Страшная история - [29]

— Естественно, — ответил я, чтобы не молчать.

Джонс вздохнул с облегчением:

— Мистер Добсон всё предусмотрел. Завтра утром будут готовы бумаги. Вы вступите в должность директора «Добсон-групп» с исключительными полномочиями. Вашу должность первого вице-директора пока займу я.

— Понятно, — сказал я. — Простите за вопрос, но мне любопытно. Как умер мистер Добсон?

Джонс покачал головой:

— Ужасный случай. Он полетел на личном космолёте на Марс, чтобы участвовать в ежегодном благотворительном саммите. Видимо, при взлёте произошла поломка системы подачи топлива, и космолёт взорвался в верхних слоях атмосферы. Только обломки и остались…

— Да уж, — протянул я совершенно искренне.

Джонс замолчал. Воспользовавшись этим, я спросил:

— Вы не пробовали зайти в кабинет мистера Добсона?

— Нет, конечно. Туда имеет доступ только сам мистер Добсон… имел.

— Я хочу пройти в кабинет, — заявил я, подходя к широкой белой двери со знакомым контактным сенсором. За спиной зашушукались.

— Но зачем вам это? — спросил кто-то.

— Просто не люблю терять время попусту, — отрезал я. — Если завтра утром я становлюсь главой «Добсон-групп», то не вижу причин, почему бы сегодня мне не начать знакомиться с документами, которые были у мистера Добсона.

— Но…

Не слушая их, я коснулся сенсора.

— Идентифицировано: Бернард Коултон, — провозгласил голос. Шёпот за спиной утих. Я вошёл в кабинет и обернулся:

— До встречи следующим утром, господа.

Дверь закрылась медленно, но плотно. Я остался один в святая святых.

Кабинет Старика оказался таким, как я себе его представлял — просторная комната со спартанской обстановкой, зато вместо западной стены было одно большое пуленепробиваемое окно. Вид на Полис открывался потрясающий: весь город с высоты птичьего полёта. Лучи заходящего солнца окрашивали комнату в золотые оттенки. Пустующее кресло у дубового стола выглядело осиротевшим. На столе разместились кипы бумаг, разложенные в стопки, видеотелефон и один ноутбук с широким экраном.

Я чувствовал себя потерянным. Хотя перед советом директоров роль я сыграл неплохо, на самом деле я ни черта ни понимал в том, что происходит: начиная с того, каким образом Лиза Паркер узнала меня, и кончая своим головокружительным взлётом до поста руководителя крупнейшего межпланетного финансово-промышленного конгломерата. Более-менее я был уверен лишь в одном: Старик не умер. Обстоятельства его смерти были будто специально предназначены для сокрытия простого факта: Добсона на борту взорвавшегося космолёта не было. И потом, всего несколько минут назад я разговаривал с живым Стариком. И тогда он сидел как раз на этом кресле…

Над экраном ноутбука зажегся красный огонёк. Компьютер стоял в режиме ожидания, и я понял, что от меня требуется. Подойдя к ноутбуку, я нажал кнопку включения. Экран вспыхнул, на нём возникло лицо Старика — такое же старое и сморщенное, с тем же проницательным и жадным огнём в глазах.

— Привет, Янг. Если ты это смотришь, значит, ты сейчас в моём кабинете и скоро станешь главой «Добсон-групп». Ну а что касается твоего покорного слуги, — Старик сухо улыбнулся, — то меня больше нет.

Я молча слушал.

— Ты уже понял, что Бернард Коултон — вымышленный персонаж. Такого человека никогда не существовало. Тем не менее, последние шесть лет он занимал крайне важный пост первого вице-директора моей компании. Он подал множество прекрасных бизнес-идей, которые существенно упрочили позиции компании, и обеспечил их прекрасную реализацию. Поэтому в компании его имя пользуется авторитетом. Многие даже говорят, что старик Добсон в последнее время неспособен вести дела, и компания держится только на Коултоне, — на лице пожилого человека опять мелькнула улыбка. — Все знают, что я и Бернард являемся лучшими друзьями. Я должен был быть уверен, что когда меня не станет, совет директоров примет Коултона. Конечно, никто его никогда не видел в лицо, но на то были причины — Коултон живёт на Нептуне, а слабое сердце не позволяет ему совершать долгие космические перелёты. Тем не менее, в последние месяцы пошли слухи, что Коултон после череды операций сумел избавиться от своего недуга и вот-вот приступит к своим обязанностям на Земле.

Старик натужно кашлянул и наклонился вперёд, ближе к камере.

— Ты спросишь, к чему эти фокусы? Дело в том, Янг, что я, к сожалению, не вечен. Мой разум остаётся всё таким же ясным и острым, как во времена молодости, но тело с возрастом сильно сдало. Я понял, что конец близится, очень давно — и запустил двадцать пять лет назад секретный проект, щедро финансируя его из своих личных средств. Лучшие умы человечества на мои деньги работали над задачей, которую люди не могли решить тысячелетиями. Я говорю о достижении бессмертия. Признаюсь, в первую пору я сам не верил, что это возможно, и заставлял учёных продолжать работу из чистого упрямства. Но с приходом Лизы Паркер, одной из самых гениальных выпускниц Гарварда в двадцать втором столетии, дело сдвинулось с мёртвой точки.

Невозможное вдруг стало реальностью, поразив меня самого до глубины души. Проект «Бессмертие» добился беспрецедентного успеха. Но ему не суждено было стать достоянием общественности. Сегодня проект перестал существовать — твоими усилиями пять ключевых учёных, которые были хорошо осведомлены о проекте, были ликвидированы. Все документы по итогам исследований надёжно спрятаны в личном сейфе Коултона в одном из банков. После моего ухода ты — единственный, кто знает рецепт бессмертия.