Страшные немецкие сказки - [96]

Шрифт
Интервал

Сказки Гауфа о корабле привидений и Стинфольской пещере чрезвычайно хороши, но к немецкой традиции отношения не имеют. Большая часть гротескных созданий Гофмана родились в его гениальном воображении. К сожалению, я не смог откопать мифологический и фольклорный материал, касающийся Мышиного (Крысиного) короля. Подобное существо впервые упомянуто в 1564 г. в качестве зоологической аномалии: семь крыс со связанными или сросшимися хвостами, а не с семью головами на одном теле. Наименование Короля этому природному явлению присвоили только в XVIII в.

Красноглазая ведьма, зубастая госпожа, старушонка с прутиком, травяная колдунья, убийца из водоема, ночной карлик, Песочный человек, пестрый колдун, дух из бутылки, лесной даритель, черная принцесса — существовали ли они когда-нибудь? Существуют ли они ныне? Доказать или опровергнуть это я не в силах. Не думаю, что страшные сказки вообще могут служить объектом научного исследования. Наука признает истинными только те вещи, которые при нормальных обстоятельствах очевидны каждому. А сказка — плод откровения, и содержащиеся в ней сведения опытным путем проверить нельзя.

Поэтому читатель вправе не разделять мнение автора. Кто-то верит в первобытную жрицу, кто-то — в средневековую ведьму. Кому-то по душе ритуалы и обычаи дикарей, кому-то — христианские таинства и обряды. Мне "первобытные" мифы и сказки показались, как и Леви-Стросу, на удивление современными. Перефразируя Честертона, можно сказать, что дикарь гораздо ближе нам, чем европейский сказочник. Несмотря на мнимые чудеса, мифы туземцев очень приземленны. Прагматизма хватает и в наших сказках (особенно в концовке), но трудно избавиться от ощущения, что он наносной, что когда-то сказки отражали впечатление от увиденного без каких-либо попыток его осмысления и надлежащих выводов.

Сказка изменилась. С этим согласны многие исследователи. Но никто из них не допускает буквального понимания описанных в ней событий. Одни говорят о нарочитой ложности сказки, о ее нацеленности на вымысел, другие — о ее символизме, педагогичности и психологической ценности.

Да и как иначе? Признай мы возможность таких озарений у наших настоящих, а не туземных предков, придется объяснять, почему от нас ушли волшебство и романтика, почему мы походим скорее на дикаря, чем на шопенгауэровского мистика. А ведь именно мистику мы обязаны сказками. Именно он обладал платоновским сверхъестественным глазом — не тем, "который видит то, что есть", а тем, "при котором то, что он видит… становится тем, что есть" >[545].

У нас отсутствует такой глаз, зато в нас живет страх. И в этом мы тоже близки дикарям. "Мы не верим, мы боимся" — так они характеризуют свои представления о неведомых силах>[546]. Мы тоже не верим, хотя тщательно скрываем свой страх. "Даже если подобные ужасы и имели место в темные века, — думает наш современник, — то теперь это невозможно". Нет, друзья мои, сказочные чудовища — не ритуальные пережитки, не поэтические фантазии, а обитающие в другом мире существа. Наши предки знали о них, видели их, жили с ними. Мы же, оттопырив губу, снисходительно говорим об иллюзорности чудовищ и о невежестве тех, кто в них верит.

Впрочем, оно и к лучшему. Не проникшись мыслями и чувствами создателей сказок, мы не поймем весь ужас их творений. Сказки так и останутся для нас полезной ложью, очищающей душу и указующей верный путь. Мы будем пребывать в счастливом неведении и, по выражению М. Саммерса, никогда не узнаем "о чудовищных вещах, притаившихся на границе нашей гибнущей цивилизации с вечностью">[547].

Не решена только одна проблема — дети. Мы по наивности отказываем им в мистическом восприятии. Но они чувствуют правдивость сказки лучше нас и потому боятся ее и цепляются за окружающий мир, ищут в нем "добрые" силы, защищающие от древних чудовищ. В процессе поиска они быстро взрослеют и, подобно сказочным героям, забывают о своих страхах, но не побеждают их. Чтобы победить страх, надо остаться в сказке. Надо по-детски верить в этих существ, по-детски их опасаться и, по-взрослому пересилив себя, без страха глядеть в вечность.

Список основной литературы

Албанские народные сказки / Пер. Т. Серковой. М.: Художественная литература, 1989.

Асбьернсен П.К… Му Й. На восток от солнца, на запад от луны. Норвежские сказки. М.: Издательский дом Мещерякова, 2012.

Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. М.: Эксмо; СПб.: Мидгард, 2008.

Баринг-Гоулд С. Мифы и легенды Средневековья / Пер. И.Б. Куликовой. М.: Центрполиграф, 2009.

Башкирские народные сказки / Пер. Г. Шафикова. Башкирское книжное издательство, 1987.

Белова О.В., Петрухин В.Я. Фольклор и книжность: миф и исторические реалии. М.: Наука, 2008.

Братья Гримм. Сказки / Пер. Г. Петникова. Минск, 1983.

Братья Гримм. Сказки / Пер. П.Н. Полевого. М.: ACT, 2010.

Вагнер В. Норвежские, кельтские и тевтонские легенды / Пер. Т.В. Китаиной. М.: Центрполиграф, 2009.

Веселовский А.Н. Мерлин и Соломон: Избранные работы. М.: Эксмо-Пресс, 2001.

Волшебная арфа. Сказки народов Бирмы / Сост. Е. Западова. М.: Художественная литература, 1977.

