Страшные немецкие сказки - [93]

Шрифт
Интервал

Поначалу герой отдается чувству страха, но, выслушав совет помощника, изживает его в себе. Неизменный мотив почти каждой сказки — поиск умершей принцессой спрятавшегося где-то в церкви или склепе героя. Принцесса, точнее — дух, который ею управляет, не слеп, хотя и пребывает в мире мертвых. Он прекрасно видит героя, но не может его схватить. Видимость нарушается, только когда герой очерчивает вокруг себя магический круг. По терминологии Юнга, это теменос (греч.???????), сакральное пространство, которое древние греки посвящали определенному божеству. У славян это разновидность апотропея, лишающая нечистую силу способности видеть человека. Но и круг прерывается в том случае, если герой поддается страху. Чтобы найти героя, принцесса может прибегать к услугам демонов и их предводителя, самый запоминающийся из которых — гоголевский Вий.

Во французской сказке солдат приходит в город, укутанный в траур. Умерла юная дочь короля, и теперь ее призрак душит всех тех, кто охраняет гроб с телом, стоящий в церкви. В первую ночь солдат прячется за алтарем, во вторую — на кафедре, и вставшей из гроба принцессе недостает считаных минут до полуночи, чтобы обнаружить часового. В третий раз солдат бежит из церкви, но его останавливает незнакомая женщина. Она дает ему ножницы и велит остричь лежащему в гробу чудовищу ногти на руках и ногах. После гигиенической процедуры труп превращается в красивую девушку. Оказывается, она была погружена в летаргический сон. Что за нелепое объяснение? Ведь гроб не был зарыт в землю или заперт в склепе, да и ногти, как известно, наделены магическими свойствами. Наверное, летаргия добавлена сюда позднее.

В датской сказке королева чудесным образом родила дочку, но король-отец не должен видеть свое дитя в течение четырнадцати лет. За день до окончания срока он врывается в покои дочери, и та умирает, предварительно велев положить себя в деревянный сундук и приставить к нему часовых. Часовые бесследно исчезают из храма, и никто больше не соглашается там дежурить. Лишь кузнец Кристиан спьяну вызывается стоять на часах, но быстро трезвеет и намеревается удрать. Невесть откуда выскочивший карлик убеждает его остаться и спрятаться за кафедрой. В полночь из сундука поднимается уродливый труп и начинает звать часового, грозя жестокой смертью. Не добравшись до кафедры, принцесса укладывается в сундук и хлопает крышкой. Перетрусивший кузнец отказывается от следующего дежурства, но король подпаивает его и ведет в храм. На этот раз карлик советует встать к алтарю и взять в руки лежащую там книгу. В третью ночь Кристиану удается бежать, он даже садится в лодку, но карлик возвращает его и велит притаиться рядом с сундуком. Когда труп встает, кузнец ложится на его место. Принцесса умоляет пустить ее обратно, но Кристиан упорно отмалчивается. Раздаются звуки службы и голос священника, воссылающий хвалу за освобождение от козней лукавого. Эти патетические детали совершенно излишни — при желании их можно списать на "глюки" подвыпившего героя. Очнувшись наутро, Кристиан видит плачущую от радости красавицу и женится на ней.

В исландской сказке мачеха перед смертью требует, чтобы королевич стерег ее тело три ночи. Вместо пасынка сторожить ведьму вызывается старый крестьянин. Далее описываются бесконечные метаморфозы ведьмы и ее соперника-колдуна, так что повествование выходит далеко за рамки интересующего нас типа>[536].

Шотландская сказка испорчена ненужными подробностями. Здесь нет принцессы, а лежащего в гробу мертвеца поочередно стерегут три сестры. Первые две засыпают на посту и не просыпаются, а третья ударяет поднявшийся из гроба труп палкой. Палка прилипает, и мертвец, возомнив себя конем, слоняется вместе с девушкой по холмам и лесам. В качестве награды ее ждет золото, серебро и лекарство, позволяющее воскресить сестер.

