Страсть Клеопатры - [2]

Из всей царской стражи лишь эти двое отказались принять участие в мятеже против нее. И теперь, через тысячи лет после освобождения ее из гробницы, куда поместил ее вероломный первый министр, эти бывшие воины утерянного тогда царства оставались ее постоянными спутниками и защитниками.

Именно их теплое отношение к ней было для нее самым ценным. Ибо она познала одиночество, которое никогда не сумела бы описать кому-то другому, одиночество, с которым она давно смирилась, но тем не менее боялась, что однажды оно уничтожит ее.

В мире существовало очень немного такого, от чего ее следовало защищать. Поскольку она была бессмертна – как и ее спутники.

– Продолжаем идти, – тихо скомандовала она. – Не останавливаться.

Мужчины повиновались. Они подошли достаточно близко к городу и уже чувствовали пряный запах специй, доносившийся с рынка, скрывающегося за каменными городскими стенами.

Она была выше ростом большинства здешних жителей, однако оба ее слуги выглядели выше ее чуть ли не вполовину. По правую руку от нее шагал Энамон; его гордый нос был сломан в древней битве между племенами, давно вымершими. Слева шел Актаму; его круглое и немного мальчишеское лицо абсолютно не гармонировало с его таким поджарым мускулистым телом. Не важно, что никто не знал, откуда они родом, – бессмертие сделало их родиной весь мир. Сегодня они были одеты как торговцы из Куша – в обтягивающие бедра юбки из шкур леопарда, которые открывали их длинные ноги, и широкие золоченые кушаки, затянутые под широкой мускулистой грудью. Синие одежды, в которые была укутана она, давали ее изящным рукам свободу движений. Дорожный посох она несла исключительно из уважения к смертным: на самом же деле она не знала усталости и не нуждалась в отдыхе, столь необходимом обычным людям.

На дороге в тот момент ни впереди, ни позади них не было повозок, поэтому было неудивительно, что эти трое привлекли внимание множества глаз за городскими стенами; но, как сказал Энамон, к ним проявили интерес уже давно, и это было подозрительно.

Обернувшись, Бектатен через плечо увидела того, кто за ними пристально следил.

Кожа его была намного светлее ее собственной – такого же цвета, как у жителей этого города. Укутанный в свои одежды, он стоял на склоне бесплодного холма в негустой тени оливкового дерева. Он и не пытался прятаться. В позе его угадывалось предостережение, едва ли не угроза. Глаза у него были синие, такие же, как у людей, с которыми она путешествовала столетиями.

Такие же синие, как и у нее самой.

Это были глаза, цвет которых изменился с помощью эликсира, который она открыла тысячи лет тому назад. И это открытие привело к падению ее царства.

Он ли это? Неужели Сакнос?

Картины предательства ее первого министра не сотрутся и не потускнеют в памяти никогда, сколько бы времени она ни ходила по этой земле. И тот налет на ее покои, который Сакнос тогда совершил вместе с воинами ее личной стражи. И его требование передать ему формулу эликсира, открытого ею совершенно случайно; того самого эликсира, который позволил стае птиц бесконечно, без устали кружить над дворцом.

Сакнос, красивый и задумчивый Сакнос. Она больше никогда не встречала таких преображений, подобных тем, что произошли с ним тогда, много столетий тому назад. Все значительно ухудшилось, когда он заметил, что ее глаза, некогда карие, вдруг стали поразительно синими.

Неистово стремясь к неограниченной власти, узнав, что в мире имеется средство, способное преодолеть смерть, и что она использовала его, не посоветовавшись с ним, он буквально обезумел.

Если бы тогда он просто обратился к ней, если бы коварно не предал ее, она бы отдала ему эликсир, вне всяких сомнений. Или все же нет?

Сейчас этого уже не узнать.

А тогда… Верные ей до той поры люди направили против нее свои копья, и ей пришлось отказать.

Несмотря на великую силу, которую она обрела в результате своего перерождения, многочисленная царская стража одолела ее. Они притащили ее в каменную гробницу, заранее подготовленную Сакносом. Пока же длилось все это унижение, организатор ее свержения перерыл ее покои и рабочий кабинет, и весь обнаруженный эликсир тут же раздал своим солдатам. Однако бесценную формулу, определяющую его состав, он найти не смог, поскольку все ингредиенты напитка бессмертия она предусмотрительно перемешала с другими своими порошками и тонизирующими препаратами.

Это означало, что план Сакноса провалился.

Некогда преданные ей воины, осознав, что им дарована вечная жизнь и что им теперь не страшны смертельные прежде раны, просто сложили оружие и бросили своего лидера. Зачем им теперь нужен какой-то предводитель? Зачем охранять чье-то царство, если можно просто бесконечно осваивать этот мир, не боясь ни холода, ни голода, ни змеиных укусов?

Сакнос…

Нет, человек, который наблюдал за ними сейчас, не был Сакносом.

– Как только окажемся за городскими стенами, приготовь кольцо, – тихо обратилась она к слуге.

– Да, моя царица. – Энамон ладонью с длинными пальцами выразительно погладил кожаную сумку у себя на боку.

Они часто бывали в этих местах, выдавая себя за торговцев с земли Куш и ни разу не дав никому повода усомниться в этом. Их сумки были набиты специями и травами, многие из которых были собраны на горных вершинах, столь высоких и опасных, продуваемых свирепыми ветрами и немилосердно омываемых страшными ливнями, что туда не мог добраться ни один смертный. Но народ на рынке, конечно, этого не знал.