Страсть тайная. Тютчев - [6]

Шрифт
Интервал

Так и начали своё существование — как бы основная, графская линия Толстых, от коих, кстати говоря, произошли оба известных писателя — Лев Николаевич и Алексей Константинович Толстые, и другая, вроде бы боковая линия.

Но представители сей, неграфской, ветви тоже в давние времена соединили собственные судьбы со знатным, посвятившим свои деяния России родом Остерманов, выходцев из Вестфалии. Так, родной брат деда Екатерины Львовны Матвей Андреевич Толстой женился на дочери Андрея Ивановича Остермана, графа и тоже сподвижника Великого Петра.

Сей Матвей Толстой, взявший в жёны Остерманову дочь Анну Андреевну, и оказался впоследствии дедом нашего героя-генерала.

Однако для полноты картины следует добавить ещё одну веточку к уже обозначенному генеалогическому древу. Сестра отца Екатерины Львовны — Анна Васильевна Толстая — вышла замуж за сына того же известного Остермана, Фёдора Андреевича.

Брак этот оказался бездетным. Но когда умерла мать Екатерины Львовны, тётка взяла её к себе на воспитание. В том же доме частенько гостил и двоюродный племянник хозяйки, иначе — троюродный братец будущей матери Феденьки Тютчева — Сашенька Толстой.

Тётка и её супруг щедро распорядились своим наследством. Она отписала племяннице дом, который затем Тютчевы продали и купили за эти деньги особняк в Армянском переулке.

Александр же Иванович Толстой, уже начавший военную службу и храбро проявивший себя в войне с турками, получил от бездетного Фёдора Остермана графский титул с майоратным, наследственным имением.

Граф Остерман-Толстой, сидя теперь в карете супротив своего троюродного племянника, был, несомненно, доволен тем, что и он, родич, сумел оказать услугу подающему надежды отроку.

Конечно, и сам он, начиная собственную карьеру, был полон сил, амбиций и надежд, необходимых для того, чтобы проложить путь в жизни. Но оказанное ему благодеяние близкого родственника, одарившего его высоким сословным званием, открыло перед ним и дополнительные возможности. Ныне содействие Фёдору в самом начале его служебной карьеры, без сомнения, должно стать хорошим ему подспорьем.

Выхлопотать для Феденьки место не где-нибудь в столичном министерстве, что само по себе было бы немалой удачей, а в иностранной миссии, да ещё в таком блестящем германском королевстве, как Баварское, было, несомненно, настоящим счастьем.

Маменька даже разрыдалась, когда узнала, чего добился кузен для милого её дитяти. Во-первых, посмотрит Феденька Европу, будет вращаться в самых высших её кругах. А во-вторых, как она слыхала, дипломатическая служба сулит быстрое продвижение в чинах и должностях. Говорили, что даже более скорое, чем служба военная.

Там, доказывали, кто-то ещё ходит в штабс-ротмистрах или секунд-майорах, а в иностранной миссии, глядишь, его сверстник уже действительный статский советник, то бишь генерал.

Неужто и Феденьке так повезёт, неужто и ей, ещё далеко не старой, доведётся увидеть его знатным вельможею и государственным мужем — в алмазных орденах и муаровых орденских лентах действительным статским, а ещё лучше — тайным советником?

Бывают же совпадения — и Остерман-Толстой подумал сейчас об орденских знаках. Но как-то не прямо, а будто бы вскользь, ненароком, ибо мысль его была о сражениях, что проходили в землях, по которым они теперь проезжали.

Битва при Бородине, в связи с которой поэт Жуковский воздал ему хвалу в череде самых прославленных русских военачальников, была не первой и не последней в его воинской судьбе. Была турецкая, была польская кампания. Против Наполеона вступил в войну ещё под Аустерлицем, а затем в Пруссии.

Когда разразилась война Отечественная, четвёртый корпус, коим он командовал, в жестоком сражении при Островне, под Витебском, один сдерживал бешеный натиск Наполеоновых полчищ. «Что будем делать, ваше сиятельство?» — бросились к нему подчинённые. «Ничего не делать, — спокойно ответствовал генерал. — Будем стоять и умирать».

Корпус насмерть стоял при Бородине. А потом, когда война повернула вспять, начались кровопролитнейшие сражения на землях Европы. Шёл тогда 1813 год. Остерман-Толстой, до этого не раз раненный и контуженный, пролил свою кровь и за немецкий город Бауцен. Пуля повредила левое плечо.

Не знал тогда генерал, что вскоре под другим городом, Кульмом, уже не пуля, а целое ядро ударит его в ту же руку.

Две тяжелейшие операции. Но он ещё долго не порывал своей кровной связи с войсками, пока теперь, летом 18.22 года, не решился провести остаток своих дней за границею, в Женеве. Потому и решился предпринять сие путешествие в компании с сыном своей троюродной сестры, чтобы, доставив его в Мюнхен, далее самому двинуться в Швейцарию.


Немецкие земли после разгрома Наполеона формально теперь были объединены в так называемый Германский союз. Но входившие в него Пруссия, Австрия, Бавария, Саксония и другие как бы составные части всё же считались самостоятельными государствами. Их связывали, конечно, единый язык, правда разбитый на диалекты, и единая культура, также, впрочем, в разных землях отличавшаяся своими особенностями.