Продолжить чтение
Еще от автора Александр Владимирович Волков
Привидения русских усадеб. И не только…

Привидения обитают не только в Англии. Издревле русские кладбища населяли мертвецы, колоритом не уступающие кельтским и норманнским чудовищам. В конце XVIII века, с пробуждением интереса к западноевропейской мистике, к страшным народным призракам добавились благопристойные дворянские духи. Свои взгляды на посмертные визиты были у монашества и белого духовенства. Под влиянием этих идейных течений сформировался комплекс преданий о русских привидениях: деревенский и городской фольклор, дореволюционная проза и поэзия, духовная публицистика.Многие легенды варьируют знакомые нам по Англии сюжеты, подчиняющие мир духов моральным принципам, светскому этикету, личным чувствам, политическим страстям.

Разгадка тайны Стоунхенджа

Каменные кольца Стоунхенджа столетиями задают загадки исследователям. Вокруг этих камней вьется множество мифов, легенд и гипотез. Как только удалось возвести это грандиозное сооружение? Для чего? Какие ритуалы здесь совершались? Какие праздники проводились? Кто приходил сюда? Кому, наконец, принадлежал Стоунхендж?Это – один из самых выдающихся памятников мегалитической культуры, существовавшей в Европе на исходе неолита. До сих пор остается не вполне ясным его назначение. Судя по всему, здесь проводились ритуальные празднества, совершались погребения, устраивались собрания.

Из жизни английских привидений

Рассказы о привидениях — одно из величайших сокровищ литературы и фольклора Туманного Альбиона, привлекающее внимание читателей и слушателей, туристов и ученых. Однако никто до сих пор не исследовал призраки с точки зрения самой культуры, их породившей. Откуда они взялись в Англии? Как менялись представления англичан о привидениях, и кто повинен в этих изменениях? Можно ли верить фольклорным преданиям или следует считать их плодом фантазии? Автор не только классифицирует призраки, но и отмечает все связанные с ними стереотипы: коварные и жестокие аристократы, несчастные влюбленные, замурованные жены и дочери, страдающие дети, развратные монахи, проклятые грешники и т. д.Книга наполнена ироническими насмешками над сочинителями и героями легенд.

Вампиры Восточной Европы

Среди всех чудесных персонажей самая необычная судьба выпала на долю вампира. Он прошел путь от невидимой или уродливой твари, не имевшей в себе ничего человеческого, к трупу, приводимому в движение духом, но наделенному человеческими привычками, и далее — к живому человеку, сначала бессмертному, а затем и смертному. Внушавшее ужас, отвергаемое людьми чудовище было в итоге признано цивилизованным гражданином, верным другом, пылким любовником и духовным лидером. В настоящее время поставлено под сомнение даже качество, делавшее вампира вампиром, а не привидением, колдуном, людоедом и т. п., — его жажда крови.Отслеживая различные признаки вампира по мере их возникновения и отмирания, автор выстраивает сложную эволюционную цепочку, в основе которой древние поверья о крови, исторические свидетельства о кровопийцах, документальные и фольклорные данные о существах из Восточной Европы, окрещенных вампирами, произведения XVIII–XXI веков — художественная литература, кино, комиксы, а также гипотезы этнографов, историков, медиков о происхождении этого удивительного существа.Знак информационной продукции 16+.

Музыка в камне

История Англии неотделима от истории ее элиты — королей и герцогов, баронов и графов. Славные семейства, некогда ведавшие судьбами государства, теперь пребывают в упадке. Английские замки и усадьбы тоже пережили расцвет и запустение, а многие из них навсегда расстались со своими хозяевами. Но прислушайтесь — в их стенах еще звучит музыка в камне, и бродят призраки прошлого!В легкой ироничной манере автор повествует о рыцарях и политиках, архитекторах и садовниках, писателях и привидениях — всех тех, чьи судьбы так или иначе связаны с дворянскими гнездами старой доброй Англии.

Ужасы французской Бретани

Бретань… Кельтская Арморика, сохранившая память о древних ужасах и обогатившаяся новыми христианскими впечатлениями. В ее лесах жили волки-оборотни и дикарь Мерлин, у дорог водили хороводы карлики, по пустошам бродил вестник смерти Анку, мертвая голова упорно преследовала людей, ночные прачки душили их свежевыстиранным бельем, а призраки ночи пугали своими унылыми криками. На луне была замечена подозрительная тварь, наряду с дьявольскими камнями успешно оплодотворявшая молодых бретонок. Жиль де Рэ залил детской кровью полгерцогства, а другую половину заселили чудаковатые зверушки.

Рекомендуем почитать
Коды комического в сказках Стругацких 'Понедельник начинается в субботу' и 'Сказка о Тройке'

Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.

«На дне» М. Горького

Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.

Словенская литература

Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.

«Сказание» инока Парфения в литературном контексте XIX века

«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.

Сто русских литераторов. Том третий

Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».

Вещунья, свидетельница, плакальщица

Приведено по изданию: Родина № 5, 1989, C.42–44.

Мистическая Скандинавия

Вторая книга о сказках продолжает тему, поднятую в «Страшных немецких сказках»: кем были в действительности сказочные чудовища? Сказки Дании, Швеции, Норвегии и Исландии прошли литературную обработку и утратили черты древнего ужаса. Тем не менее в них живут и действуют весьма колоритные персонажи. Является ли сказочный тролль родственником горного и лесного великанов или следует искать его родовое гнездо в могильных курганах и морских глубинах? Кто в старину устраивал ночные пляски в подземных чертогах? Зачем Снежной королеве понадобилось два зеркала? Кем заселены скандинавские болота и облик какого существа проступает сквозь стелющийся над водой туман? Поиски ответов на эти вопросы сопровождаются экскурсами в патетический мир древнескандинавской прозы и поэзии и в курьезный – простонародных легенд и анекдотов.