Страшный советник. Путешествие в страну слонов, йогов и Камасутры - [77]

– «В-третьих, – продолжал я, – по тысяче рупий каждому из младших командиров, которых, видимо, не более тридцати человек всего».

– Так! – одобрил Читу. – А еще?

– «В-четвертых, по пятьдесят рупий каждому воину, которых, как мы слышали, прибыло четыре тысячи человек. Также еда, зерно, корм лошадям на столько дней, на сколько задержится здесь непобедимое войско». Это все! – сказал я. – Что изволит приказать мой повелитель?

– Неплохой в общем список! – кивнул мне Читу. – Однако в некоторых деталях они ошибаются. Во-первых, у нас не тридцать, а пятьдесят младших командиров, не так ли, Гафар Хан?

– Именно! – подтвердил Гафар Хан. – Никак не меньше. Я сам их подсчитывал.

– Запиши-ка эту цифру, Амир Али, – велел мне Читу. – Потом – разве у нас четыре, а не пять тысяч всадников?

– Конечно! – дружно взревел Гафар Хан и другие. – Пять, если не больше!

Это была ложь. На самом деле всадников было гораздо меньше четырех тысяч человек, поскольку значительная часть отделилась от главного войска, как только то перешло через реку Нармада. Впрочем, это ровным счетом не имело никакого значения, раз Читу решил хорошенько ободрать купцов.

– Запиши пять тысяч, – велел Читу, – и скажи теперь, сколько же всего вышло?

Я быстро прикинул в уме общую сумму:

– Получается, что вашей милости будет дано семьдесят пять тысяч, шестьдесят тысяч старшим командирам, пятьдесят тысяч младшим и двести пятьдесят тысяч солдатам. Общая сумма составит четыреста тридцать пять тысяч рупий.

– Да, кстати! – обратился Читу к Гафар Хану. – А подковы для коней? Они ведь, верно, совсем износились. Нам нужны новые.

– Несомненно! – подтвердил Гафар Хан с веселой ухмылкой.

– Запиши еще пятнадцать тысяч на приобретение подков, Амир Али! – распорядился Читу и сказал: – Тогда у нас получится круглая сумма – ровно четыреста пятьдесят тысяч. Ну что же, почтенные, теперь не замедлите уплатить, пока мы не потеряли терпения.

Сахукары тихо, но ожесточенно стали переговариваться между собой, причем я услыхал несколько злых слов и попреков. Видать, они спорили о доле каждого из них. Впрочем, у них хватило ума препираться не слишком долго. Мой толстый друг купец встал и объявил, что деньги сейчас принесут.

– Прекрасно! – обрадовался Читу. – Давайте теперь поужинаем. Завтра утром все командиры должны быть здесь, чтобы получить деньги для себя и своих солдат. Наше войско должно идти дальше и не задерживаться. Я был бы очень огорчен, если бы после такого радушного приема кое-кто из моих солдат не удержался бы и пошарил немного по городу.

Я собрался было уйти, но Читу остановил меня:

– Садись и поужинай вместе со мной. Думаю, что угощения хватит нам обоим.

Я повиновался приказу. Скоро принесли роскошный ужин, который Читу с моей помощью истребил, залезая в блюда с угощением всей пятерней и рекомендуя мне попробовать то, где с наибольшим удовольствием копалась его горсть. После еды предводитель, довольно отдуваясь и рыгая, откинулся на подушки и велел принести кальяны. Потягивая благоуханный дым, Читу спросил меня, как это мне удалось добиться такого радушного приема и богатого выкупа.

Я рассказал ему все, опустив, впрочем, то, что я не забыл себя и получил десять тысяч рупий. Признайся я в этом, он отобрал бы у меня не меньше половины.

Читу был очень доволен мною и по-приятельски похлопал меня по плечу.

– Ты молодец! Благодаря тебе я получил семьдесят пять тысяч, а когда каждый воин получит по сорок рупий, ибо пятьдесят слишком много для них, то у меня будет еще больше. Для начала неплохо!

– Да возрастет твое благоденствие, благородный Читу! – сказал я. – Твой раб готов помочь получить тебе и еще больше во время похода. Для меня нет большей чести, чем услышать твою похвалу.

– Кстати, сколько перепало тебе, мой друг? – спросил Читу.

– Сущие пустяки, – ответил я. – Я мог бы попытаться выдать себя за одного из старших командиров, но не стал этого делать. Я получил пять тысяч рупий, и хватит с меня.

– Напрасно ты постеснялся, – сказал Читу. – Это слишком мало, и в следующий раз я советую тебе не быть таким скромным. Ты прекрасно проявил себя и отныне всегда будешь возглавлять передовой отряд. Раньше я поручал это Гафар Хану. Он хороший солдат, но совершенно дубиноголовый, если речь идет о деле. Он только и знает жечь города и деревни, а в результате мы получаем вдвое меньше, чем могли бы. К тому же он в первую очередь заботится только о себе.

– Да благословит тебя Аллах! Твой раб никогда не подведет тебя! – с этими словами я попросил разрешения удалиться и был милостиво отпущен.

Пытки

Как уже было сказано, я старался избегать ненужных жестокостей, никогда не грабил и не жег деревни и городки, что попадались мне на пути. Не таков был Гафар Хан. Страсть к добыче превратила его в сущего дьявола, который не останавливался ни перед чем, чтобы получить свое. Клянусь, в своем тупом зверстве он превзошел всех остальных пиндари, вместе взятых, прибегая к таким пыткам, о которых мне страшно даже вспомнить.

Я неоднократно призывал его к милосердию и говорил ему также, что он мог бы добиться куда большего, действуя более мягкими мерами, однако Гафар Хан и не подумал прислушаться ко мне. За его отрядом по-прежнему тянулся кровавый след опустошения и разорения; я же чувствовал все более сильное желание покончить с этим негодяем при первом удобном случае. В конце концов я принял решение уничтожить его, в чем меня окончательно укрепил еще один, но уже последний пример бешеного зверства Гафар Хана.