Перейдем, наконец, к славянским сказкам. В чешской сказке бездетный король выпрашивает себе дочь у дьявола. Достигнув совершеннолетия, она чернеет как уголь и умирает. Ее хоронят в родовом склепе, приставив к гробу стражников, а утром на полу валяются их растерзанные тела. Солдат Богумил встречает на пути в замок старца, втолковывающего ему, что в принцессу вселился нечистый дух, и дающего наказ окропиться святой водой, очертить круг и не выходить из него, что бы ни случилось. Принцесса беснуется до полуночи, летая около круга, скидывая с гробов крышки и терзая истлевшие трупы. На вторую ночь она призывает на помощь чудовищ. Те скалят зубы и отверзают пасти, нетопыри и совы подлетают к голове Богумила, а принцесса строит ему гримасы. На третью ночь Богумил залезает в опустевший гроб. Принцесса рвет на себе платье, падает на колени, сулит юноше богатство, скелеты танцуют вокруг гроба, но Богумил не поддается и наутро обнаруживает горячо молящуюся девушку. Вскоре после свадьбы Богумил наследует корону, а старец помощник испытывает его, требуя, чтобы он зарубил свою жену. В последний момент старец останавливает руку юноши с мечом.

Справедливый Богумил. Иллюстрация Ш. Цпина (1974). Принцесса с любопытством глядит на Богумила. Она никак не ожидала встретить у гроба стойкого оловянного солдатика

Еще от автора Александр Владимирович Волков
Привидения русских усадеб. И не только…

Привидения обитают не только в Англии. Издревле русские кладбища населяли мертвецы, колоритом не уступающие кельтским и норманнским чудовищам. В конце XVIII века, с пробуждением интереса к западноевропейской мистике, к страшным народным призракам добавились благопристойные дворянские духи. Свои взгляды на посмертные визиты были у монашества и белого духовенства. Под влиянием этих идейных течений сформировался комплекс преданий о русских привидениях: деревенский и городской фольклор, дореволюционная проза и поэзия, духовная публицистика.Многие легенды варьируют знакомые нам по Англии сюжеты, подчиняющие мир духов моральным принципам, светскому этикету, личным чувствам, политическим страстям.


Вампиры Восточной Европы

Среди всех чудесных персонажей самая необычная судьба выпала на долю вампира. Он прошел путь от невидимой или уродливой твари, не имевшей в себе ничего человеческого, к трупу, приводимому в движение духом, но наделенному человеческими привычками, и далее — к живому человеку, сначала бессмертному, а затем и смертному. Внушавшее ужас, отвергаемое людьми чудовище было в итоге признано цивилизованным гражданином, верным другом, пылким любовником и духовным лидером. В настоящее время поставлено под сомнение даже качество, делавшее вампира вампиром, а не привидением, колдуном, людоедом и т. п., — его жажда крови.Отслеживая различные признаки вампира по мере их возникновения и отмирания, автор выстраивает сложную эволюционную цепочку, в основе которой древние поверья о крови, исторические свидетельства о кровопийцах, документальные и фольклорные данные о существах из Восточной Европы, окрещенных вампирами, произведения XVIII–XXI веков — художественная литература, кино, комиксы, а также гипотезы этнографов, историков, медиков о происхождении этого удивительного существа.Знак информационной продукции 16+.


Из жизни английских привидений

Рассказы о привидениях — одно из величайших сокровищ литературы и фольклора Туманного Альбиона, привлекающее внимание читателей и слушателей, туристов и ученых. Однако никто до сих пор не исследовал призраки с точки зрения самой культуры, их породившей. Откуда они взялись в Англии? Как менялись представления англичан о привидениях, и кто повинен в этих изменениях? Можно ли верить фольклорным преданиям или следует считать их плодом фантазии? Автор не только классифицирует призраки, но и отмечает все связанные с ними стереотипы: коварные и жестокие аристократы, несчастные влюбленные, замурованные жены и дочери, страдающие дети, развратные монахи, проклятые грешники и т. д.Книга наполнена ироническими насмешками над сочинителями и героями легенд.


Разгадка тайны Стоунхенджа

Каменные кольца Стоунхенджа столетиями задают загадки исследователям. Вокруг этих камней вьется множество мифов, легенд и гипотез. Как только удалось возвести это грандиозное сооружение? Для чего? Какие ритуалы здесь совершались? Какие праздники проводились? Кто приходил сюда? Кому, наконец, принадлежал Стоунхендж?Это – один из самых выдающихся памятников мегалитической культуры, существовавшей в Европе на исходе неолита. До сих пор остается не вполне ясным его назначение. Судя по всему, здесь проводились ритуальные празднества, совершались погребения, устраивались собрания.


