Страсти по Маргарите - [4]

Про Вортко тоже много чего говорили. Он, кстати, уже не первый раз подступался к этому роману, но по разным причинам ничего не получалось. Я собственными глазами читала одно с ним интервью, где режиссер сам рассказал полумистическую историю. Однажды, мол, он гулял в Москве на Патриарших прудах. Про «Мастера» вроде даже не думал – просто гулял. Вдруг мимо него проходит незнакомый мужчина в черном, приподнимает шляпу и на ходу, не глядя на режиссера, произносит: «Ничего у вас не получится. И не пытайтесь». И – исчезает.

Вортко тогда еще посмеялся на вопрос корреспондентки – «не боитесь?»: нет, мол, я в мистику не верю; да и в самом романе нет ничего мистического: хороший, крепкий роман о любви, не более того…

Я, помнится, тогда еще подумала: ой, лукавит господин постановщик. А с другой стороны, что ему оставалось: не заявлять же на диктофон, что боится, дрожит от страха, но снимать жуть как хочется…

Пока мы базарили о «Мастере», Мишка продолжал читать статью дальше и вдруг как подпрыгнет:

– Во дает: уже в мае к съемкам приступает, а главную героиню еще не нашел!

– Так не бывает, – оторвалась я от своих протоколов. – Если есть срок начала съемок, значит, уже и смета утверждена, и график работ…

Я сказала это, а где-то в груди, слева, почувствовала неожиданное волнение. Я страшно люблю этот роман, меня давно интригует эта неземная, придуманная Булгаковым женщина, не умеющая починять примус, не приспособленная к жизни, имеющая эту жизнь – спокойную, тихую, скучную, как гладь болота, и вдруг взорванную появлением Мастера… Мне казалось, что мало кто понимает суть Маргариты. Уж тем более – мужчины. Сам Булгаков – не в счет: мне кажется, ее образ создан им не в здравом уме, не при свете дня, не в добром здравии. Может, в горячечном бреду. В страшную грозовую ночь. При полной луне. Под морфием…

В общем, почему-то было приятно, что режиссер никак не может найти актрису на роль Маргариты. Лично мне это было понятно и естественно.

– Ничего себе! – продолжал захлебываться Лосев. – Он ее уже даже в трамваях высматривает.

– Кого – ее? – поднял голову Литвинов.

– Актрису.

– А что – актрисы сплошь в трамваях ездят? – снова не понял Игорь Сергеевич.

– Да ему без разницы: актриса – не актриса, закончила Театральный или домохозяйкой при муже сидит… Ему главное – образ найти, который соответствует его представлениям о героине. Он готов даже непрофессионалку снимать… А что? – вдруг даже разозлился Мишка на снисходительный взгляд Литвинова. – Сидит себе где-нибудь дома небесная красавица и знать не знает, что ее-то и ищет известный режиссер.

– Ну да, небесная, типа Оксаны Федоровой… – съехидничал Игорь Сергеевич.

Лучше бы он не вспоминал это имя. Почему-то у нас все мужики управления не любят прошлогоднюю «мисс мира». Вернее, думаю я, если бы она не принимала участие в том злосчастном конкурсе, а скромно работала где-нибудь в нашей конторе за дверью по-соседски, то на 8 Марта по количеству букетов она переплюнула бы любую девицу во всем ГУВД. А так, стоило ей выйти на мировой подиум, и началось: и мордашка, мол, как у всех, и грудь маловата, и ноги коротковаты, и улыбка не так ослепительна, да и вообще – таких, дескать, в базарный день за три копейки на любой улице – пруд пруди. И ладно бы бабы разорялись: было бы понятно – завидуют. А тут – мужики. А впрочем, мужики, как известно, – хуже баб. Тоже завидуют – пришла я однажды к выводу: потому как не им досталась. Сидят дома со своими тетехами, которых из-за сварливых характеров, бесцветных кудельков и низких задниц в люди вывести неудобно, вот и брызжут ядом. Оксана Федорова им, понимаешь, не нравится! Подкаблучники фиговы.

Лосев Оксану тоже не любил. Но он был не женат. А стало быть, его в предвзятости заподозрить трудно. Во всяком случае он красавицу не развенчивал вслух, а просто отмахивался: «Красавица? Фи! У меня младшая сестра – Сонька – сто очков форы даст».

Но в этот день Лосев Соньку не вспомнил, а резко обернулся к Литвинову:

– При чем тут Федорова? У нас своя Маргарита есть, даже имя совпадает…

Все повернулись ко мне.

– А уж ведьма-а… – нарочито грубо протянул стажер Коленька под хохот наших идиотов.

Почему, когда мужчина влюблен и пытается скрыть это, он – такая гадина?

* * *

Да, теперь я точно знаю, что началось все с той газеты, а виноват во всем – Мишка Лосев. Хотя, если честно, обвинять Мишку, это – валить с больной головы на здоровую: он потрепался и забыл. А вот я, дурища, запомнила. И стала каждый понедельник покупать «Явку с повинной».

А там разворачивались нешуточные события. Газета на полном серьезе объявила на своих страницах кастинг на роль «народной Маргариты». Условия были простейшие: посылаешь две свои фотографии – портрет (почему-то журналисты это называли «крупняком») и в полный рост; их, якобы, непременно передадут Вортко; а потом жди результатов. Поначалу мне все это показалось полной фикцией. Но газета в каждом номере сообщала, сколько фотографий уже в банке данных народного конкурса, информировала, на какие роли в фильме главреж уже утвердил актеров, периодически печатала интервью и комментарии самого Вортко.