Эта общая культура, общий всё-таки национальный характер и являлись теми центростремительными силами, в которых немцы видели залог единой и могучей державы — Германии.


Еще от автора Юрий Иванович Когинов
Берестяная грамота

Повесть о героической борьбе брянских партизан в годы Великой Отечественной войны. События происходят в городе, оказавшемся в тылу врага. Автор книги, сам бывший партизан, посвящает свою повесть взрослым и юным героям многих партизанских городов и сёл, которые, кроме Брянщины, существовали в Белоруссии, в Псковской, Новгородской и других областях нашей Родины.


Багратион. Бог рати он

Роман современного писателя-историка Юрия Когинова посвящен Петру Ивановичу Багратиону (1765–1812), генералу, герою войны 1812 года.


Отшельник Красного Рога. А.К. Толстой

Много ли в истории найдётся лиц, которым самим фактом происхождения предопределено место в кругу сильных мира сего? Но, наверное, ещё меньше тех, кто, следуя велению совести, обрёл в себе силы отказаться от самых искусительных соблазнов. Так распорядился своей судьбой один из благороднейших русских людей, граф, а в отечественной литературе талантливейший поэт и драматург — Алексей Константинович Толстой, жизни и творениям которого посвящён роман известного писателя-историка Ю. Когинова.


Тайный агент императора. Чернышев против Наполеона

Головокружительна и невероятна судьба русского офицера Александра Чернышева, снискавшего покровительство и доверие Наполеона, симпатии одной его сестры, любовь другой, проникшею в тайны французской империи перед войной 1812 года.Блистательный Чернышев — тайный агент императора Александра I в Париже — стал впоследствии военным министром России и председателем Государственного Совета.В основу романа положены подлинные факты и документы. Но роман увлекает как настоящее авантюрное повествование.


Татьянин день. Иван Шувалов

О жизни и деятельности одного из крупнейших российских государственных деятелей XVIII века, основателя Московского университета Ивана Ивановича Шувалова (1727-1797) рассказывает роман известного писателя-историка.Иван Иванович Шувалов был плоть от плоти XVIII века — эпохи блистательных побед русского оружия, дворцовых интриг и переворотов...И всё же он порой напоминал «белую ворону» среди тогдашних вельмож с их неуёмным властолюбием и жаждой богатств и почестей. Не ради титулов и денег он работал - ради России.


Недаром вышел рано. Повесть об Игнатии Фокине

Основная тема творчества Юрия Когинова — человек и его гражданский долг. В новом произведении «Недаром вышел рано» писатель исследует судьбу яркую, но рано оборвавшуюся и потому малоизвестную. За двадцать девять лет жизни Игнатий Фокин успел юношей принять участие в событиях первой русской революции, в годы мировой войны стать одним из членов Петербургского комитета и Русского бюро ЦК большевистской партии, в период Октября как член Московского областного бюро РСДРП (б) возглавить пролетариат Брянского промышленного района. Деятельность героя повести была связана с Л.


Рекомендуем почитать
Заслон

«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.


За Кубанью

Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.


В индейских прериях и тылах мятежников

Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.


Плащ еретика

Небольшой рассказ - предание о Джордано Бруно. .


Поход группы Дятлова. Первое документальное исследование причин гибели туристов

В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.


В тисках Бастилии

Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.


Есенин

Есенин.Поэт — «хулиган»?! Поэт — «самородок»?!На Западе его называли то «русским соловьём», то безумцем. Его творчество вызывало восторженную истерию.Его личная жизнь была бурной, яркой и скандальной.Его любили друзья и обожали женщины.В его судьбе было множество загадок и тайн, многие из которых открывает великолепный роман Александра Андреева!Дополняет образ Есенина роман его друга Анатолия Мариенгофа «Роман без вранья».«Роман без вранья» прочтётся с большим интересом и не без пользы; тех, кого мы знаем как художников, увидим с той их стороны, с которой меньше всего знаем, а это имеет значение для более правильной оценки их.


Игра. Достоевский

Роман В. Есенкова повествует о том периоде жизни Ф. М. Достоевского, когда писатель с молодой женой, скрываясь от кредиторов, был вынужден жить за границей (лето—осень 1867г.). Постоянная забота о деньгах не останавливает работу творческой мысли писателя.Читатели узнают, как создавался первый роман Достоевского «Бедные люди», станут свидетелями зарождения замысла романа «Идиот», увидят, как складывались отношения писателя с его великими современниками — Некрасовым, Белинским, Гончаровым, Тургеневым, Огарёвым.


Громовой пролети струей. Державин

Роман О. Михайлова повествует об одном из родоначальников и реформаторов русской литературы. Жизнь талантливого поэта, истинного гражданина и смелого человека изобиловала острыми драматическими конфликтами. Храбрый гвардейский офицер, видный государственный деятель, Г.Р. Державин не страшился "истину царям с улыбкой говорить", а творчество его дало толчок к развитию современных жанров литературы, который трудно переоценить.


Ранние сумерки. Чехов

Удивительно тонкий и глубокий роман В. Рынкевича — об ироничном мастере сумрачной поры России, мастере тихих драм и трагедий человеческой жизни, мастере сцены и нового театра. Это роман о любви земной и возвышенной, о жизни и смерти, о судьбах героев литературных и героев реальных — словом, о великом писателе, имя которому Антон Павлович Чехов.