Музыка в камне

История Англии неотделима от истории ее элиты — королей и герцогов, баронов и графов. Славные семейства, некогда ведавшие судьбами государства, теперь пребывают в упадке. Английские замки и усадьбы тоже пережили расцвет и запустение, а многие из них навсегда расстались со своими хозяевами. Но прислушайтесь — в их стенах еще звучит музыка в камне, и бродят призраки прошлого!В легкой ироничной манере автор повествует о рыцарях и политиках, архитекторах и садовниках, писателях и привидениях — всех тех, чьи судьбы так или иначе связаны с дворянскими гнездами старой доброй Англии.


Ужасы французской Бретани

Бретань… Кельтская Арморика, сохранившая память о древних ужасах и обогатившаяся новыми христианскими впечатлениями. В ее лесах жили волки-оборотни и дикарь Мерлин, у дорог водили хороводы карлики, по пустошам бродил вестник смерти Анку, мертвая голова упорно преследовала людей, ночные прачки душили их свежевыстиранным бельем, а призраки ночи пугали своими унылыми криками. На луне была замечена подозрительная тварь, наряду с дьявольскими камнями успешно оплодотворявшая молодых бретонок. Жиль де Рэ залил детской кровью полгерцогства, а другую половину заселили чудаковатые зверушки.


Рекомендуем почитать
Уфимская литературная критика. Выпуск 4

Данный сборник составлен на основе материалов – литературно-критических статей и рецензий, опубликованных в уфимской и российской периодике в 2005 г.: в журналах «Знамя», «Урал», «Ватандаш», «Агидель», в газетах «Литературная газета», «Время новостей», «Истоки», а также в Интернете.


Отнимать и подглядывать

Мастер короткого рассказа Денис Драгунский издал уже более десяти книг: «Нет такого слова», «Ночник», «Архитектор и монах», «Третий роман писателя Абрикосова», «Господин с кошкой», «Взрослые люди», «Окна во двор» и др.Новая книга Дениса Драгунского «Отнимать и подглядывать» – это размышления о тексте и контексте, о том, «из какого сора» растет словесность, что литература – это не только романы и повести, стихи и поэмы, но вражда и дружба, цензура и критика, встречи и разрывы, доносы и тюрьмы.Здесь рассказывается о том, что порой знать не хочется.


Властелин «чужого»: текстология и проблемы поэтики Д. С. Мережковского

Один из основателей русского символизма, поэт, критик, беллетрист, драматург, мыслитель Дмитрий Сергеевич Мережковский (1865–1941) в полной мере может быть назван и выдающимся читателем. Высокая книжность в значительной степени инспирирует его творчество, а литературность, зависимость от «чужого слова» оказывается важнейшей чертой творческого мышления. Проявляясь в различных формах, она становится очевидной при изучении истории его текстов и их источников.В книге текстология и историко-литературный анализ представлены как взаимосвязанные стороны процесса осмысления поэтики Д.С.


Поэзия непереводима

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Литературное произведение: Теория художественной целостности

Проблемными центрами книги, объединяющей работы разных лет, являются вопросы о том, что представляет собой произведение художественной литературы, каковы его природа и значение, какие смыслы открываются в его существовании и какими могут быть адекватные его сути пути научного анализа, интерпретации, понимания. Основой ответов на эти вопросы является разрабатываемая автором теория литературного произведения как художественной целостности.В первой части книги рассматривается становление понятия о произведении как художественной целостности при переходе от традиционалистской к индивидуально-авторской эпохе развития литературы.


Вещунья, свидетельница, плакальщица

Приведено по изданию: Родина № 5, 1989, C.42–44.


Мистическая Скандинавия

Вторая книга о сказках продолжает тему, поднятую в «Страшных немецких сказках»: кем были в действительности сказочные чудовища? Сказки Дании, Швеции, Норвегии и Исландии прошли литературную обработку и утратили черты древнего ужаса. Тем не менее в них живут и действуют весьма колоритные персонажи. Является ли сказочный тролль родственником горного и лесного великанов или следует искать его родовое гнездо в могильных курганах и морских глубинах? Кто в старину устраивал ночные пляски в подземных чертогах? Зачем Снежной королеве понадобилось два зеркала? Кем заселены скандинавские болота и облик какого существа проступает сквозь стелющийся над водой туман? Поиски ответов на эти вопросы сопровождаются экскурсами в патетический мир древнескандинавской прозы и поэзии и в курьезный – простонародных легенд и анекдотов.