– Мадам необязательно видеть человека, чтобы описать его внешность.

– Блеск! – восторженно воскликнула Пэт. – Видишь, здесь работает настоящая гадалка, – горячо прошептала она на ухо Сэнди, косясь на девицу в черном, которая вежливо сделала вид, будто ничего не слышит и не видит. – Иди скорей, пока тебя приглашают!

Услышав последнюю фразу, девица в черном встрепенулась.

– Весьма правильное и своевременное замечание. Поспешим! Мадам ведь может и передумать…

Сэнди довольно безразлично пожала плечами, хотя подобное равнодушие было показным. Ее сердце тревожно сжималось, даже несмотря на то, что она не раз видела этот сон и знала, каким окажется продолжение.

– Итак? – настойчиво произнесла девица в черном.

– Хорошо, иду, – услышала Сэнди собственный голос.

«Секретарша» удовлетворенно кивнула, а потом, словно спохватившись, добавила:

– Осторожнее, там ступенька! Не упадите. Комнаты, знаете ли, на разных уровнях…

– Да-да, – откликнулась Сэнди, отодвигая темно-зеленую портьеру. О ступеньке ей было известно.

Как и в прошлых сновидениях, дверь поддалась так легко, будто ждала, когда ее откроют.

В комнате, где гадалка вела прием, вероятно, отсутствовали окна и было бы совсем темно, если бы не горели свечи, расставленные где только можно – штук двадцать или тридцать. В воздухе витали пряные ароматы.

Мадам Тереза сидела за столом, накрытым тяжелой, со сложным тканым узором скатертью. Она ничем не походила на подчеркнуто современную девицу в черном – наоборот, выглядела полной противоположностью той. Выражалось это прежде всего в одежде, хотя и внешность у мадам Терезы была необычная. Сколько Сэнди ни видела этот сон, так и не смогла определить, ни к какой этнической группе относится гадалка, ни даже каков ее возраст. В равной степени ей можно было дать и сорок лет, и семьдесят. Происхождение ее тоже оставалось под вопросом: красноватый оттенок кожи указывал на принадлежность к североамериканским индейцам, однако черты лица носили европейский характер. Возможно, она была итальянкой или гречанкой, но в равной степени могла оказаться и цыганкой. Словом, не разберешь.

Волосы мадам Терезы были цвета воронова крыла, с таким же синеватым отливом и без единой серебристой нити, что указывало на сравнительно молодые годы. С другой стороны, глубокие линии, залегшие от крыльев носа к уголкам губ и кустистые неухоженные брови свидетельствовали о том, что гадалка старовата даже для клуба начинающих пенсионеров.

Зато ее рукам позавидовала бы не одна женщина. Изящные, с длинными пальцами и отполированными идеальной формы ногтями, без намека на отвратительные коричневые пятна, у многих появляющиеся уже после сорока, они были едва ли не самыми красивыми частями тела мадам Терезы. И именно на них переключалось внимание посетителей вскоре после того, как те прекращали рассматривать ее странный наряд.

Надо сказать, он притягивал взор в первую очередь. Плечи мадам Терезы укрывало пестрое мексиканское пончо, поэтому особенно странно выглядели в соседстве с ним воткнутый в прическу высокий испанский гребень и черная кружевная мантилья. Но совсем уж поражал воображение чудом державшийся на макушке фетровый котелок, в котором без труда угадывался традиционный головной убор перуанских индианок. Правда, сбоку к нему было прилажено фазанье перышко, придававшее мадам Терезе некоторое сходство с альпийским стрелком.

В своих повторяющихся снах Сэнди видела все это уже не раз, но и сейчас, осознавая, что спит и все это ей грезится, скользнула по мадам Терезе заинтересованным взглядом.

– Здравствуй, дорогая, присаживайся, – произнесла мадам Тереза, сделав неторопливый жест в сторону находившегося напротив стула.

На ее пальцах сверкнули камнями старинные серебряные перстни, и внимание Сэнди сразу переключилось на них. Возможно, именно ради такого эффекта мадам Тереза и носила свои украшения.

Сама она едва удостоила Сэнди взгляда. Глаза у нее были темно-карие, почти черные, но казалось, что они горят как у хищника.

Сэнди робко присела на край стула.

– Боишься узнать свою судьбу? – спокойно спросила мадам Тереза.

Голос у нее был хрипловатый, но по нему судить о возрасте тоже не представлялось возможным. Так могла говорить и простуженная студентка, и старуха, в организме которой произошли необратимые гормональные изменения.

Сэнди знала, что гадалка обронит эту фразу, и тем не менее вздрогнула.

– Н-не знаю, – ответила с запинкой. – Просто… э-э…

– Просто тебе еще никогда не гадали, – кивнула мадам Тереза.

Сэнди вскинула на нее взгляд.

– Как вы догадались?

И вновь ей заранее было известно, что ответит сейчас мадам Тереза, и она скорее предпочла бы просто проснуться, чем в который уже раз выслушивать это. Но сон продолжался.

– Мне не нужно догадываться, я знаю, – произнесла гадалка без всякого выражения, лишь констатируя факт.

– Тогда вы предсказательница, а не гадалка, – попыталась пошутить Сэнди.

Мадам Тереза устремила на нее взор, от которого любому захотелось бы спрятаться. Вот и у Сэнди возникло желание юркнуть куда-нибудь в темную щель, подобно таракану, только бы не быть просвеченной словно рентгеном этим пронзительным, всепроникающим взглядом.